Да, красивый. Ну, хорошо, очень красивый. Ладно, нет смысла лгать, тем более себе — невероятно привлекательный мужчина, очень похожий на принца из ее сказок. Никогда прежде Лиза не встречала подобных мужчин. И, возможно, никогда больше не встретит. Ну и что из того? Она не знает о нем ровно ничего, кроме того, что он работает официантом в заграничном отеле и хорошо говорит по-русски.
Оставалось непонятным только то, почему она так много о нем думает?
— Произвел.
— И это все? — Камилла вскочила, обошла вокруг своего стула, снова села и наклонилась к подруге. — Он смотрел на тебя, как… как…
— Как?
— Как кошка на сметану, как волк на ягненка, как тигр на…
— Достаточно, я поняла. Я не собираюсь быть ни едой, ни жертвой. К тому же, я ничего такого не заметила. Да и разговаривал он с тобой, а не со мной.
— Еще бы, ведь ты все время молчала. Я пыталась втянуть тебя в разговор. Да если бы он так смотрел на меня, я бы немедля пригласила его на свидание.
— Сама?
— А что тут такого? Я же не замуж за него собралась. — Ками замолчала на несколько минут, но когда Лиза уже подумала, что та забыла об официанте, подруга продолжила развивать ту же тему. — А что, это заманчивая мысль. Этот мужчина должен быть невероятным любовником — страстным, горячим…
— Продолжать, пожалуй, не стоит.
Лиза покраснела от смущения, поскольку представила себе любовную сцену с южным красавцем, но только в ее фантазиях его партнершей была вовсе не Ками, и от ревности. Нет, ревность тут не при чем. Она не может ревновать официанта к подруге. Просто не может и все. Она ведь не влюблена. Но все же…
— А как же «викинг»?
— А где он, этот немой и слепой «викинг»? С пляжа он исчез, в тренажерном зале его не было, около бассейна он не появлялся. Как ты думаешь, куда мог пойти такой мужчина? Нет, не говори. Я не хочу даже предполагать.
Лиза пыталась сосредоточиться на приятной музыке, пока Камилла делилась своими сомнениями и размышлениями и отвечала на собственные вопросы. А затем она поймала себя на том, что периодически бросает неосознанные взгляды в сторону ступеней, ведущих на площадку, где стоял их столик. Тогда Елизавета принялась доказывать себе, что ждет официанта только с познавательной целью, чтобы позже использовать этот образ в писательском труде. Когда же тот появился, Лиза перестала обманываться — ей было интересно, права ли Ками, и симпатичный официант действительно заинтересовался именно ею, Лизой, а не ее прекрасной подругой.
Рафаэль же молча подал блюда и, пожелав им приятного аппетита, повернулся, чтобы уйти, но на последней ступеньке обернулся и поймал Лизу за подглядыванием. Он улыбнулся и поклонился, а Лиза, покраснев, быстро отвела взгляд.
Ужин тянулся ужасно долго. Во всяком случае, для Лизы. Она слушала болтовню Ками, музыку, шум прибоя и ждала прихода официанта. Он периодически появлялся и исчезал, бросая на нее интригующие взгляды, и до десерта Лиза уже считала минуты. Гипноз какой-то.
Она ошеломленно смотрела на взбитые сливки, украшенные шоколадной стружкой и фисташками, которые он поставил перед ней и теперь молча ожидал реакции.
— Откуда… — ей пришлось откашляться, чтобы избавиться от хрипоты в голосе. — Как вы узнали, что это мой любимый десерт? Я думала, что здесь…
— Здесь возможно все.
Темные глаза притягивали и завораживали. Лиза смотрела в них и тонула, тонула…
— Так не бывает.
— Все. Мы могли бы встретиться с вами, просто погулять под звездами? Моя смена заканчивается.
Она и принц, а над ними — бесконечное небо и миллионы звезд!
— Конечно… — Она сошла с ума! — … нет.
Он услышала, как фыркнула Камилла, но принц-официант отреагировал на ее отказ лишь тем, что слегка сдвинул брови на переносице.
— Понимаю, я лишь официант…
— О! Поверьте, не в этом дело. Возможно завтра, если вы, конечно, не передумаете.
— День завтрашний — увы! — сокрыт от наших глаз! Спеши использовать летящий в бездну час.
— Омар Хайям.
— Рубаи о любви.
— Да, я узнала. Но все же.
— Тогда до завтра.
Хотя он ничем не выразил своих чувств, Лиза странным образом ощутила, что разочаровала его своим отказом. Он легко сбежал по ступенькам и исчез, а она еще долго вглядывалась в полутьму.
— Официант, цитирующий Хайяма?! Лиза, он угадал твой любимый десерт! Ты уверена, что поступила правильно?
— Да. Нет.
— Тебе виднее.
— Кажется, капитан, где-то ты промахнулся.
Рафаэль хмуро посмотрел на друга и проворчал:
— Это была временная неудача, точнее тактическое отступление.
— Ну да, конечно. Я так сразу и подумал.
Широкая улыбка Гоши выдавала его настоящие мысли. Парень вольготно развалился на белом кожаном диване и похлопывал широкой ладонью по своей голой коленке.
— Ты лучше скажи, где сам бродил весь вечер? Я о чем тебя просил?
— Отвлекать.
— А ты чем занимался?
— В засаде сидел. Ждал подходящего момента, чтобы вовремя появиться на сцене.
— Ну и…
— Не дождался. Момента. Не было его.
— Лучше признайся, что ты струсил.
Рафаэль достал из холодильника две бутылки с водой и одну протянул Гоше.
— А пива нет?
— С утра?
— Не струсил, а просто состорожничал. Да и что бы я Камилле сказал? «Это я, бывший прыщавый подросток Громов! Не узнала?» — Гоша откупорил бутылку и залпом осушил ее. — Ты бы видел, как она на меня смотрела, когда я мяч между ее ног вынимал. Да я себя Бредом Питом… да что там, Дольфом Лундгреном почувствовал.
— Ты что, ее боишься?
— Конечно, нет! — Гоша потер рукой затылок и крякнул. — Ну, немного. Просто разочаровывать не хочу.
— Так ты не разочаровывай.
— Но как?
— Делай то, что она от тебя ждет.
— А что она от меня… — Громов на мгновение застыл с открытым ртом. — Думаешь, это сработает?
— С Камиллой сработает. — Рафаэль подошел к подзорной трубе и стал осматривать пляж. — А вот с ее подругой, пожалуй, нет.
Громов погрузился в размышления и, скорее всего, не слышал его последнюю фразу. Так даже лучше. Рафаэль не привык чувствовать себя… неуверенным.
Он почти не спал этой ночью. Размышления и воспоминания мешали. В своих мыслях он уже успел переделать вместе со светловолосой красавицей тысячи соблазнительных и эротичных вещей, опробовал множество возможных и невероятных поз, а в жизни даже не смог уговорить ее просто встретиться и погулять — романтично и прилично. Ну, хорошо, у него на уме были не слишком приличные вещи, но за романтику он мог ручаться. Но Лиза не согласилась.
