На довольно полном теле почтенной матроны красовался белоснежный костюм — еще бы, траурно-черный она надела на их с Ивон свадьбу, — а на лице играла торжествующая улыбка. Голос Анжелы Дженкинс немедленно услышали все, кто уже пришел в здание суда. Джерри был уверен — этот голос и мертвого может поднять из гроба.
— Ивон! Моя девочка! Я не сомневалась, что когда-нибудь это произойдет! — громогласно изрекла миссис Дженкинс, обведя всех присутствующих взглядом, исполненным радости и едва ли не гордости за дочь. — Наконец-то ты образумилась и бросила своего Тома!
— Джерри, мама.
— Да какая разница! Главное, что это наконец случилось!
Джерри показалось, что Ивон была обескуражена появлением своей матери не меньше, чем все остальные. В ее глазах или ему это тоже показалось? — промелькнуло нечто, похожее на страх и усталость одновременно. Однако новый имидж — видно, Ивон выбрала его не просто так — не давал ей расслабиться. Она сердито попросила мать говорить потише и не пялиться в сторону Джерри так, словно из того места, где он стоит, хлынула нефть.
На Джерри Ивон не смотрела ее слова были адресованы только матери. Джерри испытал не то раздражение, не то досаду: Ивон уже готовится к тому, чтобы начать воспринимать его как пустое место.
И все-таки встретила она кого-нибудь или этот новый облик, это новое «я» всего лишь очередная видимость перемен, попытка улизнуть от самой себя и спрятаться за этим черным панцирем, украшенным ярким пятном?
Словно в ответ на мысли Джерри, кто-то распахнул тяжелую дверь с такой легкостью, словно она была сплетена из ивовых прутьев. На пороге здания возник силуэт, до хрипа в горле знакомый Джерри. Темно-синий плащ, неизменно вьющиеся темно-каштановые волосы, обрамляющие бледное лицо, благородный профиль, печальный взгляд темных глаз, устремленный на Ивон. Ни дать ни взять, благородный рыцарь, осовремененный писательским воображением.
Ну конечно же Рассел Данкин — ее чертов редактор. Но какого дьявола он сюда приперся?! Утешать Ивон? Или, наоборот, порадоваться за нее, как ее мамаша? Ишь как заблестели глазки у миссис Дженкинс, когда она его приметила. Такого зятя ей хотелось бы иметь гораздо больше, нежели Джерри.
— Вот так поворотец, — ухмыльнулся Майкл. — Ты его ждал?
— Как вестей с того света.
— А вот Ивон, по-моему, вовсе не огорчена его появлением. Уж не из-за этого ли типа она так хочет с тобой разбежаться, а, Джерри?
— Не разбежаться, а развестись.
— Какая разница?
— Женись, тогда узнаешь.
— Еще чего. Мне пока жить охота.
— Заткнись, Майкл! — не сдержавшись, прошипел Джерри.
— Диву даюсь, как вы друг с другом общаетесь, — встряла миссис Твидди. — Вот мой покойный Ричи никогда не позволял себе так разговаривать с друзьями.
— А вы хоть раз видели мистера Твидди за стойкой бара на холостяцкой вечеринке? — ехидно полюбопытствовал Майкл.
— Мой муж никогда не ходил на вечеринки без меня.
Смотреть на сияющее лицо Ивон было невыносимо. Она, казалось, видела теперь только это бледное лицо и горящие глаза. А ведь он моложе ее лет на пять, не меньше. Впрочем, Ивон всегда давали меньше, чем ей было на самом деле.
Джерри снова почувствовал жуткую боль, опоясавшую виски, и повернулся к Майклу.
— Если я не выпью таблетки, то скончаюсь раньше, чем судья примет решение.
— Слушай, неужели тебе не любопытно посмотреть на свою бывшую и ее нового хахаля?
— Да оставьте вы его в покое, Майкл, — снова вмешалась Агнесса Твидди. — Не видите, ему и так плохо. Сходили бы лучше за аспирином.
— И правда, молодой человек, — поддержал старушку Каммингтон. — Зачем накалять ситуацию? Кстати, мистер Уэллинг. — повернулся он к Джерри, — мы, между прочим, можем перенести разбирательство из-за вашего скверного самочувствия. Может, у вас и температура поднялась? Это меняет дело.
— Нет, мы ничего не будем переносить, — почти прорычал Джерри. — Тем более из-за такой дурацкой причины.
— Как знаете, — обиженно кивнул Каммингтон.
Из-за спины Джерри неожиданно донесся спокойный голос Генри:
— Вот, Джерри, возьми. Я в них не разбираюсь, но фармацевт посоветовал мне аспирин.
Джерри обернулся и увидел, что невесть откуда появившийся Генри протягивает ему упаковку с шипучими таблетками.
— Когда ты успел? Я даже не заметил, что ты ушел. — Благодарно улыбнувшись соседу, Джерри взял таблетки. — Плохо только, что шипучие. Интересно, где в здании суда можно найти стакан воды?
— Придется потерпеть до начала слушания, — хмыкнул Майкл, задетый тем, что Генри успел сходить за таблетками, пока сам он отпускал шутки по поводу вновь прибывших.
— Да, там вам обязательно принесут воды, — кивнула миссис Твидди, недовольно косясь на Майкла. — Пока кое-кто упражнялся в остроумии, Генри сделал полезное дело. Спасибо вам, Генри.
— Спасибо, ты меня почти воскресил, — поблагодарил его Джерри. — Теперь осталось только дожить до прихода судьи.
— А вот, кажется, и она, — констатировал Каммингтон.
Все четверо обернулись к двери, которая на этот раз открылась и закрылась так тихо, что никто и не услышал. Вошедшая женщина спокойно прошла мимо людей, разбившихся на две группки, и направилась куда-то в глубь здания.
Джерри, которого головная боль окончательно лишила не только соображения, но и воображения, заметил только две вещи: судья оказалась женщиной и судья оказалась негритянкой.
Впрочем, и то и другое слишком уж сильно бросалось в глаза, чтобы на это не обратил внимания даже такой измученный человек, как Джерри.
— Надеюсь, это ненадолго затянется, — донесся до Ивон ворчливый и громкий шепот матери.
Уж лучше бы пришел отец, хмуро подумала Ивон, пытаясь не глядеть в ту сторону, где сидел Джерри. Не глядеть выходило плохо. Взгляд то и дело упирался в сердитый профиль Джерри. Ивон сразу обратила внимание на то, что муж… почти что бывший муж… осунулся и постарел за этот месяц так, словно прошло года три. К тому же он, кажется, еще и пристрастился к спиртному. Неудивительно, что он с такой жадностью пьет из стакана воду. Ивон еще там, в холле, разглядела те коварные признаки, которые раньше часто наблюдала в своем зеркале. К счастью, за этот месяц ей удалось справиться с дурной привычкой лечить свои тревоги и сомнения самым губительным и коварным способом: неразбавленным виски. А вот, Джерри, кажется, наоборот, ступил на этот шаткий мостик — иллюзию спасения от проблем.
Как будто он и это сделал мне назло!
Ивон снова услышала ворчание матери. На этот раз Анжела Дженкинс обращалась к сидящей рядом Хелене, но от этого ее раздраженный шепот не стал тише:
