умылась и успокоилась, – говорила она, снимая верхнюю одежду. – Илья скоро привезёт Егора. Я сделаю ему укол, поставлю на ночь капельницу. Утром меня Илюша опять привезёт. Наш сын на мне, ваш на тебе. Всё будет хорошо. Приготовь постель на диване, так будет удобнее и ему вставать, и мне колоть, и тебе меньше хлопот.
– Спасибо Вам. Что-то я расклеилась. Как представлю его у подъезда, такой ужас охватывает, – оправдывалась Милана. – Я просила его не ходить в аптеку в такую погоду и так поздно, но он меня не послушал.
– Изменить ничего, дорогая моя, нельзя, а взять ситуацию под свой контроль мы попробуем, – утешала Зоя Васильевна Милану.
Ещё с полуночи до ноля часов в квартире Ланской Миланы не спали. Отец привёз сына со словами: «Принимай, Лана, избитого мужа, а ты Зоя прими вердикт доктора. Я свою миссию выполнил». Уложив Егора на диван, Зоя Васильевна сделала укол, поставила капельницу. Мама Егора проработала акушер-гинекологом более тридцати лет и в данное время была на пенсии.
– Минут через сорок иглу вынешь, и ложись отдыхать. Он проспит до утра. Утром я приеду. Позвони, если что понадобится в магазине. Спокойной ночи, – говорила она прощаясь. – Справишься или мне остаться?
– Езжайте домой и не поднимайтесь чуть свет. Завтра у нас выходной. Дайте Илье Семёновичу отдохнуть. Я справлюсь.
Проводив родителей Егора, Милана присела рядом с ним и видела, как он борется со сном. Накормив сына, положила его в кроватку, убрала капельницу, сама легла в кровать и моментально уснула. Митя проспал до шести утра, и у выспавшейся Миланы новый день начался с туалета и кормления сына. Включив машину, она уже через час развешивала на лоджии бельё. К тому времени как Егор проснулся, Дмитрий Егорович уснул.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Милана мужа, положив Митю в коляску.
– Есть хочется. Ты сама как? Напугал я тебя? – виновато спросил Егор.
– Всё нормально. Ограничений у нас в еде нет. Ты сможешь сам встать, вернее, добраться до кухни? Могу организовать тебе завтрак в постель, но тогда и руки мыть будешь сидя на диване, – говорила Милана, присев на край дивана. – Илья Семёнович мне рассказал о том, что произошло, но эта сказка с твоих слов. Ты ничего не хочешь добавить? А долго собираешься себя казнить за то, что не справился с тремя нападавшими? Тебе не идёт вид побитой собаки. Зоя Васильевна быстро поднимет тебя на ноги, а я помогу. История наша проста: споткнулся, упал, очнулся – гипс.
– Ты не сердишься за то, что я настоял на своём и не остался в больнице? У тебя хлопот с моей персоной добавится. Часы жалко, – говорил Егор, осторожно поднимаясь с дивана. – Я в ванную сам доберусь по стеночке, а потом в кухню. Острой боли нет. Слегка кружиться голова, думаю это от голода.
– Не будешь сам нарушать режим, я буду проводить у твоей постели больше времени. Считай, что ты лежишь в палате «Люкс» с персональной сиделкой. А часы я подарю тебе свои, – говорила Милана, следуя за Егором.
Она накормила мужа завтраком, составив ему компанию. Через пару часов, с приходом родителей Егора, Милана занялась обедом.
Руслан ехал в воскресенье к сестре убедиться, что в состоянии Егора, всё именно так, как она говорит, решить рабочие моменты и прояснить ситуацию по текущим вопросам. Думая о сестре и её муже, он вспомнил недавний разговор с женой.
– Ты теперь, дорогой мой муж, в компании третий, пока Егор поправится, и можешь, себя проявить. Займешь его кресло?– спрашивала Анастасия, провожая мужа.
– Ни Егор, ни Милана никогда и не «задвигали» меня. Если идея была моя, отец об этом знал. Ты думаешь, я чего-то стою без сестры? Ошибаешься. Она как локомотив толкает меня вперёд. Ты смирись с тем, что могу работать под руководством, но не руководить. Может опыта не хватает, может мне это не дано от природы. Лично меня всё устраивает.
– Ты из-за чувства благодарности уступаешь им лидерство? У тебя больше прав.
– Прав у нас троих одинаково – отец у нас один, а кресло должен занимать сильнейший. Лана стала для меня не только спасительницей, но и сестрой, мамой, другом. Отца из такой ямы вытащила, деду и Владу помогла. Лет десять назад я очень хотел быть похож на неё, – говорил Руслан. – Я, Настенька, никогда не завидовал ни Милане, ни Егору. Мне не стыдно признаться в том, что они знают и умеют гораздо больше чем я.
– Ты говоришь мне всё это искренне?– спросила Анастасия.
– Я говорю и думаю именно так, – ответил серьёзно Руслан.
– Я за тебя рада. Извини за провокацию. Мне хотелось убедиться в том, что ты не завидуешь сестре, что отношения между вами не изменились с появлением в компании Егора.
– Убедилась? – приобняв жену, улыбнувшись, спросил Руслан. – Я Егору благодарен за то, что он согласился с Ланой и пошёл к нам работать. Он это сделал ни ради компании, а ради своей жены. Мне с ним легко работается. Он, как и она, не стремится сделать карьеру, занять кресло отца, он просто делает своё дело и делает его хорошо. Таких друзей как они беречь надо и помогать им.
– А я Милане завидую. Муж у меня не хуже, если не лучше, а в остальном она даст мне сто очков вперёд. Я никак не могу понять одну вещь: как ей удаются такие кардинальные перемены? Она на работе одна, а выходит из офиса и становится абсолютно другой. Я никогда не слышала, чтобы она повышала голос, но говорит так, что понятно – в голове сплошной набор ненормативной лексики. У неё порядок и в голове, и в делах. Она редко о чём-то просит сама, а помогает ещё до того, как ты думаешь попросить её о помощи. Она избегает публичных мероприятий, уделяя это время всей своей семье. Она давно могла сменить квартиру или переехать в дом, а живут в квартире, купленной десять лет назад. У неё нет ни няни, ни домработницы, а дома порядок. Может, я на всё это смотрю с колокольни избалованной куклы, у которой есть приходящая няня и прислуга? Я бы так не смогла. У тебя сестра необыкновенная. Жаль редко видимся.
– Настя, дружить – это не значит пропадать в гостях друг у друга сутками. У вас на руках грудные дети и вам обеим не до посиделок. Лиза с Митей подрастут, и будете встречаться чаще. Лана
