И Гордон рассказал. Этель ждала от него ребенка, когда на сцене появился Джеральд Брэннигэн, прославленный врач, миллионер. И на глазах Гордона его возлюбленная принялась соблазнять заморского гостя.
— А с моим ребенком она оказалась быстра на расправу, — глухо проговорил Гордон. — Моментально аборт. И все.
— О, Гордон, неужели?!
— Теперь-то я понимаю, это было не самое худшее. Разве могло бы такое чудовище быть матерью моего ребенка?
— Она не любила тебя, Гордон. Ни одна любящая женщина не поступила бы так. Я никому бы не отдала твоего ребенка. Никогда!
Он обнял Мэгги за плечи.
— Я знаю.
— Я… А что, если я уже беременна? Это не точно, но не исключено. Мы ведь не предохранялись. Ты ведь не станешь проклинать меня? Гордон, я знаю, ты не захочешь, чтобы я…
Гордон не верил своим ушам.
— Я не захочу?.. — Вместо ответа он сгреб ее в объятия, едва не задушив. — Глупая, да я мечтаю, чтобы ты родила мне ребенка! И хочу, чтобы ты стала моей женой. Как можно скорее. Скажи «да», Мэгги. Прошу тебя, скажи «да». Пусть наше обручение превратится в реальность.
— Да, — засмеялась она.
Гордона слегка задел ее смех.
— Почему ты смеешься, Мэг? Я не шучу.
— Я просто представила выражение лица Бренды, когда мы сообщим ей о нашей помолвке. Я уж не говорю о мисс Кроуфорд.
— Кто такая мисс Кроуфорд?
— Не волнуйся, узнаешь. Кстати, у тебя большой дом?
— Слишком большой.
— У тебя найдется свободная комната в нижнем этаже для старой дамы в инвалидной коляске?
Он улыбнулся.
— А, так, значит, старая дама в инвалидной коляске действительно существует?
Мэгги насторожилась.
— А ты когда-нибудь в этом сомневался?
— Нет, нет. Разумеется, мы найдем свободную комнату внизу.
— Замечательно!
— Кажется, я обзавожусь не только женой, — заметил он с наигранной скорбью.
Мэгги прикусила нижнюю губку.
— Она мне заменила семью, Гордон, — умоляющим голосом пояснила Мэгги. — Ты, вероятно, думаешь, что Бренда будет против?
— Против? Да она лишь обрадуется. Она обожает тебя. Только ее глупый братец все не мог понять, какой клад она раскопала для него. Но теперь я буду всю жизнь любить мое самое драгоценное сокровище.
Мэгги прильнула к нему, подумав, что сокровище-то нашла она.
— Ты будешь моим самым верным другом, Гордон.
— Я думал, что буду твоим мужем!
— Само собой. И моим любовником. И отцом всех моих детей.
Прошла минута или две.
— Гордон, — нежно окликнула его Мэгги.
— Да?
— Что ты собирался делать, когда решил ехать на эту конференцию? То есть… ты не имел в виду ничего ужасного?
— Не хочу лгать, Мэгги. Я жаждал мести. Я намеревался поводить ее за нос, а затем отвергнуть, когда она сожгла бы все мосты, дезертировав от Брэннигэна.
— Но если таков был твой план, зачем тебе потребовалось нанимать меня и везти сюда? Не проще ли было действовать в одиночку?
— Безусловно. Но мое чувство к тебе уже начинало вытеснять остатки влияния Этель. Я убедил себя, что ты лучшее лекарство для меня и оружие против нее. И я хотел побыть с тобой наедине, Мэгги, моя любовь. Как только мне удалось найти предлог, чтобы поцеловать тебя, моя жажда мщения отошла на второй план. Единственное, о чем я жалею, так это то, что не сумел подробно объяснить Этель, как она мне противна.
— Не беспокойся, Гордон. Я сделала это за тебя. — И Мэгги рассказала о последнем столкновении.
— Не может быть! — Гордон был изумлен и восхищен одновременно. — Жаль, я этого не видел. Ты мое бесценное сокровище!
Он смеялся, страстно обнимая Мэгги.
— Я небескорыстна, Гордон. Или, вернее, была. Я должна сделать тебе признание.
Он встревожился.
— Ничего страшного, — успокоила его Мэгги. — Но, по-моему, я согласилась поехать с тобой не только потому, что мне нужна была та сумма. Втайне от себя самой я мечтала оказаться в твоих объятиях.
— Ну что ж, ничего не имею против такого признания.
— Но, по-моему, тогда я тебя не любила, Гордон. Сначала это было лишь сильное влечение.
— Но теперь-то нас связывает не только секс, верно ведь?
— О, конечно, — заверила она. — Только вот…
— Только что?
— Ты не накинешь на себя что-нибудь из одежды? Иначе я отвлекаюсь и возбуждаюсь.
— Обязательно, дорогая. Обязательно, но… после.
