— Сьюзен? — неуверенно спросил Ларри.
— Да, это я.
Сьюзен продолжала трогать его, щекотать, нежно пощипывать кожу. Затем прижалась губами к плечу. И почувствовала, как тело Ларри начинает отвечать ей. Несомненно, в нем проснулось желание. Этого он уже не сможет отрицать.
— Ты вернулась? — спросил Ларри уже значительно строже. — Почему?
— Потому что я люблю тебя. И никогда не поверю, что ты не любишь меня. Во всяком случае, пока держишь меня в объятьях. Скажи, что это так! Признайся! Иди ко мне!
Она прижалась к нему всем своим обнаженным телом.
— Ты почему молчишь? Ну-ка скажи, что не хочешь меня. Скажи! Что совсем не любишь. А я отвечу: если бы отец был жив, он бы понял, что только ты можешь сделать меня счастливой. Но ведь может случиться и так, что я уже ношу в себе твоего ребенка. Драгоценнейшую частицу тебя самого. Ты уже не властен отнять ее у меня. Надеюсь, что это так и есть! Что, по-твоему, сказал бы Алекс, узнай он, что ты бросил меня беременную и вынудил воспитывать в одиночку наше общее дитя?
— Черт тебя побери, Сьюзен! Ты это серьезно?
Ларри протянул руку, чтобы, как подумала Сьюзен, грубо оттолкнуть ее от себя. Но случилось наоборот. Он крепко прижал ее к своему горячему телу. Сьюзен прильнула губами к его оголенному плечу, затем покрыла поцелуями шею, грудь, чувствуя, как это прекрасное мужское тело начинает трепетать и все крепче прижиматься к ее, женскому.
— Сьюзен, ради бога, что ты со мной делаешь?! — взмолился Ларри и вдруг приник к ее губам. В этом поцелуе была вся страсть, вся безбрежная любовь, которую только может испытывать мужчина к лежащей в его объятьях женщине.
Сьюзен отвечала на каждое его движение. Их тела переплетались и сливались друг с другом. Ларри еще не ответил на вопрос, любит ли он ее?! Пусть так! Может быть, скажет утром. Он подтвердит слова Тома Генри! А сейчас она слишком устала, чтобы опять думать. Сьюзен повернулась на бок, устроилась поудобнее на плече Ларри, натянула на себя одеяло и крепко заснула. Ее разбудил голос, шептавший прямо в ухо:
— Значит, это был не сон? Ты действительно говорила мне о своей любви? И о том, что надеешься подарить мне ребенка?
Было еще темно, и Сьюзен не смогла рассмотреть выражение его лица. Но утвердительно тряхнула головой.
— Нет, ты вовсе не спал. Это был не сон. Так же как и я не во сне признавалась тебе в любви. А присниться мне теперь может только один, самый ужасный кошмар: будто бы ты сказал, что не любишь меня и никогда на мне не женишься. Потому что мой отец тебе этого бы не позволил. Такое действительно может случиться только в дурном сне. Не так ли?
— Кое-что из сказанного тобой правда. После минувшей ночи мне, наверное, уже нет нужды уточнять, что именно…
— Я знаю, ты уверен, что мой покойный отец не благословил бы нас на брак. Но ведь мы теперь не нуждаемся в его благословении. Кроме того, Ларри, я уверена, так же как и Том, что для Алекса, будь он жив и узнай о нашей любви, не было бы большего счастья, чем видеть тебя своим зятем. Ты окончательно стал бы для него сыном, о котором он всегда мечтал.
— Возможно, что ты права. Он мог видеть во мне сына. Но не мужа своей дочери. Зятем Алекс хотел иметь человека «из общества». Будет ли этот человек любить его дочь, твоего отца волновало мало.
Сердце Сьюзен запрыгало от счастья после этого косвенного признания Ларри в любви. Но вытягивать из него столь желанные слова она не решилась. А вместо этого стала дразнить.
— Как ты думаешь, кем бы мой отец предпочел видеть Ларри: человеком, женившимся на его дочери, или соблазнившим ее?
— Это я соблазнил тебя? — воскликнул Ларри.
Но лицо его наконец озарила счастливая улыбка.
— Я соблазнил тебя? Ничего себе обвинение! Когда тебе только исполнилось семнадцать, я сразу же отослал тебя подальше, прекратил всякие дружеские отношения. Но никогда не переставал желать, чтобы все было совсем по-иному. Это были безнадежные мечты, Сьюзен. Поскольку твой отец желал для своей дочери мужа совсем другого толка.
— Но именно ты всегда был тем мужчиной, которого бы я хотела. Кстати, думаешь, я забыла, что только из-за тебя потеряла Роули? Ты же мог сказать ему, что мы никогда не были любовниками. Но не сделал этого! Разве не так?
— Он не имел права даже глядеть в твою сторону, Сьюзен. Боже мой, этот осел даже не понял, что ты… Что ты девственница. Невинная девушка! Впрочем, куда ему, этому… уроду!
— Интересно, а как он собирался обходиться со мной? — вдруг спросила Сьюзен. — Он же не мог жить с женщинами.
— Такие мальчики из «приличных семей», даже если они питают к женщинам отвращение, ради денег могут почти все. Думаю, он после свадьбы прожил бы с тобою неделю и бросил, как только все документы были бы подписаны.
— Но не ты ли сам подозревал меня во всех смертных грехах? И считал, что у меня тьма любовников. Разве не так?
— Ммм… Да. Я так думал. Сдуру, конечно. Джейн, будь она проклята, очень мне в этом помогла. Я истерзал себя ревностью к каждому из твоих сослуживцев. Пусть, как оказалось, у тебя вообще не было любовников. Все равно каждый раз, когда ты произносила имя какого-нибудь мужчины, я воображал вас обоих в постели. Когда же ты приехала и объявила, что собираешься замуж, я пришел в совершеннейшее отчаяние.
— Должна признаться, ты мастерски сумел скрывать свои чувства. Воображаю, скольких трудов тебе это стоило! Но сделал ты все как надо. Ты уверил меня, что по-настоящему любишь Милдред. Я искренне считала, что просто подвернулась тебе под руку, и ты использовал меня только для утоления сексуального голода. Для замены в постели своей любимой Милдред.
— Что ж, такая мысль теоретически была верной. Но в данном случае все происходило как раз наоборот. Можешь ли ты себе представить, что значил для меня отказ от интимных отношений с законной женой из-за семнадцатилетней девчонки-подростка? Тем более что этот подросток — моя сводная сестра. Нет, твой отец никогда бы не пожелал тебе такого супруга, Сьюзен!
— Но я сама себе его пожелала, — упрямо повторила Сьюзен. — Или ты действительно хотел видеть моим мужем кого-нибудь вроде Роули? Чтобы я сделала ту же ошибку, что и ты? Только женщины, Ларри, отличаются от мужчин. Они не защищены от возможных последствий подобного рода ошибок. Поэтому, в отличие от твоего брака, мой получился бы прочным и постоянным. Ведь я могла забеременеть и родить. Вот тогда ничто уже не освободило бы меня из крепких объятий семьи Роули. Представляешь, в какую ловушку ты меня толкал?
Сьюзен замолчала, увидев искаженное болью лицо Ларри. Ей стало стыдно за причиненное ему страдание. Он поднял на нее полный горечи взгляд и тихо прошептал:
