Закрыв за таксистом дверь, Эдвард вернулся в гостиную. Призвав на помощь все свое мужество, Клер заставила себя посмотреть на него. И просто не поверила своим глазам. Эдвард выглядел вовсе не злым и разгневанным, а подавленным и… ужасно несчастным. Бледное, осунувшееся лицо, темные круги под глазами, изогнувшиеся в горькой усмешке губы… Внезапно сердце Клер заныло от пронзительной жалости к нему. Ведь она так любит его, она совсем не хочет, чтобы он чувствовал себя несчастным! Но почему Эдвард должен чувствовать себя несчастным из-за ее несостоявшегося побега, неужели она что-то значит для него?!
– Так я наконец дождусь вразумительных объяснений? – Эдвард встал напротив Клер, заложив руки в карманы брюк, и вперил в нее пронзительный, мрачный взгляд. – Почему, Клер? Почему ты хотела от меня сбежать? Ведь все же было так хорошо! Что я… – его голос внезапно дрогнул, – что я опять сделал не так? Чем я тебя обидел? За что ты…
Не договорив, он отвернулся и подошел к окну. Его руки взметнулись к волосам, нервно пробежались по ним, задержавшись у висков. Потом он сделал глубокий вдох и резко обернулся.
– Ты собираешься отвечать, черт тебя подери? Или мне придется вытрясать из тебя признание?!
– Да, я сейчас все объясню, – торопливо отозвалась Клер, подумав, что в таком состоянии он, пожалуй, способен исполнить свою угрозу. Но что она может ему сказать? Правду? А почему бы и нет, с отчаянной, злой решимостью подумала Клер, ведь хуже, чем сейчас, уже и быть не может.
– Ну? – угрожающе произнес Эдвард.
Клер глубоко вздохнула, затем выпрямила спину и посмотрела Эдварду в глаза.
– Я хотела сбежать от тебя, – с расстановкой проговорила она, – потому что я тебя люблю.
– Что?! – изумленно переспросил Эдвард. – Подожди, как ты сказала? Ты сказала, что решила сбежать от меня, потому что ты меня любишь?!
– Да, – обреченно подтвердила Клер, – потому что я в тебя влюбилась. И… кажется, очень серьезно.
Какое-то время Эдвард смотрел на нее пристальным, недоверчивым взглядом. Потом его лицо разгладилось, а из груди вырвался протяжный, шумный вздох, словно с его души свалилась огромная тяжесть.
– Клер, дорогая моя, ты сошла с ума! – с волнением проговорил он, подходя к ней ближе. – Но разве… разве так можно, а?
– Но что же мне оставалось делать? – несчастным голосом спросила она. – Выходить за тебя замуж, что ли?
– Разумеется, черт подери! – убежденно воскликнул Эдвард, глядя на Клер уже с весьма нешуточным беспокойством. – А разве ты сомневалась, что я на тебе женюсь? Малышка, но я же сам сказал, что готов в любую минуту на тебе жениться, неужели ты не помнишь?!
– Прекрасно помню. – Клер иронично хмыкнула. – Ты сказал, что женишься на мне, если мы станем близки. Очень великодушно с твоей стороны, ничего не скажешь! Вот только перспектива связать свою жизнь с человеком, который не любит меня, а лишь считает подходящей кандидаткой на роль своей жены, отнюдь не кажется мне заманчивой!
Эдвард воззрился на нее с изумлением и растерянностью во взгляде.
– О господи, Клер, откуда у тебя могли возникнуть такие странные, нелепые предположения? Кто… кто тебе сказал, что я тебя не люблю?!
– Но… – Клер в замешательстве кашлянула, – но разве я не права? Ведь ты же не будешь утверждать, что тоже любишь меня!
– Разумеется, я тебя люблю, – удивленно ответил он. – А по-твоему, ради чего я бы стал так с тобой возиться? Тем более предложить выйти за меня замуж! – Он возмущенно передернул плечами. – Клер, дорогая моя, неужели я похож на человека, который способен жениться на нелюбимой женщине?!
– Но… но ты же никогда не говорил мне, что любишь меня!
– Ха! Можно подумать, что ты хоть раз обмолвилась на этот счет!
– Я – женщина, – резонно возразила Клер, – а женщина не должна первой признаваться в любви!
– Да ну? – Эдвард вызывающе усмехнулся. – Должен заметить, что более абсурдного утверждения я не слышал за всю свою жизнь!
Рассмеявшись, он притянул Клер к себе и запечатлел на ее губах удивительно нежный, трепетный поцелуй.
– Маленькая глупышка, зачем ты мучила нас обоих? – спросил он хрипловатым от волнения голосом, глядя на Клер с ласковой укоризной. – Неужели ты не видела, что я схожу по тебе с ума, что я совсем извелся от твоей холодности?!
– Нет, – ответила она с глуповато-счастливой улыбкой, – я не замечала этого, я думала, что ты вообще не способен любить.
– Милосердное небо, неужели я казался тебе таким бесчувственным чудовищем?! – Эдвард сокрушенно покачал головой. – Ну, надо заметить, ты тоже вела себя не очень доброжелательно, – иронично поддел он Клер. – Всегда держалась такой колючкой, что я просто не знал, как к тебе подступиться.
– И в конце концов избрал самый примитивный способ: решил меня соблазнить! – съехидничала Клер. – Ничего не скажешь, прием, вполне достойный джентльмена!
– Но ведь он оказался действенным, не так ли? – Глаза Эдварда потемнели, и он легонько пробежался пальцами по спине Клер, заставив ее затрепетать от волнующего предвкушения. – Так, может, мне следует снова пустить его в ход?
– Зачем? – подозрительно спросила Клер. – Чтобы окончательно подчинить меня себе, да?
– О нет, – рассмеялся Эдвард, – я вовсе не настолько коварен, как ты думаешь. Просто… – он с нежной мольбой заглянул в ее затуманенные страстью глаза, – просто я хочу заслужить прощение за то, что невольно заставил тебя страдать.
– Но ведь я тоже… заставила тебя страдать, – пробормотала Клер, млея от его распаляющих ласк.
В сапфировых глазах заплясали озорные огоньки.
– Не переживай, любовь моя, перед тобой открывается море возможностей залечить мои сердечные раны, – многообещающе произнес Эдвард, с радостным смехом подхватывая ее на руки.
– Интересно, догадывается ли твоя мама, почему я задержалась в Лондоне? – спросила Клер, подумав, что еще минута – и способность рассуждать окончательно покинет ее.
И просто лишилась дара речи, когда Эдвард спокойным, будничным тоном ответил:
– Не волнуйся об этом, дорогая: я позвонил ей сегодня утром и сказал, чтобы она готовилась к свадьбе.
