— И так как Миллер или кто-то из его спутников не воспользовались прибором, в отеле не было причин для беспокойства, — продолжил Гаррисон.
— Простите, сэр, — вступил в разговор Рой. — Может быть, вышел из строя передатчик или сели батарейки, и сигналы просто не доходят.
Все вопросительно посмотрели на Кена, но он решительно покачал головой.
— Я лично проверил рацию и ручаюсь за ее исправность.
— Ну, хорошо, Кен, — успокоила его Кетлин. — Никто тебя ни в чем не упрекает.
— Конечно, — быстро добавил Лестер. Ведь в обязанности хорошего менеджера входит и моральная поддержка сотрудников в критических ситуациях.
— Вопрос сейчас лишь в том, как нам лучше всего действовать.
— Для начала поедем все в парк, — сказал Гаррисон. — Там мы разделимся на три группы и осмотрим район, где, по нашим предположениям, могут находиться пропавшие. При этом будем поддерживать друг с другом связь по рации.
— Мы с Кети — вот уже группа, — предложил Лестер.
Но Гаррисон отрицательно покачал головой.
— В отеле вы, без сомнения, отличная команда, — заметил он, улыбаясь. — Но Национальный парк — это наша территория. Кетлин пойдет со мной, Лестер. Ты останешься с Роем, а Кен и Альберт — это третья группа.
Кетлин было нелегко поспевать за Гаррисоном — тот задал бешеный темп. Но все равно она внимательно смотрела по сторонам, и ее усилия были вознаграждены: именно Кетлин нашла рацию, которую Кен дал Миллеру.
Рация лежала в стороне от главной тропы, примерно на расстоянии одной мили от входа в парк. Она упала в кусты и была почти не видна в траве.
— «Гризли первый», всем, — сообщил Гаррисон по своей рации. — Кетлин только что нашла пищалку. Наверное, этот Миллер и не заметил, что потерял рацию. Прием.
— «Гризли первый» — я «гризли второй». — Хотя голос был искажен, Кетлин узнала его. Это был Лестер. — Поздравляю, Кетлин, — сказал он. — Молодец. Мне жаль, что я сначала был против тебя. Прием.
— Что это было? — спросил удивленно Гаррисон.
— Да это личное дело — мое и Лестера, — ответила Кетлин, укладывая найденную рацию в свой рюкзак.
— Ясно, — проворчал Гаррисон. — «Гризли первый» — всем, — подал он новый сигнал. — Мне неприятно об этом напоминать, но мы здесь не на воскресной прогулке, а ищем четырех человек, которые уже больше суток как пропали. Это очень серьезное дело, и я не хотел бы, чтобы вы вели по рации частные разговоры. Конец связи.
«Бедный Лестер», — подумала Кетлин. Но, ничего не сказав, она продолжала молча идти за Гаррисоном.
Прошло, вероятно, полчаса, когда рация на поясе Гаррисона щелкнула и зашипела.
— «Гризли третий» — «гризли первому». Прием.
— Вы что-нибудь обнаружили, «третий»? — Голос Гаррисона звучал спокойно и невозмутимо. Очевидно, этого человека ничто не могло вывести из себя. Но это было обманчивое впечатление. При каждой операции такого рода Джек Гаррисон испытывал огромное внутреннее напряжение.
— Мы находимся у водопада, — хрипело в рации. — Пропавшая группа устраивала здесь пикник. Мы обнаружили его следы.
— Спасибо, Альберт, — произнес Гаррисон. — Идите дальше к Ущелью Черта и ждите нас там.
— Понял. Прием.
— «Гризли первый» вызывает «гризли второго». Как у вас дела?
— Мы начинаем спуск по Тропе Игл, шеф. На верхней тропе никаких следов группы.
Джек Гаррисон кивнул:
— Я этого, впрочем, и не ожидал, встретимся наверху у хижины. Конец связи.
Некоторое время все было тихо. Затем в рации опять что-то щелкнуло.
— «Гризли второй» вызывает «гризли первого».
Кетлин прислушалась. Это был снова голос Лестера.
— Что случилось, Лестер? — спросил Гаррисон. Он настолько привык к шипящему и искаженному звуку рации, что без труда различал голоса своих партнеров.
— Собственно говоря, ничего особенного, — ответил Лестер. — Мне просто захотелось узнать, как дела у Кетлин. Думаю… ваша тропа ведь довольно трудная. Я надеюсь, у нее нет каких-либо проблем.
— Нет, никаких, — сухо отрезал Гаррисон. — Конец связи. — Он засунул рацию снова за пояс и подмигнул Кетлин. — Лестер, кажется, очень о вас беспокоится. Однако вы выглядите довольно крепкой и не производите впечатления хрупкой куколки.
— Спасибо, шеф, — ответила она мрачно. «Что себе воображает этот Лестер, этот дурак. Свернуть бы ему шею. Когда мы будем с ним наедине, я его хорошенько отчитаю. Делать из меня посмешище в глазах Кена и лесничих!» — раздраженно думала Кетлин. Впрочем, в последующие полчаса у нее не было времени злиться на Лестера. Ей пришлось сосредоточить все свое внимание на дороге, выбранной Гаррисоном. Хотя слово «дорога» вряд ли подходило к этой тропинке, которую, вероятно, протоптали на крутом склоне горные козы или серны.
Кетлин приходилось быть все время начеку, чтобы не сорваться, и несколько раз это ей удавалось лишь благодаря Гаррисону. Он помогал ей так, как помогал бы любому мужчине, и Кетлин была ему очень благодарна. Она совершенно не переносила мужчин, которые в самых неподходящих ситуациях давали почувствовать женщинам, что они женщины.
— Что за человек этот Миллер? — спросил Гаррисон после того, как они преодолели трудный подъем и снова шли по ровной местности. — Мне кажется, он относится к типу зачинщиков.
— Я его видела только два раза, и то мельком, — ответила Кетлин. Хотя она в общем-то неплохо разбиралась в людях, но была очень осторожна в своих оценках незнакомых ей людей. Она знала, как легко при этом совершить ошибку, а это считалось недопустимым в ее профессии.
— Не раздумывайте долго, а просто скажите, что вам приходит в голову, — подбодрил ее Гаррисон.
— Хвастливый и вызывающий, — начала Кетлин. — Миллер принадлежит к числу людей, которые считают себя непревзойденными авторитетами во всем.
Гаррисон кивнул:
— Я нахожу таких людей отвратительными. Он наверняка живет в большом городе и знает природу только по информации из ящика для идиотов.
Кетлин рассмеялась:
— Я, правда, никогда не слышала этого выражения, но думаю, что вы имеете в виду телевизор.
— Но это действительно ящик для дураков, — проворчал Джек. — А что вы думаете об остальных в группе?
— Мистера Фолкерта я вообще не знаю, — ответила Кетлин. — А мистер Шнайдер не производит впечатления сорвиголовы.
— Остается только женщина. Что вы думаете о ней?
Кетлин на секунду помедлила с ответом, не зная, как лучше передать свои впечатления о Сью Вадлингер.
— Она еще очень молода, — сказала Кетлин. — И, наверное, легко поддается чужому влиянию.
