Он бежал по ступенькам, бормоча под нос: – « Мужики перевелись на Руси». Открыл дверь, оставив ключ в замке, в нос ударил более резкий запах ни пожара, а чего-то жженного. Запах был удушающий, а дым какой-то коричневый. Огня не было, а дым был. Он выключил плиту и догадался, что сгорело то, что было в кастрюле. « Слава Богу, ни газ», – подумал он, закрывая дверь в кухню и двигаясь по квартире. На диване лежал мужик, а детей не было.
– Ребятки, выходите, я дядя пожарный. Вас мама на улице ждет.
Из-за спинки дивана во второй комнате показались дети, на вид трех-пяти лет.
– Давайте быстренько в прихожую одеваться и на улицу, – сказал он, беря одного ребенка на руки, второго за руку.
Ничего страшного он не ждал, но он и не знал, как долго они дышали этим дымом, и что вообще было в этой кастрюле. Накинув курточки на детей и шапки, которые висели в прихожей, он заметил молодого парня стоящего у двери.
– Бери одного на руки, второго за руку и вперед. Там еще мужик. Пожара здесь нет.
Он вернулся в комнату к дивану. Приложил пальцы к шее, пульс был. Он подхватил мужчину под мышки и волоком потащил его к двери. Мужик был ростом с Сергея, но гораздо тяжелее. Он усадил его на площадке, вернулся в квартиру, прикрыв за собой дверь. Обойдя комнаты, он, открыв настежь окна, прошел в кухню. В квартире дым был менее густым, он проникал в нее через дверь в кухню. В кухне дым висел тяжелой тучей, лишь змейкой выходя через приоткрытое окно. Он открыл окно настежь, кашляя от дыма. Что-то попалось под ноги, и он упал, не удержавшись на ногах, больно стукнувшись левой ногой. Попробовал встать, опираясь на край стола, который под его весом опрокинулся, и упал ему все на ту же левую ногу. Нога отдавала болью, а в горле першило. «Боец, сегодня, явно, не твой день. Что же здесь горело? От чего может быть такой дым?» – подумал он, задыхаясь и выползая в прихожую, потом на лестничную площадку. По лестнице вверх «загрохотали» пожарные. Мужика на площадке не было. Двое подхватили Сергея под мышки и, не особо церемонясь, потащили его по лестнице вниз так, что его ноги сами по себе «прыгали» по ступенькам. Его положили на носилки. Над ним склонился врач. Артем, не выпуская пакет из рук, подбежал к носилкам.
– Папа, папа, что я маме скажу? Нам домой нужно, – плача, говорил он.
– Отставить слезы, боец. Пожара не было, а вот дым был. Все будет в порядке. Парня отведите домой. Головой отвечаешь, – сказал Сергей доктору. – Как ребятишки? – спросил он и потерял сознание.
– Лейтенант, мальчишку отведи домой, скажи, что везем в седьмую. С детьми все хорошо. Грузите, – сказал доктор, надевая маску Сергею на лицо.
Вторая машина, включив сирену, отъехала от подъезда.
– Адрес помнишь? – спросил полицейский плачущего Артема. – Веди. Не реви, мамку напугаешь. С твоим отцом не случиться ничего плохого, он правильный мужик. На телефон снимать есть любители, а помочь – желающих не было.
Лейтенант привел Артема домой и словно извиняясь, сказал:
– Мужчину увезли в седьмую больницу. Вся информация там.
Пока Снежана соображала, лейтенант ушел. Она посадила Захара в манеж, обняла Артема.
– Сынок, успокойся родной, не пугай меня и Захара. С двумя ревущими мужчинами я не справлюсь, Что произошло? Коротко, – попросила она сына. – Значит, скорая помощь увезла Сергея? Что он сказал? Уже хорошо! Идешь родной мой в ванную, умываешься, я собираю вещи Сергею, собираю Захара, ты мне помогаешь, и мы едем в больницу. Иди, не будем терять время.
Снежана собрала Сергею в пакет домашний вариант вещей, документы, сумку Захара, где лежали памперсы и бутылочка с питанием. Немного подумав, положила в судок второе блюдо от приготовленного обеда, завернув его в полотенце. Вечерний кефир Сергея, пакет с соком, пачку печенья и кошелек положила в пакет.
– Бери сумку Захара и пакеты, они не тяжелые, я возьму Захара и ключи. Поехали.
– Ты как сынок? – спросила мать, подъезжая к больнице.
– Я в порядке. Мам, с папой все будет хорошо?
– Ты назвал Сергея папой?
– Мне так стало страшно, что с ним что-нибудь случиться, что я не заметил, когда я это сказал, там у машины скорой. Почему я не сделал этого раньше?
– Сергей сильный, он справится. Идем.
Они вошли в палату. Рядом с кроватью Сергея стоял доктор. Снежана слышала только последнюю фразу доктора: – « О чем Вы говорите? Вы подняться сможете, но и шага не ступите. Вам не даст головокружение и нога. Лежите без разговоров минимум сутки».
– Капризный больной? – спросила Снежана доктора, подходя к кровати Сергея. – Он будет лежать, доктор. Будет лежать столько, сколько понадобится. Долго будет симулировать?
– Завтра посмотрим, а сегодня, Бога ради, не утомляйте героя, – улыбнулся врач. – Надышался дрянью, и ушиб ногу. Перелома нет.
– Пап, ты у нас герой? Доктор сказал, – спросил Артем, а Сергей сжал рукой пальцы Снежаны.
– Какой я герой? Вот если бы я вышел из подъезда здоровый, можно было похвалиться, а то выволокли, как мешок. Какое это геройство? Троих заставил волноваться. Ты сам, сын, как? Страх прошел? Ты у меня глазастый и реакция хорошая. Скомандовал отцу: «надо что-то делать», я и кинулся исполнять, – улыбнулся Сергей. – Давай мне Захара.
– Тема, узнай: если здесь буфет и что там продают? Купи что-нибудь на свое усмотрение, а если не понравиться, мы приедем вечером, – попросила Снежана сына.
– Знаешь, Снежинка, о чем я пожалел, теряя сознание? О том, что не оставил после себя потомства. Я же мальчишек не успел усыновить. Ты чего улыбаешься? Я сказал что-то смешное? Тебе не нравится слово «потомство»? – тихо спросил Сергей.
– Мне все нравиться. Особенно потомство, которое ты мне оставил.
– Да, ну тебя. Мужчина, можно сказать, при смерти, а она издевается, ей смешно.
– Почему издеваюсь? Разве я виновата в том, что ты такой тугодум? – она опять улыбнулась и показала глазами себе на живот. – Он умирать собрался. Детей сначала вырасти, выучи, на ноги поставь. Я одна с тремя не справлюсь, – совсем тихо сказала она. – А сейчас постарайся настроиться на обед. Мы тебе привезли кое-что.
– Снежинка, это правда? – с волнением спросил Сергей. – Когда ты об этом узнала? Ты не ошибаешься?
– Тест показал положительный результат, но у доктора я не была. Срок слишком маленький. Я понимаю, тебя переполняют эмоции, но тебе нужно поесть, – сказала она и достала привезенный обед. – Верни мне Захарку и ешь.
