Ниной мы вместе учились на заочном курсе по маркетингу. Она моя ровесница, у нее отличные мозги и она мать-одиночка с трехлетним малышом на руках, так что вовлеченность и заинтересованность в любой работе у нее на высшем уровне.
Я предложила ей должность PR-директора в своем рекламном агентстве. Я присмотрела подходящий офис для аренды, но в ближайшее время не смогу позволить себе еще каких-то сотрудников, поэтому мне нужен один, но такой, на которого я могла бы положиться. Нам придется все делать самим, именно поэтому я предлагаю ей большой процент от всех проектов, которые будет вести она.
Нина — брюнетка с пышными формами, и это как раз тот случай, когда пышкой быть идет. У нее очень свежее и женственное лицо, и она хорошо за собой ухаживает. Не знаю, почему ей не везет с мужчинами, но ведь не мне быть для нее психоаналитиком. Бардак в моей личной жизни — худший пример для подражания в ее случае.
Отпив кофе, она сосредоточенно смотрит в стол.
У нее есть “стабильная” работа секретаря на одном из городских предприятий, и то, что я ей предлагаю, для человека со стабильной работой выглядит как авантюра. Тем не менее я бы хотела, чтобы это была она. У меня на примете есть еще пара человек, но именно с ней я связалась в первую очередь. Может быть, я просто хочу дать ей шанс что-то поменять в своей жизни, ведь проигрывать и тащить ее на дно вместе с собой я не собираюсь. Я собираюсь получить из рук нашего мэра статуэтку “Предприниматель года”. Бесполезная штуковина, но мне она пригодится, потому что чужой успех притягивает людей, как магнит.
— Гхм… — говорит Нина собранно. — Я никогда не занималась привлечением клиентов. Здесь у меня нет опыта.
— Для этого опыт не нужен, — заверяю ее. — Но в любом случае, на первых этапах я буду искать клиентов сама. Мы просто будем делить их между собой для работы, потому что одна я с таким потоком не справлюсь.
— Ожидается поток? — спрашивает заговорщически.
— Не говори “гоп”, — пожимаю плечом.
— Это очень крутое предложение, — вздыхает она. — Но мне нужно подумать.
— Конечно, — смотрю в окно, за которым город поливает серый дождь. — Я подожду.
Мы на пятом этаже торгового центра. В кафе, которое мне нравится, потому что тут уютно и безлюдно. Здесь можно поговорить без посторонних глаз, и кофе у них отличный.
Помолчав, Нина спрашивает:
— Как у тебя дела?
Переведя на нее глаза, я не вижу в вопросе подвоха. Может, поэтому она мне и нравится. Еще в нашу первую встречу, Нина показалась мне очень приятной, но я слишком отвыкла обсуждать свои “дела” с кем-то, кроме своего отца или матери. Для матери у меня набор очень упрощенной информации. Она никогда не совала нос в мою жизнь, потому что была занята собственной, а сейчас эта дистанция стала нормой, что устраивает нас обеих. У нее есть сын от второго брака, с которым мы отлично общаемся. Сейчас он поступил на первый курс университета, так что проблем у матери хватает.
Что касается Нины, она задала мне слишком сложный вопрос, чтобы вдаваться в правдивый ответ.
— Хорошо, — улыбаюсь. — А у тебя?
— По-разному, — отмахивается. — Ты замуж еще не вышла?
— Нет, — бормочу, поправляя волосы. — А ты?
— Нет, — понимающе улыбается она.
Замолкаем, и я допиваю свой кофе, снова глядя в окно.
Не думаю, что она меня понимает. Эта тема задевает одну из моих внутренних струн. Ту, которая звучит, как орущая в трубе кошка. Раньше эта струна была просто раздражающей, а теперь она натягивает мои нервы, и мне хочется ее перерезать.
Я уже три дня в городе, но единственный человек, которого я жажду увидеть больше всех других, продолжает упорно молчать. Это нагоняет на меня отвратительную хандру, потому что я знаю — мы не сможем балансировать в таком состоянии вечно.
Моя жизнь превратилась в какое-то поле чудес, на котором один день без Стрельцова идет за три. Будто от него у меня химическая зависимость!
Если я приду к нему сама, мне придется бросить к его ногам все свои знамена. Я уже не знаю, чего боюсь больше — впустить его в свою жизнь или когда-нибудь его потерять. Вокруг себя я видела крушение такого количества отношений, что вообще перестала в них верить.
Я не сомневаюсь — Глеба не волнуют чужие примеры. Этот человек не тратит свое время на то, чтобы оглядываться на других. На капризы тоже не тратит, поэтому, когда лежащий на столе телефон начинает звонить, я даже не удивлена, черт возьми!
Глядя на экран, я напрягаюсь с головы до пят.
Знаю — если господин Стрельцов звонит мне сам, это значит, что меня ожидает очередной раунд противостояния его железобетонным “яйцам”, по которым, кажется, больше никогда не позволю себе топтаться. Одного раза мне было достаточно, чтобы понять — сделать это еще раз он не позволит. В нем есть гордость, и это та часть его характера, которая влечет меня, как и все остальные
Схватив со стола телефон, быстро говорю:
— Извини.
Встаю из-за стола и выхожу из кафе, давая себе секунду на то, чтобы успокоить волнение.
— Да? — отвечаю на звонок.
— Нужно поговорить, — коротко говорит Стрельцов.
— Обожаю разговоры, — тяну сладким голосом.
— Где тебя забрать? — не реагирует.
Спокойствие в его голосе проецируется на меня в перевернутом виде. Когда он такой спокойный, это значит, что у него все под контролем. Когда у него все под контролем, это значит, что у меня самой ни черта не под контролем.
Сжав пальцами перила ограждения, бормочу тихо:
— Прямо сейчас?
— Было бы идеально, — отзывается Глеб.
Черт…
Обернувшись, бросаю взгляд на кафе, но мне
