Она встала из-за стола, дождалась, пока жених заплатит по счету, и оба вышли на улицу. Сьюзен не терпелось поехать домой. Всю первую половину дня она позволила себе отдохнуть. Между тем на ее рабочем столе скопилось много всякого рода бумаг, требовавших срочной обработки и столь же срочных решений. Ей следовало срочно возвращаться в Гринтаун.
Роули чмокнул невесту в щеку, довел ее до машины и заботливо захлопнул дверцу. Спустя минуту машина Сьюзен сорвалась с места. Роули неодобрительно покачал головой. Он не одобрял манеры Сьюзен ездить на бешеной скорости и то и дело платить немалые штрафы.
Как только Сьюзен переехала из имения в Гринтаун, Ларри купил ей небольшой одноэтажный дом. Он стоял в предместье, считавшемся в городе элитным кварталом. Поначалу Сьюзен думала, что сможет сама управиться со всем домашним хозяйством. Однако, пожив в одиночку с месяц, питаясь днем бананами, а вечером поджаренными в тостере ломтиками хлеба, она спустилась с небес на землю.
По настоянию брата Сью дала в местной газете объявление, что хотела бы найти напарницу. Желающих оказалось более чем достаточно, и Ларри сам занялся их отбором. Сьюзен не проявила к смотринам никакого интереса. Родной дом она покинула из гордости. Боль от расставания со всем, что было дорого, от предательства Ларри, единственного человека, в которого она верила и которого считала верным до гробовой доски, до такой степени притупила ее чувства, что она перестала воспринимать всерьез все происходящее.
К счастью, вскоре Сьюзен начала работать и быстро добилась больших успехов, чем очень гордилась. Увы, скоро Роули потребует, чтобы после их свадьбы она бросила работу и оставила всякие мечты о карьере.
С этими безрадостными мыслями Сьюзен подъехала к своему дому, въехала в гараж, хлопнула дверцей и взбежала наверх, в прихожую. Дом она обставила и украсила сама, выбрала персиковый цвет обоев и устлала полы мягкими серыми коврами. Не заходя в гостиную, Сьюзен прошла в маленькую комнатку, служившую кабинетом. Характер работы позволял ей довольно свободно планировать день, а порой и вовсе работать дома. Напарница по аренде дома это знала, и потому никому не разрешала входить в кабинет Сьюзен.
Сьюзен села за рабочий стол и задумалась, глядя в окно. Что-то в жизни складывалось не совсем ладно. Уже через три месяца после смерти отца Ларри начал вести себя очень странно. Для начала он попытался настоять, чтобы его сводная сестра непременно закончила школу. Ведь так хотел отец. Сьюзен расценила это как первое предательство братца. Оно повергло ее почти в шок и причинило почти такую же душевную боль, как и смерть-отца. Сьюзен, правда, напомнила брату его же слова, что ей надо самой найти дорогу в этой жизни, а не слепо следовать заветам Алекса. Но Ларри сделал мрачную мину и ответил, что обстоятельства изменились.
Примерно тогда же Сьюзен узнала о существовании Милдред, дочери отцовского партнера по бизнесу. Она была значительно старше Сьюзен. Эта девица сразу же ей не понравилась. Очень шумная и говорливая, с пышным бюстом и широкими бедрами, с вечно фальшивым оживлением на лице. Сьюзен всегда хотелось смыть с этого лица часть явно лишней косметики.
Постоянные визиты Милдред под предлогом помощи по дому раздражали Сьюзен. Та не обращала на это никакого внимания. Ларри говорил, что Милдред следит за питанием семьи и чистотой в доме. Как-то раз, не выдержав, Сьюзен сказала брату, что сама бы сумела все это делать. Ларри сделал вид, что не услышал.
Шейла, выйдя замуж за отца Сьюзен, не захотела брать в дом экономку. Ей казалась достаточной помощь приходящей прислуги. Ларри же настаивал на присутствии Милдред и с каждым днем становился все мрачнее, чего Сьюзен никак не могла понять. Причина для этого была, и вполне серьезная. Милдред очень скоро открыла Сьюзен глаза на саму себя, доверительно передав нездоровые разговоры в Нью-Беверли, ближайшем поселке, о ней и Ларри. Почти все там были уверены в близких отношениях Сьюзен со своим сводным братом.
— Вы ведь с ним чужие по крови, — сказала Милдред с омерзительной улыбкой. — Ты что думаешь, я не вижу, какими глазами ты на него смотришь? Бедный Ларри! Воображаю, каково ему иметь дело со столь пылкой страстью! Право же, ваш отец поступил очень недальновидно, возложив на него ответственность за тебя. Кстати, а что будет, если Ларри женится? Ты не попытаешься отравить его жену?
Ларри женится? При этих словах Сьюзен почувствовала, как сразу высохли ее губы, и что-то кольнуло в сердце.
— Да, я спрашиваю тебя, что будет тогда? — повторила Милдред. — Ты, конечно, понимаешь, что Ларри взрослый мужчина. Когда-нибудь он непременно женится. Я не думаю, что его жена согласится терпеть рядом с собой сводную сестру, юную и страстную.
Для Сьюзен давно не было секретом, что будущей женой Ларри Милдред видит себя. И каждый раз, когда та заводила разговор на эту тему, сердце Сью разрывалось на части. Она не хотела терять Ларри так скоро после смерти отца и мачехи. В том, что его женитьба оторвет их друг от друга, Сьюзен ни минуты не сомневалась.
Милдред не довольствовалась подобными разговорами наедине со Сьюзен. Столь же откровенно она высказывалась и в присутствии самого Ларри. Она упорно внушала ему, что ситуация в доме становится неприличной. Все кругом говорят о том, что негоже девочке-подростку, не состоящей в кровном родстве с взрослым мужчиной, жить с ним в одном доме.
— Пусть Ларри мне и не родной, но я люблю его как брата! — защищалась Сьюзен. — Мы выросли вместе, и я не испытываю к нему никаких неподобающих чувств. Кроме того, не забывай, что у меня на свете кроме него никого нет.
Однако очень скоро она стала замечать, что отношение к ней Ларри становится все менее теплым. Он был постоянно мрачен в присутствии сводной сестры, и это приводило Сьюзен в полнейшее отчаяние. Вскоре Ларри начал настаивать, чтобы она непременно сопровождала его во время визитов к друзьям, знакомым, и просто соседям. Поначалу Сьюзен думала, что ему просто было необходимо ее общество. Но постепенно с болью в сердце она убедилась, что Ларри преследовал совершенно иные цели. Он старался поскорее найти ей подходящего жениха, выдать замуж. Старался поскорее сбыть сестру с рук. В конце концов, на горизонте появился некий Томас Дадли, который попросил у Ларри руки его сестры. Тот, недолго думая, предъявил Сьюзен ультиматум: либо она принимает это предложение, либо уезжает в Гринтаун, чтобы закончить школу.
Это больно ранило Сьюзен. Она не могла понять, куда делся прежний Ларри, которого она знала и любила. Однако все попытки объясниться с ним проваливались. Он с раздражением и враждебностью отдергивал руку, когда Сьюзен пыталась до нее дотронуться. В глазах его было постоянное выражение неприязни и холод. Наконец он сам сказал ей:
