Хорошая страна, давшая ей приют, подарившая покой и радость ее сердцу. После гибели семьи старшего брата именно в Куалунуноре она почувствовала себя счастливой. Счастливой, но бедной? А в чем оно, это счастье? Деньги не делают человека счастливым. Сколько на свете примеров того, как золото лишает его главного — привязанности и любви к близким. Разве это хорошо? По крайней мере, Джонни для нее составляет все ее богатство.
Мириам понимала, что незнакомец осуждает ее за то, что она оставила Джонни одного, и отчасти прав. Но мальчик всегда выполнял то, что она ему говорила. Кто мог предвидеть, что он ослушается? В последнее время почему-то все идет не так.
Каштановая головка мальчика легла на худенькое плечо Мириам, она прижалась к ней щекой, устало прикрыв глаза.
Если бы у меня был кто-нибудь, на кого можно опереться, тяжело вздохнула Мириам. Она устала не только физически, нервы тоже были на пределе. Она закусила губу, чтобы не дать воли отчаянию. Трудно держать в себе невысказанной боль, но пожаловаться некому, придется терпеть.
Пять с половиной лет назад случилось ужасное несчастье: брат Мириам Патрик и его жена погибли в страшной катастрофе далеко в Европе, на севере Дании.
Ничто не предвещало несчастья, думали только о хорошем и уже ожидали поздравительных открыток и писем с фотографиями, описывающих дорожные приключения. Морской паром, на котором путешествовала семейная пара, оставившая сына на попечении бабушки по материнской линии, во время шторма протаранил судно, перевозящее сжиженный газ. Огненный смерч и ледяная вода унесли жизни сотен людей, газеты всего мира опубликовали фотографии трагедии. Такую беду нельзя позабыть, бабушка с трудом пережила несчастье, попала с обширным инфарктом в больницу и так до конца и не оправилась.
Тогда Мириам казалось совершенно естественным взять осиротевшего ребенка на воспитание. Иначе ему пришлось бы мыкаться по приютам. В то время у нее была хорошая работа, она много путешествовала. Племянник видел египетские пирамиды, коралловые острова, вулканы, экзотические города Азии и Африки. Потом работа занесла их на Тихий океан.
Мириам не предполагала, что рекламная фирма закроется через несколько месяцев и ей придется просить местные власти о разрешении жить в Куалунуноре. Не знала она и того, сколько денег придется тратить на Джонни. О профессии фотографа пришлось забыть, дорогую фотоаппаратуру продать.
На одежду, медицинское обслуживание и уход за ребенком постоянно требовались деньги, и она вынуждена была браться за любую работу, чтобы только свести концы с концами. О возвращении на родину, в Данию, Мириам и не думала. Не хотела тревожить навсегда умершие воспоминания о счастливых днях жизни в Европе, не хотела будить воспоминания о трагедии в Северном море.
Романтически настроенная девушка мечтала о других странах, где природа более ласкова к людям. Всюду люди, всюду жизнь. Тихий океан и тропические моря навсегда покорили ее сердце, а простодушные местные жители ей всегда нравились.
Последнюю свою работу Мириам получила через агентство по найму поденных домашних работниц. В эту пятницу ее уволили по ложному обвинению в краже. Несмотря на жесткую экономию, ее заработка едва хватало. Скудных запасов еды осталось совсем мало — к концу недели и те иссякнут. Необходимо было немедленно найти работу.
Колени Мириам онемели под тяжестью ребенка. Когда последняя баржа выплыла из-под моста, Джонни уже мирно посапывал у нее на плече. Откинув каштановые волосы с его лба, она подумала, что все же ее усилия не пропали даром. Джонни — здоровый, счастливый ребенок, любящий и доверчивый, уверенный в том, что и Мириам его любит. В нем не было и следа той скованности, неудовлетворенности, и неуверенности, которые она заметила в Аннабелл.
Мириам осторожно подняла Джонни на руки, и он доверчиво прижался к ней; ручонки сонного мальчика сами собой обвили ее шею, и волна нежности захлестнула девушку. Она поднялась и пошла следом за расходящейся толпой, неся спящего ребенка, и ноша эта тяжелой ей совсем не казалась.
Луна скрылась за внезапно появившимися со стороны моря облаками. Улица, по которой Мириам шла, была в этот час необычайно многолюдна, но с каждой минутой все больше пустела. Кто-то звал лодочника, кто-то заводил мотороллер и укатывал прочь.
Проходя мимо припаркованных автомобилей, в которые садились их владельцы, Мириам с грустью думала, что не может потратить деньги даже на автобус. Предстояла длинная дорога домой — несколько миль по кривым улочкам, горбатым мостикам, по темным набережным уснувшего города. Того и гляди можно свалиться в канал, потревожив сон спящих в своих плавучих домиках рыбаков. Мириам не боялась ночного города, она беспокоилась за племянника. В это время полно москитов, их трудно отогнать от спящего ребенка.
Мимо, шурша широкими шинами по влажной от ночной росы земле, проехал роскошный белый автомобиль. Мириам успела заметить тонкое нервное личико, прижавшееся к окну. Девочка внимательно смотрела на Мириам. Уличный фонарь еле-еле высветил в машине два силуэта — большой и маленький.
Машина резко остановилась у обочины, примяв колесами траву. Сердце молодой женщины испуганно забилось, но она гордо вскинула голову и крепче прижала к себе Джонни. Дверца машины открылась и снова резко захлопнулась. Мириам увидела, как высокомерный незнакомец большими шагами направляется ей навстречу. Мириам догадалась, что это Аннабелл попросила его остановиться. Милая девочка, зачем она это сделала?
Незнакомец приближался, размахивая при ходьбе длинными руками. По его резким движениям было видно, что он взбешен, однако лицо его оставалось абсолютно спокойным. Он преградил девушке дорогу, заставив остановиться.
— Могу я подвезти вас до дому? — спросил незнакомец вежливо.
Мириам подумала, что этот человек, наверное, давно научился скрывать свои истинные мысли и чувства. Не задумываясь, она поблагодарила его и отказалась. Ей не хотелось, чтобы он думал, будто произвел на нее неизгладимое впечатление.
— В присутствии вашего сына и моей дочери я вряд ли могу быть опасным для вас.
Мириам хотела было объяснить, что Джонни ее племянник, а не сын, но передумала. Пусть себе считает, что хочет. Да он мог и не поверить ее рассказу.
— Моя дочь очень беспокоится о том, как вы доберетесь домой, — пояснил он с иронией в голосе.
Мириам вспыхнула.
— Так это она, а не вы решили остановиться?
— Конечно, — ответил он, не скрывая, что ему самому это, как она и догадывалась, никогда бы и в голову не пришло. — И мне не улыбается перспектива всю ночь успокаивать ее. Она ведь не уснет, пока не узнает, что с вами все в порядке.
