На пороге квартиры мешкаю несколько секунд, потому что не с первого раза удается попасть в замочную скважину, но как только проворачиваю ключ, с облегчением выдыхаю. Квартиру пуста, тут никого кроме нас нет…
— Проходите, — приглашаю отца своей пациентки и автоматически иду включать свет во всех комнатах, даже в туалете и ванной.
Да, это еще одна моя особенность, не люблю темноты, боюсь ее до одури, особенно, если она надвигает на меня из стен родной квартиры, где я прожила с самого рождения до своего совершеннолетия.
Дамир Игнатович снимает обувь и следит за моими действиями слишком внимательно, но это мой ритуал, без которого не смогу расслабиться, без которого буду чувствовать себя в клетке.
— Чай? — предлагаю, возвращаясь в коридор.
— Не откажусь, — таким же спокойным тоном произносит мужчина и отступает, освобождая проход в кухню.
Пока ставлю чайник и выкладываю на стол вафли и печенья, Дамир Игнатович сидит в самом дальнем угу за столом, давая мне больше пространства. Смотрит куда угодно, но не на меня, все чаще отвлекается на телефонные сообщения и всем видом показывает занятость. И мне даже становится спокойнее, пока завариваю чай, пока ставлю большую чашку перед мужчиной и подаю сахарницу с ложечкой.
Папа Миланы совсем не стесняется и не теряется, наоборот, быстро накладывает себе целых три ложки сахара, размешивает его и, дуя, отхлебывает большую часть жидкости, прикрывая глаза от удовольствия. Сама тянусь за вафлей, которая так и просит себя съест. Даже на мгновение забываю, что впервые за эти два года кушаю в компании постороннего человека, да еще и на собственной кухни.
— Так вот, — подал голос мужчина, когда поставил на стол уже пустой стакан и промокнул губы салфеткой, — я хотел с вами поговорить о Милане, точнее о том, что вы на нее хорошо влияете.
Я и сама убрала стакан в сторону, сложив руки на коленях, как ученица первых классов. Похвала была приятной, но мужчина приехал сюда явно не для того, чтобы петь дифирамбы в мою честь.
— Я бы хотел нанять вас в качестве сиделки, — продолжил мужчина.
— Но, — замешкалась с ответом, — я итак работаю в клинике…
— И в поликлинике, откуда уже не первый раз желали уволиться, — пристыжено опустила голову, как будто сейчас за это ругать будут.
— Я вам предлагаю работать на меня, уволиться при этом из государственного учреждения. Ну и заниматься любимым делом уже в клинике. Насколько я понял, вас все равно хотят переманивать на постоянной основе.
Я знала, что в клинике работают в две смены, а значит, первую половину дня можно посвящать девочке. Ну и между перерывами забегать к ребенку. Но, что делать со старой работой, просто так мне никто не даст уйти?
— Мне нужно уволиться и отработать, — пробормотала, склоняясь к тому, что согласна работать на Дамира Игнатовича. Хотя, я ведь даже не уточнила, сколько он будет платить, что именно будет входить в обязанности. Сиделкой никогда не была, могла лишь судить по рассказам и собственным наблюдениям.
— Отрабатывать не нужно, а повторное заявления напишем завтра. Заеду за вами в семь.
Собственно, на этом разговор и завершился, а я ведь даже четкого ответа не дала, хотя, разве могут быть сомнения? Я так и так бы искала подработку, а тут она нашла меня сама. Как-нибудь выкручусь, не впервой, да и с Миланой мы вроде как нашли общий язык, а еще хотелось помочь девочке вновь подняться на ноги, вновь вселить в нее уверенность.
— Хорошо, — пробормотала, поднимаясь следом за мужчиной и выходя в коридор. Дамир Игнатович довольно быстро обулся, поправил рубашку, которая чуть выправилась от резких наклонов.
— Закрывайтесь, — скомандовал и, как только вышел за порог, я действительно закрылась на все имеющиеся замки, прячась от своих страхов и панических приступов.
Вернувшись в кухню, стала мыть посуду, даже не вспомнив о том, что нужно полноценно покушать, ведь ничего полезного сегодня так и не съела, но как назло кусок в горло не лез. А вот голова наоборот, активно работала, в красках расписывая перспективы будущего. В своих фантазиях я уже жила отдельно в защищенном от посторонних глаз дворе, который был оцеплен забором, и проникнуть на территорию можно было только через ворота, рядом с которыми стоит будка охраны. В каждом подъезде этого дома на первом этаже будет сидеть вахтер, который знает всех жильцов в лицо, и если появится посторонний, то его просто так не пропустят, сначала запишут всю информацию и узнают цель визита. Да, я мечтала о таком жилье, поэтому и копила на него, искала подработки, прекрасно понимая, что за комфорт и уют придется платить.
Зато сколько сразу плюсов! Не нужно запираться и прятаться, не нужно будет включать свет, боясь монстров, живущих под кроватью. Может, я, наконец-то, смогу нормально спать…
Все может быть…, но до осуществления мечты еще слишком долго, реальность она вот, со мной: в свете лампы, в тихих шагах за стеной, в скрипучей кровати, которая иногда доводила меня до истерики этим противным звуком.
Сейчас же после ухода мужчины все смотрелось как-то иначе, даже не было так страшно, как будто Дамир Игнатович оставил частичку себя, такую же уверенную и внушительную, за которой мне совершенно не страшно.
Глава 4
Будильник, как и всегда, заиграл свою трель в половине седьмого утра, заставляя разлепить веки и осмысленно посмотреть по сторонам. Не смогла ни улыбнуться новому дню, раз ночь прошла без кошмаров и частого вскакивания. Я просто закрыла глаза, а открыла их уже утром, как ни в чем не бывало. Такое бывает редко, все чаще страшные кошмары, за ними всегда шла бессонница. Поэтому такие редкие моменты, когда организм отдыхал, ценила как никто другой.
Умывшись и приведя свой внешний вид в относительно нормальный, выпила чашку кофе, полностью отказываясь от еды. А ведь понимаю, что мне с моей работой просто необходимо иметь силы, что мои руки — мой хлеб, но ничего поделать не могла. Возможно, по пути в клинику куплю себе булочку или пирожок, а может даже пирожное, которым обязательно поделюсь с Миланой, но сейчас ничего не хотелось.
Привычно собрав документы в сумку, я посмотрела в глазок, прежде чем выйти из квартиры. Утро нового дня разогнало темноту, которая клубилась до этого вокруг двери, из разбитого подъездного окна проникал свет, освещая грязную плитку под ногами и большое количество окурков. Сама же, быстро закрыла дверь и бегом помчала вниз по лестнице, не желая задерживаться в этом вонючем царстве, будучи сильно брезгливой.
Я хоть и вышла заблаговременно, но сразу же попала под оценивающий пристальный взгляд Дамира Игнатовича, который распахнул дверцу своего автомобиля, дожидаясь меня.
— Вы не завтракали, — сказал этот странный и жутко догадливый человек, когда сел за руль.
— Не хочу, — пожала плечами, стараясь не вдаваться в подробности, почему именно.
Отец Миланы лишь кивнул, сверился с часами и, придавив педаль газа, вырулил со двора. Я думала, что мы сразу поедем в поликлинику, где сегодня у меня не было ни одного человека по плану, еще бы, с такой репутацией… Но Дамир Игнатович поразил меня тем, что заехал в кафе, велев сидеть на месте, и быстро вышел из машины.
Его не было всего-навсего десять минут, но когда вновь появился, я ошарашено смотрела на латок с двумя стаканчиками кофе, а во второй руке мужчина кое-как нес бумажный пакет. Что в нем, поняла только после того, как он сел в машину и положил мне на колени горячие и румяные булочки, возможно даже с какой-нибудь сладкой начинкой. Уже от невероятного аромата рот наполняется слюной, заставляя поджать губы и в недоумении уставиться на спокойного и собранно человека рядом со мной.
— Ешь, — командует, беря свой стаканчик с кофе, — у нас есть десять минут.
И я совершенно себя не узнаю, раз поддаюсь приказу и аккуратно раскрываю пакет, чтобы достать слойку с вишней. Даже сама не замечаю, как быстро откусываю, блаженно закатывая глаза и только после того, как от вкусной булочки не остается и крошки, поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с мужчиной
