ее мыслей.
– Кто?
– Твоя невеста. Где она?
Аня оглядывается, высматривая кого-то. Взгляд у нее потухший и бесконечно грустный, вот-вот расплачется. Полное безобразие, которое точно надо прекращать. Немедленно.
– Она передо мной.
– Что?
– Моя невеста – передо мной, – говорю, приближаясь к ней почти вплотную.
– Ты имеешь в виду, – она запинается, словно бы не веря тому, что говорит. – М-меня?
– Да, пришлось самому назначать дату нашей свадьбы. Ты-то этим не озаботилась. Куда вообще смотрела, ума не приложу? Вроде такой опыт, умная девочка, а о самом главном забыла напрочь.
Судя по выражению лица Ани, у нее в голове взорвался фейерверк эмоций, и сейчас она спешно пытается собрать в кучу ошметки разума.
Воспользовавшись ее растерянностью, продолжаю кривляться:
– Я тут подумал, что в твоей жизни не хватает ярких красок. Пора это безобразие менять, и с этим справлюсь только я. Больше никому нельзя доверить такое ответственное дело. Настало твое время побывать на месте всех тех, кому ты косвенно помогала стать мужем и женой и тем самым обрекала на тяжкую участь семейных уз.
– Ты… Что вообще несешь? – Аня хлопает ресничками и смотрит на меня во все глаза, кажется, не веря всему, что слышит.
– Ну тебе же нравится? – киваю я на цветочное великолепие вокруг. – Все как ты, ой, то есть я заказывал. Арка, увитая твоими любимыми цветами на побережье Средиземного моря. Никаких убогих кринолинов и пафосных костюмов. И главное – никакого фуршета и никаких гостей. Вообще никого. Только мы вдвоем.
Аня упрямо поджимает губы и мотает головой.
– Ты всерьез думаешь, что можно пропасть из моей жизни на несколько дней, а потом как ни в чем ни бывало объявится и называть меня своей невестой?
– Да никуда я не пропадал, просто дал тебе время отдохнуть.
Я рассказываю, как подглядывал за ней, как изводил Славика и Дашку вопросами, как ежедневно обсуждал нашу свадьбу и думал только об этом.
Васнецова заметно расслабляется, но все равно взгляд у нее колючий, как будто она боится поверить моим словам и просто позволить себе обрадоваться.
– А как же та фотография? Я ведь ее не выдумала!
– Да подставная она, далеко не новая. Я же пытался тебе объяснить это по телефону, да ты слушать ничего не захотела. Анют, за последние пару месяцев у меня не было другой женщины, кроме тебя, – улыбаюсь я. – А что было раньше… Разве это имеет значение?
– Н-нет… Не имеет. Наверное, – неуверенно произносит Аня. – Но я все равно не понимаю…
Привлекаю ее к себе, обнимаю крепко-крепко. Вкратце рассказываю о той чертовой фотографии, о реальных событиях того дня, когда Аня увидела нас с Ульяной, но в подробности сильно не вдаюсь. У нас еще будет время все обсудить – целая жизнь впереди. А сейчас важно другое.
Аня слушает молча, прикрыв рот ладошкой. Она напряжена, но по мере моего рассказа расслабляется, тянется ближе, обнимает за плечи. Наконец-то!
– Выходит, даже хорошо, что я на тебя вино вылила, – ухмыляется Аня.
Она прижимается к моей груди, и я с удовольствием утыкаюсь носом в рыжую макушку.
– Выходит, что так.
Перебираю пальцами пряди волос и зажмуриваясь от удовольствия. Как же я скучал! Без этого тепла, этих эмоций, захлестывающих меня с головой рядом с любимой женщиной…
– Люблю тебя, – шепчу на ухо и целую в висок. – И никуда больше не отпущу, слышишь?
Ласковые руки обвивают мою шею, и это лучше всяких слов говорит об ответных чувствах.
Достаю из кармана маленькую коробочку и раскрываю перед Аней, которая замирает, недоверчиво уставившись на поблескивающее золотое колечко.
– Анют, – говорю, беря ее за руку. – Я, конечно, то еще чудо, и спокойной гладкой жизни тебе точно не обещаю, но все равно… Будь моей женой.
– Звучит так, как будто ты требуешь, – усмехается Васнецова. – А как насчёт того, чтобы для начала спросить у меня согласия, хочу ли я вообще выходить за тебя замуж?
– А возражения не принимаются, – твердо говорю я. – Я, видишь ли, страшен в гневе. А еще я тут вспомнил, что ты проспорила мне желание, так что требую его исполнения прямо сейчас в виде твоей руки, сердца и всего, что к этому прилагается. Ну чего ты так подозрительно ухмыляешься?
– Да вот думаю… Может быть, мне сбежать?
– Ну, разве что вплавь, – помедлив, отвечаю я. – Мы на острове, и бежать тебе отсюда некуда. Я позаботился о том, чтобы единственная плавающая посудина на всем побережье была наша яхта, которая без меня никуда не сдвинется.
– Ты, я гляжу, все предусмотрел.
– Научен горьким опытом, – театрально вздыхаю я. – Ну так каков ваш ответ, о, прекрасная принцесса?
– А есть варианты?
– У тебя – нет.
– Тогда я согласна, – шепчет она мне в губы и целует так сладко и нежно, что дух захватывает.
А вот мои поцелуи требовательные и жадные. Скольжу руками по спине, зарываюсь пальцами в волнистые волосы.
Хочу делать ее своей. Здесь, сейчас, каждый день! Хочу тонуть в этих зеленых глазах и захлёбываться любовью, мне никак не насытиться лаской. Я изголодался по жарким объятьям за те несколько дней, что мы были в разлуке.
Прерываю поцелуй, но только лишь для того, чтобы вручить заготовленный подарок.
– У меня тут для тебя кое-что есть, – говорю, поднимая сверток, который в порыве страстных объятий кинул под ноги на песок. – Невесте ведь полагается соответствующий наряд, не так ли?
Аня разворачивает упаковку и изумленно рассматривает содержимое.
– Это платье… Оно не очень похоже на классическое свадебное платье.
Я только громко фыркаю на это заявление.
– А ты вообще не очень похожа на классическую невесту. Да и я не особо напоминаю принца на белом коне. Не правда ли? Да ты надень его сначала. Ну же, чего ты ждешь?
– Что, прямо тут? – охает Аня, прижимая к себе сверток с платьем.
Я лишь страдальчески возвожу глаза к небу.
– А тебе здесь
