На следующее утро о днях рождениях на время забыли за толкотней с приготовлением завтрака, укладыванием бутербродов и прощаниями.
Стоя у кухонного окна, Джонти, как всегда, ждала, когда из-за деревьев покажутся пони и пересекут пастбище. Первой ехала Рэчел, но после того как они выбрались из оврага и появились во второй раз, впереди всех был уже Марк, за ним Рэчел, а замыкала процессию Дебби на своем шоколадном пони Тинто.
Наверное, он погонял своего пони, чтобы первым преодолеть овраг, с тревогой подумала Джонти. Вот так, с тревогой стоя у окна, она всегда ждала, пока наконец на фоне неба не появлялись три силуэта.
Сегодня она, как обычно, в напряжении стояла у окна, наблюдая за ними, когда в кухню вошел Нэт за своей сумкой.
– И что вы там разглядываете, Джонти? Что-нибудь случилось? – быстро спросил он, подходя к ней.
– Не что, а... кого, – ответила она, немного смутившись от того, что, вероятно, выглядит глупо. – Я смотрю на Марка, чтобы убедиться, что он все еще на пони после первого оврага. Он всегда мчится по нему на ужасной скорости. Просто хочу убедиться, что с ними все в порядке, когда они выезжают на гребень.
Нэт улыбнулся не сардонически, а по-доброму, а его серые глаза в упор смотрели на нее, будто проникая ей в душу, оглядывали всю ее маленькую напряженную фигурку и взволнованное лицо.
– С ним будет все в порядке. Только дикий мустанг может сбросить Марка, да и то маловероятно. Может, он держится в седле не очень стильно, но зато очень крепко. Еще с тех пор, когда был совсем малышом, – помолчав, добавил он. – Вы действительно волнуетесь за него, Джонти? – И он задумчиво посмотрел ей в лицо, будто неожиданно для себя сделал открытие.
– Я люблю их, – просто и честно призналась Джонти. – Я люблю их всех. Они мне заменяют сестер и братьев, которых у меня никогда не было.
– Братьев и сестер! – На какое-то мгновение в его взгляде промелькнуло удивление, которое быстро сменилось обычной усмешкой: Но на этот раз было похоже, что он насмехается над собой, а не над ней. – Мне кажется, здесь вы правы, Джонти. – Он потер загорелой рукой подбородок, затем потряс головой, как будто пытаясь выбросить из головы ненужные мысли, и взял со стола свою сумку. – Я должен идти. От ваших слов я чувствую себя стариком, Джонти, но вы конечно же правы, – с горечью добавил он.
– Стариком? – Она в оцепенении посмотрела на него, а потом ее лицо стало медленно заливаться краской. – Ой, я совсем ничего такого и не подразумевала, мистер Макморран! Правда! О Боже, мне такое и в голову никогда не приходило, но даже если бы и так, я бы никогда не...
– Что, Джонти? – Его бровь насмешливо и выразительно поползла вверх. – Если бы вы так думали, то были бы правы, абсолютно правы. Мне уже за тридцать, Джонти, а мужчина к этому возрасту уже прошел через многое, особенно при том образе жизни, который я вел. А вы... вы молодая... девушка... у вас все впереди, так же как и у Рика, Силлы, Рэчел и Дебби и даже у этого озорника Марка. Но я надеюсь, что, когда придет их время, у них все в жизни сложится нормально, потому что им уже многое пришлось пережить, и я молю Бога, чтобы они достигли в жизни всего, чего хотели бы. Это относится и к вам тоже, – мягко добавил он и вышел из кухни.
Сидя на веранде в плетеном кресле с коробкой для рукоделия и занимаясь починкой рубашки Стэна, Джонти целый день вспоминала его слова и выражение его глаз, когда он произносил их. Никогда раньше Джонти не встречала такого взгляда серых глаз Нэта Макморрана. Его трудно описать. Он как бы обволакивал ее, защищая, лаская и, без сомнения, смущая.
Она чувствовала, как у нее билось сердце, а душа была охвачена вихрем чувств, безрассудных и незнакомых, поэтому она с радостью занялась починкой рубашки, чтобы отвлечься от этих мыслей.
Джонти подняла глаза и увидела, что Изабель вышла из своей комнаты и подошла к ней.
– Тебе не кажется, что еще слишком рано сидеть вот так? – не без ехидства спросила Изабель. – Чем это ты занимаешься?
Джонти объяснила ей все и показала испорченную рубашку.
– Мне надо починить ее, пока Стэна нет дома, иначе Рэчел очень расстроится. Она так переживает.
– Бедная Рэчел. Она хорошая девочка. – И вдруг Изабель резко спросила: – А это почему здесь, Джонквил?
Ее взгляд был устремлен на маленькую шкатулочку, которая лежала в открытой коробке для рукоделия. Она взяла ее своими пальцами с ярко накрашенными ногтями и вопросительно посмотрела на Джонти.
Вопрос был задан таким тоном, что Джонти покраснела.
– Мне подарил ее мистер Макморран, – ответила она, чувствуя себя неловко.
– Подарил тебе? – подозрительно переспросила Изабель.
– Да, мисс Роше. Ведь вы не думаете, что я просто так, без разрешения взяла ее? Он подарил ее мне, правда, – оправдываясь, Джонти сильно покраснела.
– И когда же это произошло?
– Вчера. Я знаю, что не должна была принимать такой подарок, – как бы извиняясь, ответила она, – но мистер Макморран настаивал, а мне не хотелось обижать его отказом. Я как раз чистила их, когда он... проходил мимо.
– Понятно. – И Изабель, изучающе посмотрев на Джонти и пожав плечами, бросила: – Ну, я бы на твоем месте не чувствовала себя виноватой, приняв такой подарок, милочка. Это ровным счетом ничего не стоит. В конце концов, это просто безделушка, – небрежно добавила она точно таким же тоном, каким и Нэт произнес эти же слова.
– Да, мисс Роше. – И Джонти застенчиво посмотрела на нее. – Это очень красивая вещица, и она мне очень нравится, хотя мне все еще кажется, что я не должна была принимать ее. Но он сказал то же самое, когда... что, в конце концов, это только безделушка.
– Действительно, – коротко бросила Изабель с покровительственной улыбкой и вышла, оставив Джонти наедине с ее работой.
Но при этом, казалось, она унесла с собой ощущения счастья и безрассудства, которыми жила Джонти в это утро. Теперь у Джонти осталось только странное чувство уныния.
С того дня прошла почти неделя. Однажды ночью Джонти долго не могла заснуть, беспокойно ворочаясь в кровати, и вдруг услышала легкий скрип двери в противоположном крыле дома.
В последнее время она спала не очень хорошо из-за мыслей, которые роились у нее в голове.
Мысли? Тоска? Желания? Или она просто принимала желаемое за действительное?
Джонти не могла понять, почему она чувствовала себя несчастной. Если она страстно желала чего-то, то совершенно не понимала, чего именно. Она только чувствовала, что в ее жизни есть какой-то изъян, которого она раньше не замечала.
