– А что вы пьете, мистер Казандрос? – с легким придыханием спросила она.
Софи увидела, как изменилось его лицо, когда с него исчезло прежнее безучастное выражение.
– Никос, – мягко поправил он ее, как будто они были одни в комнате. – Если я должен называть тебя Софи.
Легкая улыбка тронула уголки его губ.
– Я пью сухой мартини. Это... приобретенная привычка.
– Софи, поверь, тебе не понравится этот напиток, – произнес Эдвард Грантон.
– Сладкий мартини может быть очень приятным на вкус, – возразил Никос.
Она улыбнулась:
– Отлично! Я хочу попробовать сладкий мартини, папочка!
О черт, она снова произнесла слово «папочка». Взгляд ее метнулся к Никосу – он рассматривал ее лицо. Нет, даже больше чем лицо.
Его взгляд прошелся по ее телу, и Софи поняла, что не зря столько времени провела перед зеркалом.
Персиковое платье было одним из ее любимых. Цвет его просто изумительно гармонировал с оттенком ее кожи и волос, а материал был настолько легким, что эффектно обрамлял ее фигуру, изящно очерчивая силуэт. Оно не было чрезмерно открытым, но подчеркивало все изгибы ее тела.
Сейчас, когда Никос Казандрос окинул опытным взглядом ее фигуру – скольких женщин он вот так рассматривал, решая, подходят ли они ему или нет? – она знала: то, что он видел перед собой, ему определенно нравилось.
Очень нравилось.
Софи улыбнулась со смешанным чувством радости и облегчения.
Я хочу ему понравиться.
Он был столь далек от нее.
На секунду ее сердце наполнилось смятением, вызванным осознанием разделяющей их пропасти.
Но затем взгляд Никоса встретился с ее глазами, пелена задумчивости спала. И на ее месте...
Софи не могла вздохнуть. Казалось, будто ей больше не нужен кислород. Все, что ей сейчас было необходимо, – это взгляд Никоса.
Она слышала не раз выражение «и мир остановился», но только теперь в полной мере осознала его значение. В течение одного невыразимо прекрасного момента они просто смотрели друг на друга, чувствуя, что в мире, помимо них, ничто больше не существует – или не имеет значения.
Затем, словно бы издалека, Софи услышала голос отца:
– Софи?
Она моргнула, прогоняя наваждение. Все снова шло своим чередом. Оказывается, отец протянул ей бокал со сладким мартини. Она приняла его и опустила голову, желая только одного – сделать большой глоток прохладного напитка.
Никос сделал глоток сухого мартини. Он сможет с этим справиться.
Черт, если он вначале сравнил Софи Грантон с нежным персиком, то сейчас он не мог даже подобрать подходящее для нее описание.
Разве только – сногсшибательная красавица.
Но не в том смысле, в каком эти слова обычно понимаются. Не из-за чрезмерно откровенных нарядов, непосредственно влияющих на мужское либидо. Софи Грантон затронула какие-то глубинные чувства Никоса, которые дремали до этого момента.
Ее платье и блестящие, мягкие волосы поразили его в точку, над которой можно было бы крупными буквами написать – «Желание».
Никос знал, что не должен потакать ему, но было легче сказать, чем сделать. Черт, это оказалось попросту невозможно! Она стояла неподалеку, красавица с идеальной фигурой, совершенным лицом, безупречной прической. Теперь, когда Софи была накрашена, она казалась старше, что, как осознал Никос, радовало его.
Внезапно реальность обрушилась на него со всей неотвратимой мощью. Он приехал сюда не для того, чтобы крутить роман с очаровательной дочерью Эдварда Грантона, а чтобы решить, достойна ли компания ее отца быть спасенной от неминуемого банкротства. Не более того.
Но все же...
Он был приглашен на ужин и непременно постарается воспользоваться отведенным ему временем.
Обсуждение дел с Эдвардом Грантоном оказалось нелегким. Цифры в документах не показывали никакой положительной динамики. Да, решение определенно будет трудным.
Отец многое рассказал Никосу о мире бизнеса, о том, что здесь каждая ошибка может дорогого стоить. Он научил его не быть папенькиным сынком и знать цену деньгам. Не имеет значения, насколько развита и прибыльна сейчас корпорация «Казандрос», в любой момент все может рухнуть... Нет, что бы ни случилось, он обязательно примет правильное решение о компании «Грантон».
Отец, конечно, доверяет Никосу достаточно, чтобы быть уверенным: его сына ничто не сможет отвлечь от дела, ради которого он приехал в Лондон. Включая девушку, от которой он никак не мог оторвать глаз.
Интересно, знала ли она, насколько шатким стало их финансовое положение? Насколько нестабилен был сейчас их бюджет, который всегда раньше позволял ей носить дизайнерскую одежду и жить в доме, расположенном в самом дорогом районе Лондона, не говоря уже о плате за обучение в престижном колледже и покупку фортепиано, стоящего в соседней комнате?
Пожалуй, нет. Эдвард Грантон производил впечатление старомодного отца – снисходительного и заботливого, – а его дочь казалась слегка легкомысленной. Единственное, что ее сейчас интересовало, как отметил с удовлетворением Никос, был он.
Софи не играла с ним и не посылала никаких побуждающих к действию сигналов, она была так естественна в своих реакциях...
Ее глаза с жадностью искали его взгляда, губы были слегка приоткрыты...
Он не мог не ответить ей взаимностью.
– Название «Голландский парк» проистекает из другого – «Голландский дом», который раньше располагался в парке, – говорила юная Софи. – К сожалению, дом был подорван во время войны, так что от него остались лишь некоторые фрагменты, например оранжерея. Но парк прекрасен, и я всегда гуляю там после занятий в колледже, если погода позволяет, как, например, сегодня.
– И приходишь домой в лепестках миндаля, – улыбнулся Никос.
– Миндальные деревья просто изумительны в это время года, правда? – ответила она.
Никос почувствовал, что его сердце замерло, как в то мгновение, когда она приостановилась на пороге гостиной. Ее улыбка была умопомрачительной, завораживающей...
Завораживающая...
Он мысленно повторял это слово. Откуда оно взялось? Никос этого не знал, но чувствовал, что эпитет идеально ей подходит.
Что она со мной делает?
Вопрос промелькнул в голове, оставшись без ответа.
А Софи продолжала кокетничать с ним весь вечер, сияюще улыбаясь ему, глядя на него широко раскрытыми глазами и не делая из своего флирта секрета. И это не отвратило Никоса, не заставило его цинично ухмыльнуться. Вместо этого он просто... отвечал ей взаимностью.
Я никогда раньше не встречал подобной девушки.
