– Я пью только вино, – холодно объяснила она. – И предпочтительно – за ужином.
Калеб Джонс удобно устроился в кресле.
– Дэвид мне часто рассказывал о вас. Хорошо, что мы наконец-то встретились.
Элен насмешливо посмотрела на него.
– Неужели?
Его, казалось, нисколько не задела ее язвительность.
– Дэвид очень скучает без вас, – добавил он.
Снова упрек, Элен начала раздражаться.
– Все дети рано или поздно уезжают, чтобы жить своей жизнью, мистер Джонс.
– Это правда, – признал он добродушно.
Элен пришла в негодование. Сначала упрекает, потом идет на попятную. Ведет себя как-то странно, словно нарочно хочет озадачить ее. И такие невинные синие глаза! Каков хитрец!
– Как вам нравится?..
– Незачем поддерживать светскую беседу, когда здесь нет отца, мистер Джонс, – едко оборвала она его. – Вы, полагаю, догадываетесь, зачем я здесь, так что пустой разговор ни к чему.
Он вскинул брови.
– Я думал, вы приехали навестить отца.
– С ним я уже успела поговорить. – Элен не обращала внимания на его уловки. – И кое-чего добилась.
Он слегка наклонил голову.
– Я рад за вас.
Она задохнулась. Он что же, осуждает ее? Да что он о себе возомнил!
– По крайней мере уж я-то действительно люблю своего отца!
– Вы на что-то намекаете?
– Не намекаю, а…
– Ужин готов, – сообщил отец, возвращаясь в гостиную. От его внимательного взгляда не укрылось, что между ними возникло какое-то напряжение. – Прошу к столу, пока не остыло, – добавил он.
Элен сразу поняла, что отец расстроен тем, что между его дочерью и другом установились натянутые отношения, но поделать ничего не могла. Она не доверяла Калебу Джонсу, и не имело смысла притворяться, пусть даже один вечер.
Отец ведь сам учил ее, что нужно быть честной в общении с людьми, говорить вежливо, но только то, что думаешь. Так она и намерена вести себя с Калебом Джонсом.
– Вы умеете готовить, Элен? – спросил он немного насмешливо, пока они шли в столовую.
– Да, умею, Калеб. – Она понимала, что, пока отец рядом, ей не стоит обращаться к гостю «мистер Джонс». – Но когда я приезжаю домой, отец всегда хочет откормить меня. Он не верит, что я слежу за собой в Лондоне.
– Но ведь это не так?
Она поджала губы.
– Ну да, живу сносно, как всякий одинокий человек.
Калеб Джонс кивнул.
– Я сам жил один в Лондоне – ситуация далеко не из приятных.
Элен нахмурилась. Один ли? Но она также заметила очередной критический выпад в его высказывании.
– Возможно, один факт ускользнул от вашего внимания, Калеб, – резко отозвалась она, – в сельской местности, как эта, трудновато найти работу бухгалтеру.
И снова ее язвительность не произвела на него никакого впечатления.
– Странно, что вы упомянули про это… – пробормотал он задумчиво.
Элен ничего странного в этом не видела. Здесь сельская местность, один-два городка поблизости, но в них нельзя было найти подходящую компанию, в которой она хотела бы работать. До сих пор отец благосклонно относился к ее переезду в Лондон и к работе в одной из фирм. Но если этот человек заставит отца передумать!.. Нет, она этого не допустит!
Глаза Элен сверкнули от негодования.
– Ничего странного не вижу…
– Да нет, все дело в том, что… – начал Калеб. – Я имел в виду совпадение: я сейчас как раз ищу себе бухгалтера – на этой неделе собирался провести собеседование с кандидатами.
Элен удивленно уставилась на него.
– Вы хотите, чтобы бухгалтер работал здесь, с вами?
Он кивнул.
– Большую часть времени я провожу в поместье. И вместо того, чтобы переводить свою контору сюда – что моим служащим, конечно, не понравится, – я подумал о своеобразном личном помощнике, ассистенте-бухгалтере, который бы поддерживал связь с Лондоном. Это меня вполне бы устроило, – объяснил он.
От его слов Элен напряглась. Она старалась не смотреть на отца – у него сейчас самое невинное выражение, уж она-то знает. Ему наверняка было известно об этой вакансии.
Ей даже стало не по себе от такого коварства.
Не мог же, в самом деле, отец ожидать, что ей понравится это предложение!
– Это несерьезно, папа, – упрямо проговорила Элен.
Вечер давно закончился, Калеб Джонс ушел, и теперь они сидели и пили кофе, перед тем как отправиться на покой.
Когда отец принялся всерьез убеждать ее принять предложение Калеба, она вышла из себя.
За ужином Элен сказала, что ей нравится работать в Лондоне, но по лицу отца догадалась, что тот намерен обсудить вопрос наедине с ней. Элен решила, что атака – лучшая защита.
Отец же нисколько не казался взволнованным.
– Это идеальная возможность сделать шаг вперед по служебной лестнице, – убеждал он.
– Скорее, прыжок, – добавила она.
– Хорошо, пусть…
– Слишком большой прыжок, папа, – сказала она.
– Я уверен, что Калеб…
– Я не хочу, чтобы он проявлял благотворительность, – вырвалось у нее.
Ее замечание, казалось, раздосадовало отца.
– Я говорю вовсе не о благотворительности, черт побери…
– Тогда как же это называется? – возразила она.
Он тяжело вздохнул.
– Калеб может рассмотреть твою кандидатуру наряду с другими.
– Я не хочу, чтобы мою кандидатуру «рассматривали».
– А я хочу, чтобы ты забыла о своем предубеждении против этого человека и подумала о том, что можешь устроиться к нему на работу.
– Я не желаю работать на него! – гневно воскликнула она. – Он мне противен.
– Элен!
Она почувствовала, что зашла слишком далеко. И все-таки ее тревожило не столько то, что он решил купить «Вишневые деревья», сколько то, что она до сих пор не знала ничего конкретного о роде его занятий.
– В Сити о нем как-то подозрительно молчат, – настаивала она. – Мне нужно побольше узнать, прежде чем даже думать о возможной работе на него.
– Не стоит из-за одного неприятного случая расстраиваться на всю жизнь, Элен, – мягко заметил отец.
При упоминании о заблуждении юности щеки ее покраснели.
Переехав в Лондон, она чувствовала себя чересчур уязвимой и потому держалась замкнуто. И вот к тому моменту, как ее приняли на работу в одну из солидных фирм, она созрела для того, чтобы встречаться со старшим бухгалтером компании.
И лишь через несколько месяцев она поняла, что что-то тут не так, что Дэниел замешан в каких-то не вполне законных операциях. Сойдясь с ней очень близко, он предполагал, что и она окажет посильную помощь в его предприятии. Это было концом того, что она считала романом, и после этого она старалась не знакомиться со своими коллегами. Да и вообще ни с кем не знакомиться. Иногда она принимала приглашение сходить в ресторан или в театр, если спутник оказывался достаточно интересным и стоил того, чтобы потратить на него целый вечер. Но такое случалось не часто.
