— В каком смысле? — прикинулась она непонимающей.
— За последний месяц мы виделись лишь пару раз. Да и то на большой перемене в кафетерии. Тебе не кажется, что это маловато для пары, которая подумывает о женитьбе?
— Джеймс, ты ведь сейчас готовишься к выпускным экзаменам. Пишешь диплом.
— Не пытайся свалить всю вину на меня! — резко перебил ее Джеймс.
— У меня сейчас нет времени даже сделать маникюр! — воскликнула Робин, и это прозвучало как последний довод.
В доказательство своих слов она продемонстрировала ему свои ногти. Однако расчет на шоковую реакцию не оправдался. То, что привело бы в ужас Миранду, подействовало на Джеймса не более чем дорожный знак на черепаху.
— Через полтора месяца Эйдон с матерью отправятся во Францию, и я буду свободна.
— Полтора месяца, — задумчиво повторил Джеймс, задумчиво глядя на дорогу.
— Это ведь не так долго, правда? — тихо спросила Робин, погладив молодого человека по руке. — Ты как раз окончишь университет и устроишься на работу…
— Самое смешное, что я уже начинаю ревновать тебя к этой семейке. Ты все время проводишь с ними. Миранда жаловалась мне на тебя вчера.
— Миранда? Она не упоминала, что вы разговаривали.
— Встретились на выходе из университета. Оба искали тебя. — Джеймс невесело усмехнулся. — Ты словно испарилась.
— Анджелина заехала за мной, — пояснила Робин.
— Твоя новая подружка?
— Мать Эйдона, — раздраженно ответила Робин. — Я ведь тебе уже говорила, что она очень милая. Даже жаль, что они с Эйдоном уезжают в Европу. Приятные люди. Они приняли меня в своем доме как члена семьи. Никакого дискомфорта!
— Поздравляю, — с сарказмом произнес Джеймс.
— Мог бы порадоваться за меня.
— Я рад. Рад, что у тебя появилась богатая покровительница. Рад, что у тебя не осталось ни минуты свободного времени на старых друзей и меня… Рад, что мне осталось дожидаться твоего внимания всего лишь полтора месяца!
— Джеймс, пожалуйста…
— Нет-нет, я вовсе не обижаюсь. С какой стати?! Я ведь всего лишь влюбленный в тебя парень, который вот уже две недели таскает в кармане обручальное кольцо и репетирует перед зеркалом речь.
— О боже… Джеймс, я не знала…
Робин растерянно хлопала ресницами. Она понятия не имела, что полагается говорить в таких случаях. Она давно думала о том, при каких обстоятельствах Джеймс сделает ей предложение. Что она ответит? Заплачет или нет? Будет ли это вечером, в ресторане, или утром, когда она проснется в его постели… Однако никогда в ее фантазиях не было оживленного перекрестка, на котором гудели автомобили, и раздраженного ее опозданием и пробкой Джеймса.
Он повернулся к Робин всем корпусом и проникновенно посмотрел ей в глаза.
— Выходи за меня замуж. Я больше не могу ждать. Тебе незачем работать и жить в чужом доме. У моих родителей достаточно средств…
— Джеймс, зачем спешить?
— Ты не согласна? — дрогнувшим голосом спросил он. Похоже, такого развития сюжета в его сценарии не было.
— Да нет же! Согласна. Только чуть позже. Я не могу бросить Эйдона сейчас.
— Я и впрямь ревную тебя, милая. Что значит, ты не можешь его бросить? Он всего лишь твой ученик. Вот увидишь, не пройдет и трех дней, как мамаша наймет для него другого репетитора.
— Знаю, но… — Робин не могла объяснить своих колебаний. Джеймс прав: Анджелине не составит особого труда найти другого преподавателя для сына, но вот примет ли его Эйдон?
Словно угадав ее мысли, Джеймс продолжил:
— Брось, Робин. Неужели ты считаешь себя незаменимой? Или тебе самой жаль расставаться с Эйдоном? Может быть, ты будешь по нему скучать… мм, сильнее, чем положено учителю по ученику, а?
— Джеймс, не городи чепухи, — отмахнулась она. — Эйдон очень талантливый мальчик, и я хочу сделать для него все, что в моих силах. Возможно, он навсегда останется во Франции.
— Думаешь, что за оставшиеся полтора месяца сможешь научить его всему? — скептически спросил Джеймс. — Культуру, менталитет, обычаи, тонкости языка и литературы он сможет понять только в самой Франции. К тому же не думаю, что для сына винодела это так уж важно.
Наконец пробка рассосалась, и автомобиль Джеймса смог пробиться к нужной полосе.
— Предлагаю отметить нашу помолвку прямо сейчас. На первую пару мы все равно безбожно опаздываем.
Робин молча кивнула.
— Кстати, твое кольцо лежит в моем правом кармане. Возьми его, пожалуйста. Надеюсь, я его не потерял.
Робин протянула руку к пиджаку Джеймса и достала из его кармана маленькую коробочку, обтянутую черным бархатом. Открыв ее, она ахнула от восторженного изумления.
— Нравится? — с довольной улыбкой спросил Джеймс, заметив в зеркале заднего вида, как заблестели у Робин глаза.
— Очень. Только не говори, что этот булыжник — бриллиант.
— Чистой воды, крошка. Будущая миссис Филлинг не может носить на своих пальцах что попало.
Робин смущенно посмотрела на скромное серебряное колечко на среднем пальце левой руки. Неужели Джеймс потребует, чтобы она сняла бабушкин подарок? Это непритязательное украшение было для нее дороже всех бриллиантов и золота на свете. Джеймс сделал вид, что не заметил внезапной грусти невесты. Не хватало еще извиняться за то, что подарил любимой женщине кольцо с бриллиантом, а не грошовую побрякушку!
— Хорошо. Давай зайдем в кафе и выпьем по чашечке кофе, — согласилась Робин.
— Вечером мои родители ждут нас на ужин.
— Вечером? Ты не предупреждал…
— Робин, неужели ты не можешь выкроить для будущей семьи всего один вечер? Твой ненаглядный Эйдон обойдется без учительницы. Если уж он такой вундеркинд, пусть напишет сочинение на тему французского виноделия.
— Ладно. Постараюсь, что-нибудь придумать, — уступила Робин.
В конце концов, ей только что сделали предложение, на которое она ответила согласием! Она должна радоваться удачной партии. Джеймс умен и богат. При этом любит ее. Пусть он мало похож на героя-любовника, зато с ним всегда будет спокойно и надежно. Да и она любит его. По-своему, но все же любит. Только вот почему на душе совсем не радостно? Где полеты на воздушных облаках, щебетание птичек и желание кричать на весь мир о своей любви? Нет, ее отношения с Джеймсом ни капли не похожи на любовь книжных героев.
— Миссис Филлинг, вы еще не ушли?
Техничка, пришедшая убирать лекционную аудиторию, уже давно перестала удивляться, обнаруживая в опустевшем учебном корпусе Колумбийского университета преподавательницу французской литературы. Единственное, что она никак не могла взять в толк: почему молодая, красивая, успешная во всех отношениях женщина допоздна засиживается на работе, а не торопится домой к мужу и трехлетней дочери?
