я поехал на квартиру. В загородный дом, не хотел. Там были воспоминания о Яне. А думать о ней сейчас было мучительно. В центре города, я пытался спрятаться от мук совести.
Приехав с больницы, я начал смотреть содержание флешки. Перед моими глазами мелькали кадры беременной Яны, видео выписки из роддома, где Демьян держал на руках моего сына, а персонал поздравлял его, как отца. Первый переворот, первые АГУ, первый шаги. Пятилетие сына, которое он встречал без матери, с Демьяном и Щукиным.
Грифовский нашел меня и тут. Видимо ему тоже было не спокойно, на душе. Я открыл ему дверь и продолжил просмотр. Он молча подошёл и посмотрел на экран, минут пятнадцать.
— Это он принёс? — спросил хрипло друг.
— Да! Он дал мне увидеть детство сына! А я его убил!
— Макс, я думал у него нож!
— Думал он! И я, как трус, не дождался, а нанёс удар первым!
— Это не раз спасало тебе жизнь. Кто же знал..
— Он знал! Он пришёл поговорить. Не убивать! Я и правда зверь, напал без причины!
— Макс! Извини! — выдохнул Гриф, — Что теперь?
— Теперь они не просто меня не любят! Теперь они будут ненавидеть меня. Посмотри! Ты видишь? Демьян был всегда рядом и в моменты болезни, радости, первых неудач на велосипеде, он повел его в первый класс и встречал с выпускного. А я? Я никто! Он воспитал моего сына. Исцелил мать моего ребенка! Да я должен землю целовать, по которой он ходит, в благодарность. А я его убил. Лишил жизни, как собаку.
Со злости, начинаю мерить комнату шагами.
— Тело уже привезли домой. Я присматриваю, как ты и просил. Я стоял у соседнего дома, напротив, но даже там были слышны её крики.
Услышав это, я возненавидел себя, в который раз.
— Бедная Яна! Ей будет трудно это пережить!
— С ней сын и Щукин. Он занимается организацией похорон. Но, все уже покинули дом, они остались втроём с гробом, — произнёс Грифовский.
— Он его лучший друг. И поддержка семьи. Он не причинит им вреда, — произношу я, — В отличии от меня.
— Друг! Не вини себя! Это роковая случайность!
— Это хреновая случайность. Ты не понимаешь? Как мне им в глаза смотреть. Да мне проще повесится, чем видеть презрение и ненависть в глазах сына. А Яна? Я не выдержу её осуждения. Я в жизни, не жалел ни об одной душе, которую убил или подставил. Но тут, другой случай! Я сам себя презираю. Одно дело, наши с ней недопонимания, которые вызвал Леший. А тут?
Мой телефон оживает. На дисплее высвечивается номер Яны. Черт! Они сказали ей!
— Может лучше не брать! Ты сейчас эмоционально нестабилен! — беспокоится друг.
— Я не буду прятаться! — рыкаю в ответ и принимаю звонок.
— Макс… — тихо произносит Яна. Её голос хриплый от рыданий. В груди сжимается ком.
— Яна, я слушаю! — произношу и показываю рукой Грифу на выход. Друг фыркает, но не покидает комнату.
— Ты знаешь, что мой брат… он….погиб? — срываясь, спрашивает она.
— Да, милая, я знаю! — в этот момент я ненавижу себя.
— Приедь пожалуйста! Я знаю, вы не очень ладили, но приезжай ради меня! Я прошу тебя, пожалуйста! — просит она, всхлипывая. Её голос тихий и смиренный, с нотками скорби.
— Остальные не будут против? — осторожно спрашиваю, понимая, что ей не сказали о нашей встрече с Демьяном. Гриф театрально морщится.
— Ты нужен мне, Макс! — вздыхает она и я, в который раз мысленно хочу умереть, но не видеть её скорби. Вернуть все назад. Даже, если бы Демьян и правда хотел меня убить, я больше заслуживаю смерти, чем он.
— Я приеду! — произношу быстрее, чем обдумываю и она отключается.
Черт! Какое же я чудовище!
— Только не говори, что ты собрался ехать в их дом?
— Да! Собрался! — рыкаю в ответ.
— Ты с ума сошёл! Это точно твоя погибель! Вдруг Яна, это ловушка! Щукин хлопнет тебя и глазом не моргнет. Тем более, что мы прибавили ему мотивов.
— Тимур, заткнись! Я тебя уже послушал и что из этого вышло?! Плевать! Даже если они меня там четвертуют, у них есть весомый повод, для этого!
— Думаешь они не сказали ей? Одно дело следствие, а другое — Яна. Щукину эта история прибавит очков, в вашем соревновании, за сердце Янки.
— В отличии от меня, Василий всегда играет по — честному! Он не будет пользоваться этой ситуацией, в свою пользу. И я уверен, что он ей не сказал. Яна прямая, она бы сразу сказала мне в лоб, все что думает обо мне!
— Давай, я с тобой! Цветочки купим, веночек!
— Не будь таким циничный! Сейчас не время!
— Да, я серьёзно. Почтим память! Знакомы то, были!
— Думаю, не стоит! Я поеду сам. И лишь, для разговора с Яной, не более. Не хочу скандалов, у гроба.
— Черт, друг! Извини ещё раз. Кто же знал…
— Всё уже, Тимур! Что сделано, того не вернуть! — я хлопнул друга по плечу. Грифовский уехал, взяв обещание с меня, позвонить, когда вернусь домой.
Я накинул чёрную джинсовку и взяв ключи, спустился к своему внедорожнику. Чем ближе я подъезжал, к их дому, тем сильнее стучало моё сердце. Лишь я остановился у ворот, и вышел с машины, как сердце сжалось. Воздуха перестало хватать.
Я набрал Яну. Заходить желания не было.
— Я сейчас выйду! Я увидела тебя в окно! — быстро произнесла Яна.
Я зашёл на территорию двора и увидел, как сбегая по ступеням крыльца, ко мне бежит Яна. Она прильнула к моей груди и опять начала плакать. Я стоял и гладил её по голове, обнимая. Вдыхал запах её волос.
— Какого черта? — услышал я, со стороны крыльца, на котором стоял наш сын.
— Как ты посмел явиться сюда? — процедил он, направляясь к нам.
Но в этот момент, его схватил Щукин, который вышел из дома.
— Андрей! — лицо Василия было суровым.
— Отпусти меня! Какого черта! Отпусти, я сказал! — кричал Андрей вырываясь.
— Это я позвала Макса! — вступилась Яна.
Василий бросил на неё взгляд, полный осуждения. В душе, я его понимал. Я бы на их месте, давно разорвал меня на куски.
— Ты с кем разговариваешь, Андрей! Я сказал, остановись! — твёрдо произнёс Щукин, гипнотизируя Андрея взглядом.
— Ты не сможешь меня остановить! У тебя нет прав на это! — процедил в ответ сын. Яна ахнула и прикрыла рот ладонью.
— Возможно! Я не вправе! Я никто! Но я сказал, не сейчас! Не сегодня и не здесь!! — не прогибался Василий.
— Извини, дядь Вась. Я
