Мои губы изогнулись в усмешкой, – Тогда я не стою твоего времени. У меня нет никаких достижений. Ты можешь вернуться к своей жизни крутого адвоката.
Он рассмеялся ровным баритональным голосом, – Да, ты моя дочь, – он повернулся к маме, – Я все еще хочу сделать тест, но я на 99% уверен, что она моя.
– Как будто я стала бы врать тебе после семнадцати лет.
Он усмехнулся, – Я думаю, ты врешь так много, что не знаешь, когда это не так, – его глаза встретились с глазами Владимира, – Не обижайся на свою будущую невесту. Я уверен, что она любит тебя.
– Вы увидели дочь. Теперь вы можете вернуться в отель и ждать, пока Ева будет готова. Я считаю, что она сама должна определить, когда и готова ли она снова встретиться с вами, – произнёс Владимир ровным тоном.
Самоуверенность исчезла в глазах Григория, и он встал, и пожал руку Владимиру, – Рад знакомству.
– Я тоже, – в тон ему ответил он.
Он повернулся и направился к двери, он открыл дверь и произнёс, – Увидимся Ева, – и закрыл за собой дверь.
Глава 34
Мама сказала мне, что мой отец остановился в каком-то шикарном отеле и будет ждать пока я с ним встречусь.
В школе тоже было тихо. Полина не отходила от меня ни на шаг, что было приятно. Юлька тоже с ней подружилась и эти двое казались давно потерянными родственными душами. Юлька сказала мне что Андрей хочет все исправить, но он так и не подошел ко мне. Я поймала несколько его взглядов, но этим все и ограничилось. Элита тоже притихла.
Тут на мой телефон пришло сообщение о том, что братья Власовы устраиваю вечеринку в отеле, где остановилась их мама.
Значит, у них было время, чтобы распространить информацию о вечеринке, но не пригласить меня? Но, опять же, я не должна была удивляться. Всю неделю они были с матерью. Владимир однажды вечером поехал к ним в отель, но нас с мамой естественно никто не пригласил.
Какая-то часть меня пыталась быть разумной. Они были заняты. У них было много тренировок.
Но мне все равно было обидно, они должны были позвонить мне или написать сообщение.
– Привет, – голос Андрея выдернул меня из моих мыслей. Он стоял передо мной с мрачным выражением лица.
– Привет.
Он огляделся вокруг, – Мы можем с тобой поговорить где-нибудь?
Я просто кивнула.
Он слегка ухмыльнулся, прежде чем пойти, и время от времени оглядывался, чтобы убедиться, что я иду следом.
Когда он открыл дверь кабинета, я увидела, что мы находимся в какой-то комнате с телевизорами, клавиатурами и экранами компьютеров. Шнуры были повсюду, – Что это?
– Это место, где тусуются программисты, сказал он.
– Разве им сейчас не понадобится этот кабинет?
– Мне все равно. Они не войдут, пока мы не закончим разговор.
И с этими словами на нас опустилась неловкая тишина. Я смотрела на него, он смотрел на меня. Никто из нас не говорил. Я присела на один из стульев.
– Андрей, о чём ты хотел поговорить?
Он глубоко вздохнул, – В том-то и дело, что сделать это труднее, чем я думал.
– Что сделать? Поговорить?
– Извиниться. Я пытался сделать это всю неделю, но не мог набраться смелости.
– Тебе нужно мужество, чтобы попросить прощение?
Он засмеялся, – Мне нужно мужество, чтобы снова унизиться перед тобой.
Я нахмурилась, – Унизиться?
Он провел рукой по волосам, – Слушай, мне очень жаль за все, что произошло. Я был просто мудаком, и я знаю, что это даже не покрывает того, как я вел себя по отношению к тебе.
Он продолжил, – Ты знаешь, что ты мне нравилась, да и сейчас нравишься, если быть честным. Когда я узнал, что ты общаешься с братьями, я сошел с ума. Я ревновал, я был мудаком, и ты имеешь полное право никогда больше со мной не разговаривать. Я вел себя как придурок, который не получил свой приз.
Я посмотрела вниз на свои ноги, – Я думаю, это мягко сказано.
Он усмехнулся, – Да, наверное. Слушай, Киря имел полное право вырубить меня. Я ведь тогда обозвал тебя.
Я резко подняла голову, – Что ты сказал?
Он поперхнулся своими следующими словами, – Что? Он тебе не сказал?
– Нет, он не сказал, так что ты скажи мне. Что ты сказал?
Он скривился, – Может он сам тебе расскажет.
– Андрей, – пригрозила я.
– Теперь ты будешь ненавидеть меня еще больше. Я думал, ты знаешь.
Он застонал и взъерошил свои волосы, – Я сказал ему о том, что он подвозит свою шлюху… или что-то типа того. Я не уверен, какое именно слово я использовал, но оно не было приятным.
– И что он сказал в ответ?
– Кроме удара? Возможно, он сказал что я выгляжу жалким и не уверенным. Я был просто придурком в тот день. Я заслужил то, что со мной случилось.
– Ты заслужил, чтобы тебя снова ударили, если хочешь знать мое мнение.
– Я знаю, и мне жаль. Мне действительно жаль. Мой отец спросил меня, что я сказал, чтобы разозлить Власова. Когда я рассказал ему, он сказал то же самое. Он сказал, что я вел себя глупо, а потом мама сказала, что я вел себя как испорченный ребенок.
– Зачем всё это? Я никогда не говорила тебе, что собираюсь встречаться с тобой.
– Видишь ли, в том-то и дело, – он тоже присел на стул, – Я подумал, что ты не хочешь встречаться со мной, потому что еще не забыла Руслана. Я думал, что тебе нужно время, и я хотел попытаться дать тебе его. Но потом я увидел на вечеринке, что Власов с тобой и понял, что опоздал, что он меня опередил, – он остановился, – Мне очень жаль. Правда, Ева. И я бы очень хотел, чтобы у нас с тобой все было хорошо.
– Итак… ты все еще злишься на меня? – он посмотрел на меня умоляющим взглядом.
Я начала смеяться и, начав, обнаружила, что не могу остановиться. Я наклонилась и продолжала смеяться, уткнувшись в колени. Потом начались рыдания, и я тоже не могла их остановить.
– Ева? – голос Андрея был обеспокоенным.
Я не могла ответить. Все что внутри меня накопилось за всё это время, просто выходило на ружу. Развод родителей, братья, Руслан, подруги, травля в школе. Слезы текли по моему лицу, но я продолжала смеяться. Они начали смешиваться в виде икоты, от которой мое тело вздрагивало.
– Ты в порядке? – Андрей сел рядом со мной, и я почувствовала, как его рука коснулась моей спины.
Я не была в порядке. Честное слово, не была.
Смех утих, а я продолжала плакать. Я не могла остановить слезы. Каждый всхлип прокладывал себе путь через мое тело. Я знала, что не должна была этого делать, но я прижалась к нему, и все новые и новые рыдания продолжали одолевать меня. Он погладил меня по плечу, а затем
