пришел, с тобой кто‑нибудь посидит.
Последние десять минут окончательно вымотали ее. Женщина не могла ни говорить, ни слушать. Она только надеялась, что ей станет лучше, когда проснется.
Если повезет, к ней вернется память. И она докажет этому пугающему и сердитому мужчине, что ее зовут не Алекса или Алли и она не та лгунья, которой он ее считает.
Ухватившись за эту мысль, она почувствовала, как ее веки отяжелели, и уснула.
Анджело топтался в коридоре, пока доктор осматривал Алексу. Она крепко проспала несколько часов. И спала так тихо, что он испугался, не умерла ли она. Коснувшись пальцами шелковистой кожи ее запястья, он нащупал ее ровный пульс. Каждые полчаса подходил к ее кровати и проверял, дышит ли она.
Очевидно, она неспроста заявилась к нему домой. Он подозревал, что ее предполагаемая потеря памяти — хитрая уловка, чтобы вызвать его сочувствие. И все же Алекса действительно ударилась головой. Доктор мало сообщил Анджело во время своего первого визита, но пообещал рассказать больше по возвращении.
Розетта предложила посидеть с Алексой, но Анджело отверг эту идею. Он решил лично следить за ней.
Наконец появился доктор, и Анджело повел его вниз, в свой кабинет.
— Выпьете что‑нибудь?
Доктор покачал головой, садясь в кожаное кресло:
— Не сейчас, пока бушует шторм. Меня могут вызвать ночью. Итак, о мисс Барретт…
Анджело слушал, как доктор подробно рассказывает ему о женщине, устроившейся в одной из гостевых комнат. Слушал и удивлялся.
— По‑вашему, она в самом деле потеряла память?
Доктор нахмурился и пронзил его взглядом:
— У вас есть основания подозревать, что это неправда?
Анджело промолчал. Доктор прожил на острове всего несколько лет и знал Алексу, но с тех пор ни Анджело, ни его сотрудники не говорили о ней. И на острове о ней не сплетничали.
— Да. Я давно ее знаю, и ей нельзя доверять.
— Я понимаю. Но подделать амнезию… — Пауза. — Это возможно, но только в крайнем случае. Амнезия стала следствием ее травмы. — Пауза. — Вы упоминали, что мисс Барретт понимает по‑итальянски.
— Она понимает.
— Но теперь она не понимает по‑итальянски. Я должен провести небольшое исследование и проконсультироваться с коллегами.
— Коллегами? А не лучше ли перевезти ее в больницу на материке? — Анджело хотелось избавиться от нее.
— Нет, это невозможно. Не при такой погоде. Вы слышали о крушении вертолета недалеко от Неаполя несколько часов назад? Санитарная авиация вылетела на место, но поездка по морю… — Доктор посмотрел на панорамные окна. — Ей лучше здесь, где она может спокойно отдохнуть. — Доктор огляделся. — Хорошо, что у вас есть для нее комната. Я буду регулярно приходить к ней.
— Вы хотите, чтобы она осталась здесь?
Доктор скривил губы, явно считая, что Анджело ведет себя немилосердно, не желая приютить раненую женщину. Но доктор ничего не знал о характере этой женщины.
— Мы должны сделать все возможное в данных обстоятельствах.
Его взгляд ожесточился, словно он ожидал, что Анджело будет спорить с ним. Но Анджело понимал, что у него не осталось выбора.
— Конечно. О ней хорошо позаботятся.
— Я знал, что могу на вас положиться. Мужайтесь! Обычно амнезия кратковременна — несколько часов или несколько дней.
Врач перечислил симптомы, на которые следует обратить внимание и когда надо немедленно его вызвать. Потом он проинструктировал Анджело насчет обезболивающих лекарств и питья.
Анджело внимательно слушал. Об Алексе Барретт хорошо позаботятся. Остается надеяться, что та быстро поправится и уедет, как только появится транспорт. Или раньше, если он найдет ей другое жилье на острове.
Однако он нутром чувствовал, что избавиться от нее будет непросто. Она уже пробралась в его мир и даже в его дом. Рядом с ним была женщина, которую он поклялся никогда больше не подпускать к себе. Женщина, которая солгала ему и предала его.
Алекса сидела у окна и смотрела на бушующее темное море. Спустя почти сутки она по‑прежнему не воспринимала себя как Алли. Но никакое другое имя не приходило ей на ум, и оно было лучше, чем Алекса. А может быть, дело в том, как хозяин этого дома произносил ее имя, подавляя ухмылку.
Она вздрогнула, несмотря на тепло в комнате, и пожалела, что ливень хлещет по окнам. Пока она не может даже выйти на балкон и подышать соленым морским воздухом.
Она видела только эту спальню и примыкающую к ней ванную комнату. Отчасти потому, что у нее не было сил уходить далеко. Отчасти потому, что ее никуда не приглашали.
Алли сглотнула, стараясь успокоиться. Все будет хорошо. Надо просто набраться терпения.
Комната была просторной и удобной, с панорамным видом на море. И все же ей было не по себе не только из‑за отсутствия памяти. В глубине души Алли чувствовала, что ей здесь не место.
В этом доме все было роскошным, начиная с широкой мягкой кровати, красивых оригинальных произведений искусства и заканчивая массивной ванной и дорогим белым мрамором с нежным узором бледно‑зеленого цвета. Она почти ничего не знала о себе, но ощущала: такое изобилие ей чуждо.
Дом был необычным. Несмотря на ущерб после шторма, сады на вершине утеса выглядели превосходно, а из окон открывался захватывающий вид. Она попыталась представить дом солнечным днем.
Алли знала, что Южная Италия славится голубым небом, потрясающими прибрежными городами и чистой водой. Откуда у нее такая информация, она не понимала. Так же, как не понимала, откуда знает, что солнце встает на востоке, а садится на западе или что в середине лета надо носить широкополую шляпу. При этом она не помнила ничего полезного: например, своего имени или откуда родом.
Он сказал, что она австралийка. Это была одна из немногих подробностей, о которых ей сообщил Анджело Риччи. Хотя она не доверяла всему, что он говорил.
Он нервировал ее задумчивым молчанием и осуждающим отношением к ней. Как будто она хотела, чтобы ее прибило к его драгоценному пляжу! Она видела в окно полоску светлого песка, который, как объяснила Розетта, был частным пляжем, где ее нашли без сознания. Экономка Розетта не радовалась тому, что Алли живет вместе с ними. Она была вежлива и приносила ей вкусную еду, но не улыбалась.
Алли нахмурилась, потому что думала, что итальянцы славятся своим гостеприимством. Или она выдавала желаемое за действительное?
Как она сюда попала? Почему одна? Наверняка кто‑то где‑то скучает по ней. Она попыталась представить, как ее разыскивают родственники и муж.
И едва не расплакалась. Однако ей нельзя отчаиваться.
Она с сомнением посмотрела
