Ужин был позабыт. Карерасы собрались в саду во дворике для барбекю. Лукас разламывал топором хрупкий шкафчик. Диего разводил огонь. Женщины стояли рядом, кутаясь в принесенные из библиотеки пледы. Пакрус мешался под ногами и тихо поскуливал от холода.
– Чем он тебе не угодил, мама? – спросила Меган, когда шкафчик, потрескивая, уже горел в огне.
Антония не ответила дочери, уставившись довольно безумным взглядом на разгорающееся в темноте пламя.
– И правда, какая разница, – раздраженно пожала плечами Меган.
Диего встал рядом с сестрой, засунув руки в карманы джинс.
– Холодно? – спросила она его.
Тот кивнул.
– Возьми в библиотеке плед.
– Мой любимый у Кэтрин. Другой я не хочу.
– Началось, хочу – не хочу! – недовольно бросила она.
Кэтрин растерянно смотрела на Диего, стягивая с себя плед. Как бы ей ни было холодно, но спорить с Карерасом она не хотела. В тот момент, когда она была готова со словами извинения протянуть Диего плед, из-за спины раздался голос Райан:
– Не смей этого делать, Кэтрин!
И через секунду пламя костра выхватило из темноты лица Райан и Сета.
Все сначала замерли, а потом бросились их обнимать.
Меган прижалась к Сету всем телом, и долго не выпускала его из своих объятий. Только сейчас Кэтрин увидела, насколько та была на самом деле напугана.
– Я смотрю, тебя не съели за три дня моего отсутствия, – услышала Кэтрин над ухом насмешливый голос старшей Карерас.
Во всеобщей суматохе Райан пробралась к блондинке и теперь стояла у той за плечом, внимательно вглядываясь в изумленное лицо женщины.
– Не съели, – подтвердила Кэтрин, ощущая необъяснимый прилив радости.
Райан взяла из ее рук отвоеванный плед и плотно закутала Кэтрин в него. В прекрасных синих глазах Райан отражалось яркое пламя костра. Кэтрин почувствовала, что, наконец-то, согрелась.
***
Следующим вечером вся семья играла в библиотеке в карты. Затея показалась Кэтрин удивительной, еще когда Райан постучалась к ней в комнату и позвала вниз.
– Карерасы будут играть, – сказала высокая брюнетка, давая тем самым по ее мнению исчерпывающее объяснение должному произойти событию.
А когда Кэтрин увидела само действо, она поняла, что эти моменты навсегда станут самыми любимыми среди семейных событий, потому что наступало перемирие. Диего, забыв все свои претензии, мог играть в одной команде с Райан, весело ей при этом подмигивал, мухлевал, а Райан его покрывала. Тринити с Меган обменивались картами, хохотали над не весть откуда взявшимися своими шутками, и также жульничали.
Вообще жульничали все. Даже Антония с Сетом. И Кэтрин, редко игравшая в карты, а уж если приходилось, то только честно и по правилам, выглядела среди мухлюющих направо и налево Карерасов белой вороной. Но, несмотря на это, сердце ее радовалось миру. Оказывается, эти люди умели любить друг друга. Игрой казались распри и непонимания, а вот это единение выглядело самой настоящей жизнью.
– Поигрались и хватит! – с улыбкой сказала Райан, поднимаясь с кресла. До этого женщина сидела, поджав одну ногу под себя, являя собой саму непосредственность, разительно отличавшуюся от ее обыкновенной собранности.
Кэтрин нравилось, когда Райан расслаблялась. Все семейство будто бы вздыхало свободнее. Карерасы становились веселее и улыбчивее.
– Лукас с Тринити, Сет с Меган, Диего на тебе мама, а я провожу Кэтрин! – распорядилась Райан, возвращаясь к своим обязанностям.
Кэтрин нахмурилась. Первый раз она слышала, что все идут спать парами. Заметив ее недоумение, Карерас добавила:
– Для пущей безопасности… и разнообразия!
– Разнообразия? – переспросил Диего, так же возвращаясь к роли вечного оппонента сестры. – Вдова твоего брата как нельзя лучше подойдет для этого.
Райан остановилась на ходу. Все застыли с каменными лицами. Кэтрин не понимала, что происходит.
– Пойдем, Кэтрин! – сказала Карерас, глубоко вздохнув.
Когда Диего открыл, было, рот, чтобы бросить им вдогонку еще реплику, Сет, не раздумывая, влепил ему затрещину.
***
Остановившись около комнаты блондинки, которая раньше была комнатой Анхеля, Райан прислушалась к звукам на лестнице. Высокий гладкий лоб ее ознаменовался двумя складками. А взгляд синих глаз стал непроницаемо темным. Деревянные ступеньки, помнящие шаги основателя династии Карерасов, предательски скрипели при каждом движении, если по ним кто поднимался или спускался. Скрипели они также от перепада атмосферного давления, перемены погоды, и чаще всего просто так без повода. В доме Карерасов присутствовало много странностей, начиная с невменяемой Антонии. Древняя лестница была одной из них. Если Карерасы реагировали на каждый звук, готовые увидеть в нем опасность, почему бы не заменить лестницу, являющуюся источником стольких ложных сигналов на новую?
– Это ветер, – сказала Райан, выпрямляясь, потому что перед этим она инстинктивно склонилась над Кэтрин, закрывая ее от возможной опасности.
Но тут скрип повторился. Внезапно погас свет. Кэтрин ощутила, как уверенным движением ее вдавило в пол, затем она услышала щелчок. А потом заполненное темнотой и страхом пространство взорвалось недовольным возгласом Диего.
– Ты оторвешь мне ухо! – орал он.
Свет зажегся также неожиданно, как и погас. Кэтрин увидела перед собой довольно веселую, если бы не парализующий страх, картину: Райан с пистолетом в одной руке, другой за ухо прижимала голову брата к перилам. Диего был вынужден неестественно извернуться, чтобы принять навязываемую ему позу. Глаза его были зажмурены от боли.
– Отпусти! – выдавил он уже не так резво.
– Ты не в своем уме, братец, – спокойно произнесла Райан.
Кэтрин подивилась ее хладнокровию.
– Твои реплики, твои действия, твои шутки, ты сам крайне неуместен, Диего, – продолжала брюнетка, ослабляя железную хватку, чтобы выпустить младшего Карераса.
Тот мгновенно отпрыгнул от сестры, прижимая ладонь к уху.
– Лучше бы ты меня прострелила!
– В следующий раз непременно.
Кэтрин видела, что Райан не сердится. Но и не шутит. В ее облике читалась усталость, даже смирение, но никак не гнев. Видимо, она привыкла к подобным выходкам брата. Диего потирая ухо, молча удалился в свою комнату, которая располагалась дальше по коридору. Кэтрин бросила взгляд на продолжавший покоиться в руке Райан пистолет.
– Где ты его прячешь? – не удержалась она от вопроса, когда Карерас, мягко отстранив блондинку, зашла в ее комнату.
