Чем дольше Китти будет находиться рядом, тем труднее ему противостоять нестерпимому желанию прижать ее к себе, осыпая поцелуями лицо. Но если он сделает это, то уже не сможет отпустить Китти, не сможет…
Та на секунду смешалась, озадаченная резким тоном, но затем самообладание вернулось к ней.
— Я хочу то, что ты подарил мне в воскресенье утром. Хочу твоей любви, Джеффри. И взамен желаю подарить тебе свою любовь, — произнесла она и робко улыбнулась.
Услышав это, Джеффри растерялся, отчаянно пытаясь сохранить хладнокровие.
— В воскресенье утром мы занимались сексом, — отрезал он. — И не более того.
— Нет, дорогой. Это неправда. Потому что ты "не занимаешься сексом". Ты "занимаешься любовью", — припомнила она его же слова и усмехнулась.
Казалось, сам звук тихого голоса, само ее присутствие, благоуханный запах тела — все это отзывалось сладкой томительной болью в его сердце. И когда Китти подошла ближе, он прижался лбом к оконному стеклу и закрыл глаза, стараясь освободиться от проклятого наваждения. Он хотел, чтобы она поняла: ей лучше уйти, пока у нее еще есть шанс.
— Я люблю тебя, люблю, — промолвила Китти, положив руки ему на плечи. — И я уверена, что ты тоже любишь меня. Мы оба наделали глупостей, но ведь ни ты, ни я серьезно не пострадали, верно? — Она теснее прижалась и добавила: — Разумеется, если ты не можешь простить, что я плохо думала о тебе, то я постараюсь понять. Конечно, мне следовало быть проницательнее…
— Но ты думала так только потому, что я обманывал тебя, — возразил Джеффри.
— Знаешь, я вот что тебе скажу. Давай считать, что мы квиты, и начнем все сначала. Сейчас… — Она запустила ладонь ему за пояс, скользнула ниже… еще ниже…
Джеффри был в смятении, но все же нашел в себе силы и схватил Китти за руку. Та тихо рассмеялась, ее горячее дыхание обожгло ему шею. Затем, стараясь не растерять преимущества, она приподнялась на цыпочках и поцеловала его.
— Прошу тебя, Джеффри, — прошептала она.
Джеффри начинал понимать, что сопротивление бесполезно, что он все равно не сможет никогда отказать ей, и вдруг его осенило — а почему он, собственно, должен отказывать, когда любит эту женщину без памяти? Словно прозрев, словно очнувшись от сна, он стряхнул с себя оцепенение, обернулся и припал к ее губам жадным, долгим и страстным поцелуем, уступая желанию, которому так долго противился.
Когда Джеффри наконец заглянул Китти в глаза, то увидел в них лукавые искорки.
— Следует ли мне понимать это как знак согласия? — спросила она.
Джеффри подхватил ее на руки.
— Несомненно, миссис Эйбил. — Он опустил ее на кровать и присел рядом. — Если только вы уверены…
Она взяла его левую руку и надела на безымянный палец кольцо.
— Никогда прежде не была я так уверена, как сегодня.