Улиточки распахнулись и засияли недоверчивой радостью.
Иван вздернул бровь, давая понять, что крайне заинтригован. Надо бы прихватить чего-нибудь спиртного и дать ему выпить, а то, боюсь, от моей новости заикаться начнет.
– И мамам, чур, не говорим. Потренируетесь, и потом ка-а-а-к удивите их! Покажете свое умение держаться в седле!
– Заметано! – Мышка азартно шлепнула меня по выставленной ладони, а за ней последовала и Улиточка. А я засиял, будто меня макнули в цистерну с нежностью.
– Ничего не хочешь объяснить? – Черкасов зацепил мой рукав и отвел в сторонку. Пока девчонки сгребали пазлы в кучу, он решил выяснить, в своем ли я уме и не подменили ли меня.
– А ты уверен, что готов без анестезии выслушать меня? Новость шокирующая. Я сам еле собрал себя в кучу.
– Знаешь, после того, как я тебя увидел на полу и с сияющей физиономией, меня уже трудно будет удивить сильней. Ты решил приударить за матерью этого подкидыша?
Черкасов, как всегда, попал в точку. Вернее, как часто бывало. До Альки. Но после драки кулаками не машут, поэтому выставлять ему крупный счет за прошлый косяк было бессмысленно.
– Ну, во-первых, старший брат, ты меня подвел. Знаешь, когда на чашах весов одинаковый груз, то и перышко, упавшее на одну из них, изменит картину. Я был обижен на Альку, ходил, сопли пузырем. А ты со своим – «оставь малолетку!». Вот я и оставил. И сколько раз себе локти кусал. И Улиточка – моя дочь! А теперь живи с этим!
Гулко стукнула о пол многострадальная челюсть Черкасова, и повисло молчание. Друг переводил ошалевший взгляд с меня на ползающую за пазлами Улиточку и не мог никак разродиться словами оправдания.
– Нет, ну если бы вас рядом поставить, то тогда сходство нельзя было б не заметить…А так … кто б мог подумать…
Я еще никогда не видел Черкасова таким растерянным.
– Ну извини, был неправ, – добавил он, все еще не в силах стереть изумление с лица. – Но ты ж мог и не слушать. Своя голова на плечах. К тому же, если б я не нашел Машу, то неизвестно, нашел бы ты свою дочь. Теперь надо думать, как все вернуть!
А вот теперь передо мной настоящий Иван. Сообразил, как выкрутиться. И он прав на все сто. Никто меня не заставлял козла включать.
– Я уже наметил план. Так что помогай. Едем на конюшню, так что коньяк откладывается.
Нам показали лошадей, и мы предоставили девчонкам выбрать ту, которая по душе. Мышка уверенно ткнула пальчиком в гнедого, а Улиточка долго присматривалась и выбрала белую красавицу.
Я отказался от помощи тренера, да и опасался оставлять малышку в седле одну, поэтому сам вскочил в седло и крепко обхватил ее, благо были навыки верховой езды. От близости дочери у меня подступили к горлу слезы. Вдыхая ее детский сладковатый запах, я готов был отгрызть себе хвост. Только представил, как они с Алькой ютятся в той конуре, в которую я только заглянул, и то чуть дурно не стало. Во я дурак! Там же на вешалке висела детская курточка, а на полочке для обуви поношенные девчачьи туфельки и ботиночки.
Непрошенный ком подкатил к горлу. А что Алька отвечает на вопрос – где папа? Дети всегда ж об этом спрашивают?! От злости на себя я скрипнул зубами. Вспомнил, каково мне жилось без отца, сколько насмешек пришлось проглотить, пока не научился вешать люлей обидчикам. А эта кроха с серьезными глазами и застенчивой улыбкой? Как она реагирует на счастливых детей? В частности, на ту же Мышку?
Даже решая судьбу миллионных сделок, я не держал в голове столько вопросов и сомнений.
– Не страшно? – спросил я Улиточку под мерный шаг смирной лошадки.
– Не-а! – уже как близкому знакомому ответила она восторженным неформальным «не-а».
Забив на дела, которые требовали моего присутствия и принятия решений, я каждый день, как на работу приезжал к Черкасову. Пользуясь тем, что мамы девчонок были заняты своей галереей, я брал малявок и вез на конюшню. И молил Бога, чтоб они не проболтались раньше времени, и чтоб я успел подружиться с дочкой.
Мышка, на удивление, быстро освоилась в седле, и уже требовала полной самостоятельности. Но я уговорил ее потерпеть, пока не расскажем маме и не получим ее разрешение.
Улиточка тоже получала похвалы инструктора и чувствовала себя на седьмом небе. А я, глядя на ее счастливую мордашку, наверно, на трижды седьмом.
Я заделался настоящим «усатым нянем». После конюшни завозил девчонок в кафешку. Даже понял, какой лайфхак можно продать пикаперам. Малышки не только не отталкивали от меня барышень, а наоборот, привлекали внимание.
– У вас такие замечательные дочки, – незаслуженно получил я комплимент. Девочки замечательные, а вот я не очень. Но, как ни странно, он добавил мне очков в глазах Улиточки.
Мышка, озорно сверкнув глазками, мило улыбнулась.
– Спасибо. И папочка у нас замечательный. Но у нас есть мама. И тоже замечательная.
Я попытался скрыть улыбку, прикрыв рот салфеткой, но почти хрюкнул. Теперь я окончательно понял, что семья Черкасовых просто обречена на счастье.
А Улиточка, не склонная к розыгрышам, снова подарила мне свой серьезный, испытывающий взгляд. Будто задавала вопрос – а ты можешь быть моим папой?
У меня перехватило дыхание, и я понял, что нужно действовать.
Иппотерапия*– метод реабилитации посредством адаптивной верховой езды.
Глава 32
Выставка прошла на «ура». Я не льщу себе и Маше и не думаю, что это наша заслуга. И даже не заслуга Лизы. И не Булочки, которая, словно неводом, зацепила косяк богатеньких скучающих дамочек, которым обязательно нужно было что-то иметь в единственном экземпляре. А картина модной художницы, выставки которой «проходили» в Израиле (это мы понаглели и вписали в буклеты) – лучшее вложение средств. Тем более, небольших.
Все сработало в целом. Плюс сама галерея, плюс кофе с вкусняшками для уставших, фуршет для блогеров и, конечно, удача.
Как говорится, звезды встали в нужную позицию. Я получила
