миром. Огромный пруд, обложенный по краю натуральным камнем, большая беседка, почти как летняя кухня и столовая, с красивыми резными ограждениям из темного дерева, вымощенные дорожки с клумбами еще непроснувшихся от зимней спячки цветов. Сад с множеством фруктовых деревьев. И двухэтажный дом с мансардой, отделанный камнем и с застекленной террасой с белыми воздушными шторами.
Осматриваю все как завороженная, оглядываюсь на Андрея, понимая, что это место никак не вяжется с этим мужчиной. Это место создано для большой семьи.
– Этот дом я строил для своих родителей, – произносит он, как будто читая мои мысли, паркуясь на крытой стоянке. Выходит из машины открывает мне дверь, подает руку.
– Они здесь живут? – удивленно спрашиваю я, не понимая, почему он не сказал мне об этом.
– Нет, Виктория, они здесь не живут, – достает из багажника нашу сумку с вещами, подхватывает меня за талию и ведет к дому.
– А где они живут? – зачем-то спрашиваю я, мысленно ругая, понимаю, что это не мое дело, поскольку Андрей напрягается после моего вопроса. Он хочет что-то ответить, но его прерывает молодой парень в форме охранника. Андрей оставляет меня, отходит с ним в сторону, недолго о чем-то беседует и Богатырев возвращается ко мне.
– Мама покинула нас, не дожив до окончания строительства всего несколько дней, она не знала об этом месте, я готовил для нее сюрприз, – с грустью и сожалением произносит Андрей. И я понимаю, что впервые вижу Андрея таким… Настоящим, естественным, самим собой. Пусть сейчас он говорит с сожалением, но показывает себя с другой стороны. – А отец не захотел жить здесь один, предпочитая находиться с моей сестренкой, ее семьей и двумя внуками, – у него есть семья и он впервые мне о ней рассказывает. Мне хочется подробно узнать, где живет его сестра, как зовут его родных и как часто он с ними общается. Но я сдерживаюсь, понимая, что Андрей и так мне уже достаточно поведал.
Не успеваем мы дойти до дома, как оттуда выбегает большая собака, лайка. Она несется в нашу сторону и буквально запрыгивает на Андрея, радостно скуля и облизывая своего хозяина.
– Ну, привет, привет, мой хороший, помнишь еще меня, помнишь, – разговаривает с ним Андрей, и собака словно отвечает ему, немного лая. В очередной раз поражаюсь, смотря на мужчину который еще недавно меня пугал. Но все мои размышления вылетают из головы, как только из дома выбегает девочка, и бежит ко мне со словами «мамочка». Присаживаюсь вниз, раскрываю объятия, готовая в любую минуту обнять дочь.
Ловлю свою маленькую Мышку прижимаю к себе, целую ее мягкие золотистые волосы, вдыхаю неповторимый детский запах и понимаю, что так пахнет мое счастье, моя жизнь. Мы не виделись всего ничего, а мне кажется, что прошла целая вечность. Мила что-то тараторит, рассказывая мне, а я киваю, улыбаюсь и ничего не понимаю, рассматривая каждую черточку дорогого мне человечка. Совсем забываю, что в руках у меня кукла из Праги, купленная ей Андреем, пока дочь сама не забирает у меня ее. К нам подбегает собака Андрея, весело виляет хвостом и прыгает на меня, словно я ей родная. Облизывает Мышку, вместе с дочкой радуясь моему приезду, как будто повторяя все за ребенком. Растеряно глажу собаку, поднимаю глаза, замечая, как смотрит на нас Андрей. И не могу распознать его взгляд и понять, что с ним творится. Там, в черной глубине, мелькает тысяча эмоций: грусть, тоска, удивление и даже некое сожаление. Он смотрит на нас и словно не понимает, что происходит, улыбается мне еле заметной улыбкой. Впервые сам отводит от меня глаза, не выдерживая моего взгляда. Подхватывает сумку и заходит в дом, здороваясь со стоящей на пороге Светой. А Света провожает его взглядом, медленно подходит ко мне и так загадочно улыбается, как будто знает то, чего не знаю я.
ГЛАВА 12
Полная свобода
возможна только
как полное одиночество.
(Тадеуш Котарбиньский)
Одиночество – удел сильных.
Слабые всегда жмутся к толпе.
(Жан Поль)
Андрей
Впервые в жизни не могу понять, что со мной происходит. Я все тот же, с четкими принципами и жизненным восприятием. Но с моими чувствами что-то не так. Только недавно я указывал Виктории на ее излишнюю эмоциональность, а сегодня сам не могу справиться со своими эмоциями. Возможно, это просто ностальгия, воспоминания о моей семье, о мечтах, что мои родители будут жить в новом доме. Но дом так и не дождался своих хозяев.
Этот уютный большой дом, пустовал. Иногда я приезжал сюда один, словно это мое убежище, о котором никто не знает. Я проводил здесь не больше двух-трех дней, приводя свои мысли в порядок. После смерти матери этот дом превратился в мое логово, пристанище для одинокого волка. Да, я не отрицаю, что в какой-то мере одинок и это мой добровольный выбор. Всегда, с самого детства, я держу всех окружающих меня людей на расстоянии. Даже своих близких и родных. Исключением была только моя мать. Я любил одиночество, считая это состояние души свободой. Ты одинок, а значит, ты свободен и не зависишь ни от кого и ни от чего. Тебе нечего терять и не перед кем отчитываться. Ты никому не нужен, и тебе тоже никто не нужен. Кто-то может назвать мои убеждения и образ жизни бессмысленными, но все не так. Смысл состоит в том, что все в моей жизни зависит только от меня и моих желаний, моего свободного одиночества. Быть одиноким – это не значит сидеть в четырех стенах и не иметь друзей и близких, быть одиноким – это особое состояние души, которое я ни на что не променяю.
Так я думал еще вчера, и мне было абсолютно плевать на мнение других. А сегодня я все больше ловил себя на мысли, что мое одиночество медленно и верно заполняет слабая, неуверенная в себе женщина, причем совершенно ничего для этого не делая, просто оставаясь собой. И чем больше я ее узнаю, тем больше она въедается в меня, заполняя мои мысли.
Однажды мой отец сказал, что мне нужна семья. Настоящая большая, любящая семья, только тогда я пойму, в чем смысл жизни. И сейчас, смотря на Вику, ее дочь и моего пса, который ластился к ним как к родным, я ловил себя на мысли, что действительно хочу семью. Вот такую: банальную, с женой, детьми и собакой. Только я себя знаю. Вся моя жизнь – сплошная игра. Игра в себя с окружающими. Сегодня я захочу сыграть в примерного семьянина, а завтра эта игра может мне надоесть, азарт и интерес пропадет, меня заинтересует что-то другое, и семья мне
