Потому что это то, чего я была лишена всю жизнь. Потому что она наполнила мою душу горькими сожалениями. Потому что, создавая это, вы поняли человека лучше, чем он сам себя понимает. Но вслух девушка произнесла совсем другое:
— Если вы с Фростами говорили обо мне, то знаете, что я замкнутый человек. Мои переживания — это мое личное дело.
Конечно, Барбара рассказывала о сестре. Немного, но достаточно, чтобы Рой понял: несмотря на теплые отношения, они не очень близки. Он нарисовал в своем воображении женщину, целиком поглощенную музыкой, забросившую родственников и личную жизнь. Холодную, уверенную в себе особу, которая руководствуется принципами, сознательно ограждая себя от радостей и бед повседневной жизни.
И эту женщину он ждал последние десять лет? Точнее последние двадцать? Интуиция подсказывала ему: да. Громко и ясно. Но, может быть, он ошибается?
Правда, он уже сделал ошибку, когда, не обратив внимания на внутреннее предупреждение, женился в первый раз. Неужели он снова ошибается? А вдруг он придумал себе идеал лишь потому, что одинок?
— Почему вы так смотрите на меня? — раздраженно спросила Эми.
Роберт собрался с мыслями.
— Женщина, которую описывала мне Барби, не стала бы плакать из-за нескольких витков бронзы, сделанных незнакомым мастером, пусть даже знаменитым.
Эмили не знала, на что и сердиться. То ли на Фростов, рассказавших о ней Роберту. То ли на точность его слов.
— Не стала бы? Что?..
В дверь громко постучали. Женщина вздохнула с облегчением.
— Вас ждет публика. Вам надо идти, мистер Рой.
— Боб. Вы поедете к Фростам, когда здесь все закончится?
— Нет.
Дверь открылась, и в комнату заглянула миссис Джордаш.
— Боб? Ты мне срочно нужен.
— Сейчас иду. — Он подошел к девушке и снял с нее очки. — У вас прекрасные глаза. От кого вы прячетесь?
— От таких агрессивных людей, как вы.
Она потянулась за очками, но мужчина отдернул руку. В его глазах вспыхнули веселые огоньки.
— Вы получите их обратно, если пообещаете поужинать со мной завтра.
— Уверена, в зале масса женщин, мечтающих о вас, но я не из их числа.
— Я надену джинсы.
Трудно было сопротивляться его обаянию. Эми старалась как могла.
— Верните, пожалуйста, мои очки.
— Я узнаю ваш телефон у Барбары.
— Я не буду снимать трубку весь день.
— Это вам не поможет, потому что вы так и не сказали мне, из-за чего вы плакали у моей скульптуры.
Рой вернул девушке очки и легонько поцеловал ее в щеку.
— Увидимся в зале. — Хоть пять минут он не был одинок.
В зале, твердо взяв миссис Джордаш под руку, Роберт заявил:
— Я хочу, чтобы на «Композицию № 13» повесили табличку «не продается».
Галерейщица непонимающе взглянула на него.
— Я не могу этого сделать.
— Тогда пометьте «продано».
— Но она еще не продана! — упорно возражала миссис Джордаш.
— Продана. Я ее купил.
— Роберт, что случилось? Ты никогда не вел себя так странно.
— Я покупаю «№ 13», — терпеливо повторил мастер. — И в этом нет ничего странного.
— Но ты же не можешь приобрести собственную скульптуру! И потом, она понравилась мистеру Адамсу. А он имеет большое влияние в мире искусства.
— Поздно. Я купил эту композицию.
— Но…
— Сделай это, дорогая, — Рой широко улыбнулся, — если на будущий год хочешь иметь еще одну выставку Роберта Роя.
Его выставки имели потрясающий коммерческий успех.
— Хорошо, — обронила миссис Джордаш. — Но я и с тебя возьму комиссионные!
— Даже можешь их удвоить, только пометь срочно композицию, — заявил он. — Кажется, это еще один посол. Я сделаю все, что смогу.
У Роберта перед глазами стоял образ девушки с удивительными серыми глазами, полными слез. Интересно, что она скажет, когда он подарит ей эту безумно дорогую скульптуру? И он уверенно направился к пожилому мужчине в роскошном смокинге.
Эмили рассеянно оглядела комнату: похоже, это кабинет хозяйки галереи. Странные чувства владели ею — возмущение дерзостью скульптора и одновременно восхищение его настойчивостью. Да она готова держать пари, что мистер Роберт Рой ни разу не получил отказа от женщин. Нет, она не собирается играть с ним в эти игры. Хватает проблем и без этого мужчины, задающего вопросы, на которые она не хочет отвечать, без его ясных глаз, проникающих, казалось, в самые потаенные уголки души, и без его, теперь-то она могла это признать, удивительно сексуальной притягательности.
И дело не только в великолепном теле, угадывающемся под роскошным костюмом. А, скорее, в сильных гибких пальцах, в твердых чертах лица, свидетельствующих о незаурядном характере. Лицо Роберта кажется открытым, невольно подумалось Эми. Это лицо человека, живущего полной жизнью, видевшего и темные, и светлые ее стороны.
Не слишком ли много мыслей для первого знакомства?
Интуиция настойчиво требовала бежать, скрыться. Но ведь Фросты могут обидеться. Эмили гордо расправила плечи и вышла в зал, стараясь не смотреть в сторону скульптуры с невыразительной табличкой «Композиция № 13».
Роя она увидела почти сразу же: он разговаривал с каким-то мужчиной в костюме с иголочки, изображая исключительный интерес. Но потом вдруг взглянул прямо в глаза Эми, словно почувствовал, что она на него смотрит, и весело подмигнул. Женщина вздернула подбородок и прошествовала в другой зал.
Барбара и Айзек стояли в углу, рассматривая какую-то маленькую скульптуру. Айзек нежно обнимал жену за плечи, и во всем его виде читалось нескрываемое обожание. У Эми вновь слезы навернулись на глаза. Надо немедленно остановиться, яростно внушала себе она. Я сама избегаю брака и любых других обязательств. Так почему же счастье сестры заставляет меня чувствовать себя неудачницей? Приди в себя, мисс Кимбелл!
И она вновь уверенно взяла себя в руки — это ей всегда прекрасно удавалось. На губах вновь заиграла улыбка.
— Привет, Барби… Айзек.
Барбара резко обернулась.
— Дорогая! Как я рада тебя видеть!
Эми никогда не одобряла бурных объятий, поэтому сестра просто поцеловала ее в щеку, а Айзек едва коснулся губами другой щеки. Потом Барби немного отстранилась, оглядывая сестру с ног до головы.
— Ты выглядишь уставшей, — заключила она. — С тобой все в порядке?
О том же спрашивал ее Рой.
— Все прекрасно. Просто я очень занята на работе. Как тебе выставка?
— Я очень люблю бронзу Роя. Особенно мини-работы. — Барби кивнула в центр зала. — Взгляни — настоящее сокровище.
Рой удивительно интересно изобразил трех маленьких девочек на лугу, и, надо отдать должное его таланту, в скульптуре вовсе не было сентиментальности.
