Не знаю, почему, но сознание цепляется за эту строчку. Всхлипываю, но уже не реву. То ли слезы кончились, то ли ещё черт пойми что.
Откладываю телефон, тру глаза, жадно пью воду и опять всхлипываю. Но не плачу, все ещё не плачу.
Котейка: Ром, расскажи мне что-нибудь.
Ещё один глоток воды, вновь вытираю глаза, жду ответа. Боюсь, что сейчас тонкая нить, которая удерживает меня от новой истерики, порвётся.
Марвел: Когда мне было двенадцать, родители подарили мне хомяка. Я назвал его Лесоруб. Сейчас мне кажется, что это было просто отвратительным решением. Просто ужасная кличка для хомяка.
Вглядываюсь в строчки. Перечитываю раз десять, а потом смеюсь. Долго, наверное, истерично, но при этом не теряя связи с реальностью. Не желая разрушать все вокруг. Надеясь, что все произошедшее удастся пережить.
Марвел: Я уверен в том, что он нихрена не понимал. Но кличка реально дурацкая)
Марвел: Но чисто гипотетически… Пожалуй, моего воображаемого хомяка могли бы звать Портвейн.
Котейка: Даже не знаю, что ужасает меня больше. Воображаемый хомяк или Портвейн.
Марвел: Эй, вообще-то это одно лицо! Кстати, не знаешь, что едят воображаемые хомяки? Кажется, мой голоден(
6
Роме удается отвлечь меня на несколько дней. Несколько дней выдуманного спокойствия и бездействия. Выходные, выпрошенные у Круэллы, которые мне еще придется отработать в двойном размере, стремительно подходят к концу, а я по-прежнему не готова возвращаться в реальность.
Я добавила номер Глеба в черный список, я не рассказала ничего родителям, только лишь при разговоре с начальницей выпалила все, как на духу. Наверное, только из-за этого она выходные мне и дала.
Марвел: Как ты?
Котейка: На троечку
Марвел: По пятибальной, я надеюсь?
Котейка: По стобальной(
Молчит, даже никакой ерунды не пишет. Он по-прежнему не знает, что произошло со мной, а я по-прежнему не готова кому-либо об этом рассказать.
Сижу, пялюсь на экран, где не появляется ничего нового, и едва не роняю телефон из рук, когда вижу входящий в вайбере.
Марвел.
Есть у нас в Вайбере чат, Анькина инициатива. Там и я есть, и Рома, и еще много кого. Мятка даже личность его по номеру телефона вычислить когда-то пыталась, как обычно, безуспешно. Вместо фотки стандартная эмблема Вайбера, реального имени тоже нет. Полная анонимность, как всегда.
А сейчас он звонит.
Несколько секунд пялюсь на экран, а затем «тяну» за зеленую трубочку.
Молчание на том конце провода, а затем:
- А я уже начал бояться, что ты в ванную топиться пошла. Или вены резать.
Голос мягкий и приятный. Негромкий, успокаивающий.
- Какой же ты идиот.
- Я вообще-то и обидеться могу. – усмехается.
- Это вряд ли. – слабо улыбаюсь.
- Ну, привет, Марина.
- Привет, Рома.
Некоторое время мы молчим, я даже успеваю проверить, не сбросил ли он вызов. Не сбросил, секунды идут.
- Сама расскажешь, или придется тебя пытать?
Гадать не нужно, понятно, о чем он говорит.
- Не буду. – мотаю головой, а сама снова хочу заплакать.
Сбросить бы вызов, швырнуть телефон в стену.
Зачем он вообще позвонил?
- Ну ты ведь никого не убила?
- Чего?! – мне требуется несколько секунд, чтобы понять – в его голосе легкая улыбка. – Ну какой же ты идиот!
Идиот, от простых слов которого мне почему-то легче.
Последнее я не говорю вслух.
- Ты не ответила.
- Да не убивала я никого!
- А, ну, значит, ничего страшного не произошло.
- Ага, совершенно ничего, кроме того, что я увидела, как мой муж в нашей кровати трахал какую-то бабу!
Выпаливаю и зажимаю рот рукой.
Как ему удалось это вытянуть из меня?
- Феерический мудак. – совершенно ровно Рома повторяет мои же мысли.
Я с ним, конечно же, соглашаюсь.
- Не то слово. Рома, несколько месяцев! Он изменял мне и врал в лицо! Прикрывался работой, а сам ехал… - сбиваюсь.
- Трахать какую-то бабу. – подсказывает Рома.
Жестко так снова, моими же словами, но от этого хуже почему-то не становится.
Наоборот. Я рассказываю ему все от и до. То, в чем я теперь уверена, и чувствую, как пелена перед глазами спадает, словно с каждым словом, с каждым шагом, все сильнее убеждая себя в том, что произошедшее – правда, что как раньше, уже никогда не будет, я становлюсь сильнее.
Через полчаса я уже даже не думаю плакать. Стою возле окна и смотрю на вечерний город.
- Ром, мне полчаса нужно, пару звонков сделать. Я перезвоню, хорошо?
- Если захочешь. – знаю, что улыбается.
- Поверь, захочу. Так просто от меня ты теперь вряд ли отделаешься. – молчу секунду, а потом добавляю. – Спасибо тебе, за то, что выслушал.
- Обращайся.
Улыбаюсь и сбрасываю звонок. Перехожу в черный список и «достаю» из него номер Глеба, набираю сразу. Он берет трубку на первом же гудке, словно ждал. Начинает нести какую-то чушь, но я его не слушаю, доношу свою мысль.
Нет, мы не сойдемся. Нет, я не смогу это забыть.
Да, я не хочу его видеть больше в своей квартире. Да, я подаю на развод.
- И забери еще эту чертову кровать!
А затем я звоню маме. Признаюсь ей во всем и с удивлением в ее ровном голосе ловлю правду для себя
