– Умница же ты, Мечата! – обняв мастерицу, воскликнула Светолика.
– Да я-то что, – усмехнулась та. – Я лишь исполнила то, что задумала ты, госпожа.
– Чтоб толково исполнить, надо иметь ясную голову и умелые руки, – сказала княжна. – А у тебя есть и то, и другое!
Настала пора приступать к изготовлению и сборке больших часов. К этому времени Светолика выполнила более подробные и усовершенствованные чертежи, а также ввела в часовой механизм музыкальное устройство для отбивания времени, причём с разной громкостью. Утром и днём часы должны были бить звонко и раскатисто, а ночью – приглушённо, чтобы не будить народ в округе. Княжна пригласила в помощь Мечате ещё семь оружейниц, причём четверо из них были молодыми, недавно получившими звание мастера и согласными на любую работу. Впрочем, невзирая на молодой возраст, они оказались сообразительными и без особого труда разобрались в устройстве часов уже на наглядном пособии – уменьшенном образце с недавно добавленным боем.
Светолика лично руководила всеми работами. Для начала потребовалось проделать большую круглую дыру в стене сторожевой башни; смотровую площадку можно было по-прежнему использовать по назначению, а помещение под нею начали обустраивать под часовой механизм. Оружейницы тем временем приступили к изготовлению всех необходимых частей – уже в настоящую величину.
Мастерицы были слишком загружены работой, чтобы отлучаться домой на обед, и служанки княжны приносили им еду в корзинках сначала в кузню, а когда началась сборка часов – на башню. Мечате с дочерьми обед приносила сама Свентава, и её приход озарял всё вокруг медово-мягким летним светом, заставляя сердце молодой влюбчивой холостячки Светолики биться чаще. Умом княжна осознавала, что Свентава не свободна, что она – любящая супруга и мать троих дочерей, но чувства буйствовали, заставляя кружиться и голову. Однажды во время обеда Свентаве вздумалось взойти на смотровую площадку, чтобы поглядеть на окрестности с высоты; поев и отдохнув, оружейницы продолжили работу, а ноги княжны сами повлекли её туда, куда рвалось сердце – следом за Свентавой. Та всё ещё самозабвенно любовалась залитыми солнцем лугами и лесом, стоя у зубчатого ограждения, и от неожиданности вздрогнула, когда Светолика коснулась её плеча.
– Ах! – вскрикнула она, глянув вниз и пошатнувшись.
– Я держу тебя, – засмеялась Светолика, крепко обхватив её сзади за талию и разворачивая к себе лицом.
– Голова что-то… закружилась, – пробормотала супруга Мечаты.
Держа её в объятиях, княжна никак не могла в своём сердце выбрать, кто лучше – Нэя или она. При мысли о Нэе душу охватывала светлая, летучая тоска, хотелось покинуть землю и взмыть в небеса, в далёкую заоблачную страну, где обитала синеокая хранительница – может быть, самую чуточку занудная и велеречивая, но преисполненная манящего света знаний; Свентава же – земная, близкая и тёплая… Её пышная мягкая грудь взволнованно вздымалась, прижатая к груди Светолики, кожа пахла яблоками и мёдом, а руки – хлебом и травами. Перед мысленным взором княжны вмиг ожила недавно подсмотренная картинка: Свентава срывала губами малину в саду, полагая, что её никто не видит – столь чувственно, соблазнительно и трогательно… Этот яркий и сладкий от ягодного сока ротик так и манил, так и просил поцелуя! Находясь во власти неукротимого желания и жарко дыша, словно в хмельном бреду, Светолика без дальнейших раздумий прильнула к податливо-нежным, шелковисто-влажным губам Свентавы.
Она сорвала этот поцелуй, как сочную ягодку малины, но всего один: отвернув лицо, Свентава упёрлась Светолике руками в плечи. Как дивно хороша она была с пятнышками румянца на щеках и колючими искорками возмущения в ясных глазах! Но первые ощущения княжну не обманывали: красавица поддалась поцелую, не отвергла его сразу, и лишь потом разум взял в ней верх над бессознательными чувствами.
– Что ты делаешь, госпожа! Пусти! – зашептала Свентава, вырываясь.
– Не рвись так сильно, а то мы обе упадём, – сказала Светолика, игриво двинув бровью.
Женщина снова глянула вниз и обмякла, ослабела в её руках.
– Ох…
– Тебе нечего бояться, я крепко тебя держу, – дохнула ей в губы Светолика.
Она чувствовала своей грудью бешеное сердцебиение Свентавы, а испуганно-негодующий блеск чудесных глаз с пушистыми ресницами веселил княжну. Однако она разжала объятия, и супруга Мечаты, тут же воспользовавшись свободой, открыла проход и исчезла в нём.
Светолика ждала новой встречи с нетерпением. Механизм был собран, круглая слюдяная рама со стрелками установлена, и до пуска часов оставалось совсем немного – только щели в стене заделать да пол подмести. На следующий день все работы завершили, и Светолика с Мечатой торжественно установили правильное время и завели часы. Княжна выплатила всем, кто потрудился над ними, щедрое вознаграждение.
– Славно мы поработали, – сказала она, с улыбкой окидывая взглядом движущиеся части часового механизма. – Надо это отметить! Пусть все, кто приложил руку к созданию этих часов, приходят послезавтра ко мне на пир!
– А в какое время, раз уж у нас теперь есть такой точный измеритель? – с улыбкой спросила Мечата.
– Начало – в три часа пополудни, – подумав, добавила княжна.
– А что с маленькими часами прикажешь делать? – осведомилась оружейница.
– Хм, – задумалась Светолика. – Ну, пускай у тебя в кузне стоят и время тебе показывают.
Она составила список тех, кого хотела бы видеть за своим столом, и велела дружинницам ко всем наведаться с приглашением. Позвала она, конечно, и своих родительниц; матушка Златоцвета была, правда, в то время на сносях, и княгиня Лесияра тут же прислала дочери через дружинницу ответ: «Ежели Злата хорошо себя чувствовать будет, непременно придём».
В загородной усадьбе Светолики закипела подготовка к приёму гостей: множество домашней птицы и скотины попало под мясницкий нож, дружинницы несли свежедобытую дичь и рыбу, а кухарки с ног сбились, стряпая праздничные кушанья… Княжна, удалившись от всей этой кутерьмы, бродила по лугу среди цветущего разнотравья, и ей вдруг вспомнилась Нэя. Как ей захотелось погрузиться в мудрую колокольчиковую синеву её глаз и растянуться на траве возле сверкающей на солнце Реки Времён, слушая сказания о богах и людях! Светолика была готова принести жертву Ветрострую и молить его, чтобы тот нагнал грозовых туч, и тогда она без страха и с радостью подставилась бы под молнию, лишь бы снова очутиться в чудесном неземном чертоге, озарённом ласковым светом недосягаемой Нэи.
