— О чем можно говорить с человеком, у которого маразм начался в детском саду? — спросила Татьяна Настю.
Дальнейшее напоминало странный театр, в котором одновременно играются две пьесы. В обеих предусмотрены безмолвные персонажи (мы с Настей), атакуемые бывшей свекровью и экс-невесткой. Реплики они отпускали по очереди, но без промежутков и пауз. Татьяна рассказывала Насте историю своей жизни, Марэна Виленовна бросала мне в лицо риторические вопросы и гневные умозаключения.
— Как называют женщину, которая тащит в постель сантехника, делающего ремонт в. квартире? — взывала ко мне Марэна Виленовна.
— Мой муж по профессии инженер, — доверительно сообщала Насте Татьяна. — Прежде подрабатывал в ЖЭКе, а сейчас свою фирму по ремонту фасадов организовал. Он у меня трудяга и умница.
— Есть особы, оценивающие мужчин по размеру их кошелька и, извините, гениталий, — просветила меня Марэна Виленовна.
— Первый муж был тунеядец, каких свет не видывал, — делилась Татьяна с Настей. — Музыкант, на виолончели пиликал. Целыми днями на диване с книжечкой валялся.
— Примитивным натурам не дано понять высокое искусство, — ядовито усмехалась Марэна Виленовна.
— Мамаша его боготворила, — продолжала Таня, — что Юрик ни сделает, все правильно. В смысле, он ничего не делает — и это правильно.
— Музыкант должен беречь руки от грубой работы, а душу от повседневной грязи, — непререкаемым тоном заявляла Марэна Виленовна.
— Грязь должна была я вывозить или чужой дядя, — вспоминала Таня. — Замок сломался — свекровь мне: «Найди мужика, чтобы починил», автомобиль помыть — «найди мужика», утюг отремонтировать — «найди мужика», гвоздь забить — «найди мужика». Ну я и нашла настоящего мужика.
По ходу пьес мы узнали о Таниной вульгарности и о половой немощи ее первого мужа, услышали обвинения в дурном вкусе и в ханжестве, познакомились с нелицеприятной оценкой родственников с обеих сторон. У меня создавалось впечатление, что они не пять лет назад, а вчера прервали свою кухонную брань. Сколько керосина осталось в запасе! Как азартно плескали его в огонь словесной схватки!
Настя делала мне знаки — мол, давайте выйдем. Она дождалась окончания тирады Марэны Виленовны и, не дав открыть Тане рот, вскочила:
— Извините, я на минутку!
Я дернула из купе вслед за Настей. Девушка ждала меня в коридоре.
— Вы курите? — Она протянула мне пачку сигарет.
— Нет, — сказала я и взяла сигарету. — Только чужие.
— Как вы думаете, они драться будут? — широко зевнув, спросила Настя, когда мы задымили в тамбуре.
— Только этого не хватало. Так мечтала отдохнуть, выспаться!
— Я вас знаю, — вдруг заявила Настя. — Я на психфаке учусь. Вы у параллельного потока мат-анализ читаете. А у нас Спиридонов. Жуть!
Я понимающе кивнула. Действительно, я читаю лекции по математическому анализу на психологическом факультете. Мой коллега Спиридонов называет их лекциями для кухарок. В том, что высшую математику поймут и кухарки, я не вижу ничего зазорного. На лекциях Спиридонова студенты либо засыпают, либо мучаются комплексом неполноценности по причине своей тупости. Совершенно напрасно — Спиридонова и академик бы не понял.
— Вашими лекциями торгуют, — сказала Настя. — Распечатка стоит сотню, а дискета восемьдесят. Но это в сессию, конечно. В начале семестра и за двадцатку можно купить.
Я тяжело вздохнула и пожала плечами: эх, в мой карман бы денежки.
— Думала, вы сами промышляете. — Настя верно истолковала выражение корыстной зависти на моем лице. — Послушайте, давайте «нейтрализуем этих склочниц? Чертовски хочется спать, трое суток в Новгороде гудели. Я не дипломированный психолог, но кое-что в людишках понимаю. Надо их переориентировать.
И она изложила план, который показался мне чудовищным. Во-первых, из-за вульгарности сценария. Во-вторых, мне предлагалось актерствовать, чего я делать совершенно не умею.
— Ничего, — успокоила девушка, — я вас заведу.
От моих обвинений в неэтичности задуманного Настя отмахнулась:
— Вам что, спать не хочется? Они же до утра будут друг другу кости полоскать.
Мы вернулись в купе по очереди, с интервалом в несколько минут.
Я забилась в угол у окна и стала теребить салфетку на столе. Зачем согласилась участвовать в нелепом розыгрыше? Переживая, я не вслушивалась в смысл обвинительных реплик, которыми продолжали обмениваться наши попутчицы. Но тут Марэна Виленовна особенно громко взвизгнула мне в лицо:
— Можно подумать, сия особа специально села в поезд, с целью трепать мне нервы!
— Очень надо! — возмутилась Таня.
— Это я села специально в этот поезд, — заявила Настя.
Все, началось. Наши попутчицы уставились на девушку и хором спросили:
— Зачем?!
— Я хочу попросить Людмилу Алексеевну, чтобы она отдала мне своего мужа.
Таня и Марэна Виленовна перевели на меня удивленные взгляды.
— Что значит отдать? — промямлила я, накручивая салфетку на палец и боясь поднять глаза. — Он не котенок и не щенок.
— Он удивительный! Он талантливый! Он потрясающий мужчина! — пылко воскликнула Настя.
— Допустим, — вяло согласилась я. — Но все равно…
— Отдайте его мне! Саша любит меня!
— Петя, — поправила я Настю и подняла голову. — Прекратите этот спектакль, я отказываюсь в нем участвовать.
Но Настю было не остановить. Она принялась выстреливать фразы с пулеметной скоростью:
— Конечно, Петя, я от волнения ошиблась. Мы держали наши отношения в тайне. Петя очень уважает вас, но любит он меня! Вы умная женщина, неужели не замечали, как он страдает? Ведь он перед вами то заискивает, потому что винит себя и старается угодить, то злится, грубит и молчит целыми днями, потому что в вашей семье ему жизнь постыла. Он задерживается по вечерам, а в выходные уходит из дому, чтобы встретиться со мной!
— Они новый проект запускают, — едва слышно выдавила я, с ужасом сознавая справедливость Настиных слов.
— Бросьте! — махнула рукой попутчица. — Его проект запускается в моей койке. Мы любим друг друга, и мы должны быть вместе. Жизнь проходит, ваша, можно сказать, уже прошла. Ну, то есть не совсем как бы прошла, но с Петушком — точно.
— Петушком? — глупо переспросила я. — Перестаньте молоть чепуху! Она все выдумала, — обратилась я к Тане и Марэне Виленовне.
Но они, похоже, не верили и зачарованно переводили глаза с меня на Настю, как некоторое время назад мы на них.
— Разве можно такое выдумать? — искренне возмутилась Настя. — Петя мне рассказывал, как обязан вам. Вы диссертацию ему помогли написать и сейчас идейки подбрасываете. И ребенок, конечно. Петя волнуется, что развод отразится на ребенке…
