— Тогда чего ты хочешь? Только скажи, и я дам тебе все, что в моих силах.
Она нерешительно подошла к нему.
— Я… я хочу… тебя, Кристофер, только тебя.
В безумном порыве он обхватил ее и крепко прижал к своему сердцу.
— Это правда, Лиззи?.. Ты действительно хочешь быть со мной?
— Да! Навсегда! Жизнь без тебя невыносима. Я не виню тебя в том, что произошло. Слишком бурно я прореагировала, а надо было просто объясниться. Хотя бы потому, что мой секретарь Пол — голубой. Я должна была больше тебе рассказать о себе — о прошлой жизни, о бывших любовниках. Если бы я это сделала, ты бы лучше знал меня…
— Остановись! — оборвал ее Кристофер. — Не нужно ничего объяснять и брать на себя вину. В тот день говорила та часть моей души, которой уже не существует. Ты больше не увидишь того безумца, который оскорблял тебя. Я последний раз прошу прощения за то, что наговорил тебе тогда. И давай больше не будем к этому возвращаться. Просто прости меня и все.
— Конечно, я прощаю тебя.
— Элизабет, я не заслуживаю такой награды. Я был в отчаянии, когда ты уехала. Одри сказала мне: «Кристофер, что же ты наделал! Она же искренне тебя любила!». Как я страдал от сознания, что потерял единственную женщину, которую полюбил. То, что я испытывал к Айрин, было лишь пародией на настоящее чувство. Потерять тебя значило для меня потерять смысл жизни. В какой-то момент я почувствовал, что с легкостью могу с ней расстаться.
— О! Крис, не говори таких слов! Я не могу этого вынести.
— Это правда! Я отправился к черной скале, чтобы раз и навсегда покончить с мучениями. И я бы сделал это… Если бы не вспомнил слова Маргарет, сказанные мне когда-то: «Настоящая любовь не умирает, она живет вопреки всему». Вот тогда я и решил подождать немного и дать себе последний шанс. Я приехал сюда без всякой надежды…
— Как я счастлива, что ты приехал, — прервала его Элизабет.
— Я люблю тебя, Элизабет! Я тебя люблю и надеюсь, что ты позволишь мне исправить ту чудовищную ошибку.
Он взглянул ей в глаза и срывающимся голосом, почти шепотом произнес:
— Поцелуй меня, любимая.
Она поцеловала его, и вся боль последних недель в этот миг куда-то улетела, растворилась.
— Выходи за меня замуж, Элизабет. Я хочу, чтобы ты была моей женой и матерью моих детей.
— Я согласна, — ответила она, ни секунды не задумываясь.
— Ты согласна?! Ты действительно согласна?! — Он не верил своему счастью.
— Да! Только…
— Только что? — спросил он. В его глазах мелькнул испуг. — Ты не думаешь, что я хочу жениться на тебе из меркантильных соображений? Мне принадлежит половина акций рыболовецкой компании на острове. Скоро я получу официальное разрешение на постоянное жительство на острове Ларок.
— Речь не об этом, Кристофер.
— Тогда о чем же?
Элизабет лукаво улыбнулась.
— Можно попросить тебя снова отрастить волосы?
— Тебе не нравится моя новая прическа?
— Нет. Длинными они мне нравились намного больше. И твой сногсшибательный костюм на острове вряд ли тебе пригодится.
— Значит, ты готова бросить работу и переехать на Ларок? И тебе не будет там скучно? Подумай. Я готов переехать в Монреаль, если это сделает тебя счастливой.
Элизабет улыбнулась.
— Монреаль — чудный город, но только для того, чтобы сюда ненадолго приезжать.
Его глаза светились радостью, когда он крепко прижал ее к себе.
— Я сверну свою компанию, и мы уедем жить на Ларок.
Когда Кристофер снова прильнул к ней, чтобы ее поцеловать, Элизабет приложила палец к его губам.
— Подожди секунду. Что означает «сверну компанию»? Что это за компания, если ее можно так просто закрыть?
— Это семейный траст. Я открыл его много лет назад, чтобы с его помощью помогать родителям. В нем обслуживаются все мои инвестиции, оттуда же я ежегодно направляю средства членам моей семьи. Отец и мать уже, к несчастью, умерли, но я выплачиваю деньги трем старшим сестрам. Похоже, все они вышли замуж за хронических безработных. Я уже подумываю о том, чтобы организовать для каждой индивидуальный траст, что обеспечит им гарантированный доход и уверенность в завтрашнем дне, хотя это и снизит в некоторой степени размеры моей ежегодной прибыли. Тебя не беспокоит такая перспектива?
— Нет, Кристофер. У меня у самой теперь есть некоторая сумма денег после того, как какой-то чудак заплатил мне за поместье на острове Ларок двойную стоимость. Я с уважением отношусь к твоей щедрости, но меня удивляет та беспечность, с которой ты разбрасываешься деньгами. Особенно это странно для человека, был очень беден. Не забудь, что я тоже познала нищету и ни за что больше к ней не вернусь. Или есть что-то, о чем я не знаю?
— Может быть, и есть.
— Кристофер, не томи.
— Хорошо, — рассмеялся он. — Есть еще небольшая новость. Вчера мой адвокат продал право на экранизацию продолжения моего романа всего… за четыре миллиона долларов. Естественно, что купивший его продюсер уже видел, что получилось из второй книги. Ею заинтересовался Голливуд. Извини, Элизабет, но я не истребил в себе желания остаться богатым человеком.
Элизабет нежно провела ладонью по его щеке.
— Я думаю, что я сумею любить богатого так же, как когда-то любила бедного, — промурлыкала она. — А что такое деньги, когда все уже сказано и обратной дороги нет. Я буду любить тебя в радости и в скорби, в богатстве и в бедности, в болезни и во здравии, пока смерть не разлучит нас…
Он накрыл ее руку своей и взглянул в ее большие глаза, светящиеся любовью.
— Значит, Маргарет была права — истинная любовь не умирает. Она живет, и живет, и живет… Давай не будем откладывать со свадьбой, Лиззи. Я хочу, чтобы ты родила мне детей как можно скорее.
Сердце Элизабет радостно забилось…
…Дети! Ее родные дети, отцом которых будет Кристофер! Сбывалась ее мечта.
— Не вижу причин ждать, чтобы какая-то бумажка скрепила нашу любовь, — прошептала она и, взяв его за руку, повела в спальню…
— Знаешь, Кристофер, — сказал она чуть позже, лежа в его объятиях, — я думаю, именно этого хотела Маргарет, когда свела нас в своем доме на острове. Она хотела, чтобы мы полюбили друг друга, поженились и наполнили ее дом детским смехом.
— Думаю, что ты права, дорогая. Она была такой романтичной, твоя тетя Маргарет.
— Мы все сделали правильно. Мы влюбились, мы скоро поженимся и у нас будут очаровательные, чудесные дети.
— Конечно, милая. Теперь это только вопрос времени.
Цветущий сад «Уголка Маргарет» звенел детскими голосами. Постаревшая и еще более располневшая Одри вышла на крыльцо. Ее доброе круглое лицо светилось радостью.
