его товарищи разъехались в разные стороны, беспорядочно замахал руками, пытаясь удержать равновесие. Марьяна негромко рассмеялась и помчалась в его сторону, набирая скорость.
Арамис, а это был он, выглядел как щенок, выбежавший на паркет: конечности предательски разъезжались, хотя он изо всех сил старался держать их рядом друг с другом.
– Это тебе не сноуборд, – крикнула Марьяна, пролетев мимо и немного притормозив на ходу.
Молодой человек от неожиданности потерял равновесие и плюхнулся на лед пятой точкой.
– Вставай! – Марьяна подъехала к нему и подала руку.
– Привет, – Арамис улыбался, держал ее за руку и, похоже, подниматься и не думал. – Ты одна?
– Ага. Мои все спят.
– Даже брат?
– Брат вообще еле передвигается после двух дней интенсивного катания. А чего ты так интересуешься моим братом?
– Да я не…
– И куда вы так неожиданно испарились в аэропорту?
– Да мы не испарились, просто… Лосю показалось, что кто-то тащит наши сноуборды, ну мы и ринулись их спасать. Оказалось – ложная тревога.
– Брось его, – сказал подъехавший Лось. – Пусть отдыхает.
– Правильно, – поддержал его Кузя. – Он безнадежен. Не отличает правую ногу от левой.
– Вставай, – повторила Марьяна и дернула Арамиса за руку. – Холодно.
– Я встану, как только вы дадите мне алгоритм. Я не знаю, как вставать с этими штуками на ногах. – Он указал на коньки.
– Сначала переворачиваешься пятой точкой к верху, потом встаешь на колени. Потом, держась за лед, ставишь по очереди коньки на лезвия и медленно выпрямляешь ноги. А уж потом принимаешь вертикальное положение.
– Понял.
Арамис выполнил озвученную последовательность действий и через пару секунд оказался рядом с Марьяной.
– У тебя что, в детстве коньков не было? – спросила девушка.
– Не было. Я на юге жил.
– Все с тобой ясно. А как же ты сноуборд освоил?
– Это же совсем другое дело. Почти как скейт или серфинг.
– Я тебя научу, – сказала Марьяна.
– Правда? – воодушевился Арамис. – А то эти обормоты только издеваются.
– Вот, смотри. Сначала скользишь на одной ноге, потом переносишь вес на другую. Колени согнуты, корпус наклонен вперед…
Арамис старательно повторял все движения.
– Я чувствую себя очень странно, когда называю тебя Арамисом, – произнесла Марьяна.
Она остановилась у бортика, где последние пятнадцать минут стоял, как приклеенный, ее ученик и отказывался выходить на лед. Он только восхищенно хлопал глазами, наблюдая за легкими и изящными движениями Марьяны. Коньки как будто сами несли ее по льду, она не прилагала ни малейших усилий.
– Почему это? – спросил он.
– Какое-то нечеловеческое имя. Как тебя зовут на самом деле?
– Ты, в виде исключения, можешь звать меня Сеня. Хотя вообще-то я никому этого не позволяю.
– Я польщена. Сеня. Хорошо. Просто и понятно.
– А я… Можно я буду звать тебя Марьяна, а не Марьяна Викторовна?
– Ты меня так и зовешь!
– Но я же без разрешения. Пусть все будет официально.
– Ладно. Официально разрешаю тебе звать меня Марьяна. Но ни в коем случае не Маша.
– Я помню.
– Давай еще кружок. У тебя уже лучше получается.
– Думаешь? – с надеждой спросил Сеня, ноги которого, действительно, уже не так разъезжались, как в начале, но все еще выписывали очень далекие от фигурного катания кренделя.
Марьяна взяла его руку и потащила за собой. Он согнулся и напряженно перебирал ногами, как огромный краб. Девушка с трудом удерживалась от смеха, но понимала, что такая реакция не прибавит уверенности ее подопечному. А ведь он так старается! Она подумала, что из нее бы получилась хорошая учительница, терпеливая и уравновешенная. Ее не капли не раздражало то, что Сеня никак не мог уловить, каким образом нужно переставлять ноги и переносить на них вес тела.
– Жаль, что тут не идет снег, – сказала Марьяна и посмотрела на теряющуюся в вышине крышу. У катка не было стен, но крыша, закрывающая днем лед от лучей яркого солнца, присутствовала. А еще здесь были ряды сидений для зрителей, в центре которых она недавно видела Кузю и Лося. Но теперь их нигде не было.
– Ты не устала? – спросил Сеня.
– Я – нет. А ты устал.
– Ни капельки.
– Да ладно. Я же вижу. У тебя ноги скоро в узел завяжутся. Пойдем лучше прогуляемся. Проводишь меня до гостиницы.
– Ура, – с облегчением выдохнул Сеня.
– А, может, зайдем куда-нибудь? Выпьем по бокалу глинтвейна? Я тут знаю одно местечко…
Марьяна с сомнением посмотрела на своего провожатого. Свидание с ним точно не входило в ее планы. Но кто говорит о свидании? Ни о чем подобном не было и речи. А выпить согревающего глинтвейна после интенсивных упражнений на катке – самое то.
– Так ты здесь не в первый раз? – спросила она.
– В третий. Или четвертый, не помню уже.
– Здесь волшебно. Как в сказке. И тишина такая… Хоть и слышно музыку вдалеке, все равно такое ощущение, что тихо. Странно, правда?
– Это из-за снега.
– Да… В городе такого снега не бывает.
Марьяна запрокинула голову вверх и поймала губами снежинку.
Все-таки это было похоже на свидание. То есть сначала не было: Сеня привел ее в то самое кафе с камином, мимо которого она недавно проходила, усадил за столик в самом дальнем углу, заказал глинтвейн, потом еще… Потом они поняли, что страшно проголодались и съели по большому куску мяса с овощами. Выбрали десерт. Выпили еще по глинтвейну и попросили принести большой чайник чая.
И все это время их оживленная беседа не прерывалась практически ни на секунду. Марьяна нашла в лице нового знакомого заинтересованного слушателя и в приступе вдохновения, которые с ней иногда случались после бокала вина, описывала ему необычные туристические туры, которые придумывала на досуге. Она рассказала о своей заветной мечте слетать в Антарктиду и организовать там необычный маршрут для всех любителей экстремального отдыха. Потом перешла к идее гастрономических поездок в Италию, Францию, Японию и другие страны. Своей очереди ждали описания тура для маленьких принцесс – по замкам Австрии и Венгрии, оздоровительные путешествия в Индию, сталкинг по заброшенным городам и многое другое.
Сеня внимал ее речам с восторгом, перебивал только для того, чтобы уточнить какую-нибудь деталь и вообще был идеальным собеседником. Но все же к моменту, когда в чайнике закончился чай, Марьяна поняла, что ее одолевает зевота, и, если она немедленно не отправится в постель, то может уснуть прямо здесь.
– Все, – сказала она.
– Как – все? – удивился Сеня. – Ты же говорила, у тебя миллион идей.
– Так оно и есть. Но сейчас я их тебе рассказать не могу.
– Почему?
– Засыпаю. Только хорошее воспитание удерживает меня от
