— Куда ее нелегкая понесла… — ворчал ворон.
Ведьма склонялась к каждому погубленному кусту и жухлой травинке, прикладывала ладонь к каждому покрытому язвами дереву, шепча слова сочувствия. Спустившись к ручью, собрала пальцами маслянистую пленку с поверхности воды, растерла, принюхиваясь. Зло притопнула, воображая, как отомстит за каждый сантиметр погубленной земли. Увлеклась и подошла еще ближе к заветной территории, громко чихнула, не выдержав вони. Под железными воротами показались три собачьи головы, предупреждая чужаков рычанием и редким ленивым лаем.
— Мы так и будем сидеть в кустах? — Сев на землю, ворон подкрался к хозяйке.
— Нет, конечно. Скоро прибудут журналисты.
— Для чего? Запечатлеть нас в канаве?
— Какой же ты противный, Паскаль. По ночам прибывают машины, груженные бочками, и этот момент нужно поймать на камеру.
— А дальше?
— А дальше произойдет небольшой несчастный случай на глазах журналистов. На место происшествия примчится господин Чертогорский или его уполномоченное лицо, не суть важно, и после короткой беседы со мной прилюдно раскается.
— Хм-м-м, — протянул ворон, усаживаясь на толстую ветвь. — Подождем.
— Подождем. — Запахнув полы легкой куртки, Мила присела на поваленный ствол.
Стемнело, и по узкой дороге подтягивались местные жители в сопровождении миловидной девушки и парня с фотоаппаратом на шее.
— Это твои хваленые журналисты? Из какой газеты? Школьный вестник?
Паскаль с жалостью смотрел на лица воодушевленных мужчин и женщин, не в первый раз рассказывавших о сливе ядовитых отходов, о мертвой рыбе в реке, о резком запахе в надежде получить хоть какую-то поддержку и огласку.
— Ничего не понимаю, — вскочила ведьма. — Я лично звонила и писала в несколько редакций. Наверное, скоро подъедут, — успокоила себя.
— Ох, Мелисса.
Ведьма знала, если Паскаль называл ее настоящим именем, он разочарован.
— Разве нет?
— Посмотрим. Я останусь тут.
Задумчивая и растерянная, Мила присоединилась к толпе, встав позади.
— Вот тут, — какой-то мужчина светил фонариком, — все и сливают. — Широкая труба торчала из-под земли. От нее спускался промасленный след, разделяясь на множество тонких потоков. — Как раз в наши дворы. Утром встаешь, а куры в мазуте топчутся.
Журналистка понимающе покачала головой и мимолетно бросила:
— Зафиксируй.
Парень сделал несколько снимков.
«И все?!» — хотелось кричать ведьме. Три щелчка? А как же спуститься и снять радужные потоки с выгодного ракурса? Да и кто ночью занимается съемкой, почему бы не приехать пораньше, как они с Паскалем?
— А чувствуете, какая вонь? И этим дышат наши дети.
— Да-да, — согласно закивала девушка-журналист. — Ужасно. Мы обязательно осветим вашу проблему в номере, — клятвенно пообещала, щелкая кнопкой диктофона.
— А когда можно будет почитать?
— Эм-м-м, в ближайшее время.
Собравшиеся довольно загудели.
— Едут. — Не сдержавшись, ведьма обратила внимание на приближающиеся машины.
Ворота медленно поползли в сторону, давая возможность заглянуть внутрь: одноэтажные здания-ангары; стоянка, заполненная автомобилями; отдельно стоящее административное здание и множество цистерн.
На открытых прицепах ведьма насчитала более полусотни бочек.
Пропустив грузовые автомобили, ворота поползли в обратную сторону, скрывая базу от объектива фотоаппарата.
— Ну все. — Девушка-журналист убрала диктофон в объемный рюкзак. — Мы видели все, что нужно для статьи.
«Нет, не все!» — Мила незаметно отделилась от толпы и зашла вглубь насаждений.
Шум за забором и крики поторопиться злили и подпитывали ее гневом.
Пропуская через себя стихию, она парила в нескольких сантиметрах над землей, наслаждаясь силой.
Низкие облака отяжелели, набравшись влагой.
Совсем рядом раздался первый раскат грома.
Резкий порыв ветра — и за забором громыхнуло.
Над базой блеснул яркий зигзаг.
Как же плохо, что она не может видеть территорию своими глазами. Хотя почему не может? взмах ладонями, и поток воздуха поднял и верно удерживал Мелиссу на высоте пяти метров. С улыбкой на губах ведьма направляла разряды по крышам. Разгрузка прекратилась после второго попадания молнии. Рабочие сбежали из-под открытого неба, спрятавшись в сторожке, нетронутой непогодой. Прильнув к стеклянным дверям, они наблюдали редкое природное явление: грозу без дождя.
Гнев и желание мести наполняли тело ведьмы разрушительной силой. Порывы ветра раскачивали ворота, снимая металлические ролики с полозьев. Мелиссе хотелось хохотать, глядя на испуганные лица, припавшие к мутным стеклам. Справившись с воротами, она перекинула свои силы на крыши низких зданий. Бордовые листы, скрежеща, слетали один за другим.
— Как дуну, как плюну! Полетят клочки по закоулочкам, — крикнула ведьма и гортанно засмеялась.
— Ух, разошлась хозяйка. — Паскаль кружил над толпой зевак. —Настоящая ведьма! Настоящая! — с гордостью каркал.
Не сдержав вспышки ярости, Мелисса направила электрический разряд к стоявшей в стороне бочке: ночное небо осветило оранжево-алое зарево. Довольный людской гул только дразнил и подначивал. Горящие вязкие потоки раскаленной лавой поползли по земле, приближаясь к ангарам.
— Остановись, там могут быть люди! — Ворона снесло порывом ледяного воздуха.
— Виноваты не меньше! —Ведьма вынесла вердикт, поднимая пламя по стенам, обшитым пластиком. Она с презрением смотрела на журналистов, что с ажиотажем на лице снимали происходящее. Палец сотни раз нажал на кнопку фотоаппарата.
«Как же противно, — думала ведьма, — мерзко, отвратительно! Любители сенсаций, ярких и горьких трагедий! Если только так можно привлечь ваше внимание…»
Дернула головой, поднимая золотистые локоны в воздух, и усилила пламя. Рабочие, как мерзкие тараканы, выбегали из горящего здания, выпрыгивали из окон, толкались в дверных проемах.
— Сдерживай себя! — каркнул ворон, пересилив порыв ветра. — Так ты погубишь поселок!
Взгляд метнулся к крохотному городку, к жителям, проснувшимся среди ночи и без сожаления наблюдавшим за огненной вакханалией.
— Погублю, —признала ведьма.
Огромные капли дождя рухнули на землю вместе с обессиленной ведьмой.
Порывы ветра стихли, и можно было расслышать приближающийся вой сирен. Пожарную колонну возглавлял красный спортивный автомобиль. Он с ревом остановился напротив сбившихся в кучу людей. Блестящая дверца медленно поползла вверх, выпуская своего хозяина, словно дикого зверя на волю:
— Что здесь происходит?! — Мелисса приподнялась на носочки, заинтересованная владельцем разгневанного голоса. —Я докажу, что это был поджог! — зарычал мужчина, вызывая у ведьмы улыбку: его рык — самая прекрасная музыка для ее ушей. — Весь ваш городок сполна мне заплатит! — Наконец ей удалось рассмотреть внешность. Худощавый, высокий, короткие темные волосы, он стоял к ней спиной, раздраженно размахивая руками, дирижируя работниками и пожарными. — Откатите полные бочки, не хватало, чтобы к ним подобрался огонь! — крикнул, указывая место. Спина, облепленная промокшей рубашкой, напряглась, мужчина опустил руки и резко развернулся. Он впился в толпу стальным взглядом, хмурясь и кривя губы в безумной улыбке.
Глава 5
Мелисса боялась шелохнуться под немигающим тяжелым взглядом, можно сказать, убийственным. Мужчина уделил ей внимания не больше, чем остальным, но девичье нутро успело скрутить необъяснимым страхом.
«А чего мне, собственно, бояться? — воспряла духом ведьма. —Ворожее, колдунье и ведунье в седьмом поколении, Мелиссе Клевских, дочери одной из сильнейших ведьм, что на любом колдовском сборище сидит по правую руку от Верховной, внучке Ингельды Бездушной!»
Внушения не прошли даром, гордо вскинув голову, Мила готова была заговорить с владельцем стального взгляда. Выйти из-за спин и дерзко окликнуть тоном гордым и надменным. Воображение уже нарисовало, как вытянется его породистое лицо, округлятся глаза цвета ртути, а на острых скулах заходят желваки. «То ли еще будет, господин Чертогорский!» В том, что это и есть владелец базы, сомнений у ведьмы не возникало.
