— Спасибо, мадемуазель, но я не нуждаюсь в лекциях на эту тему.
— Похоже, что нуждаетесь! Более того, хотя вам это вряд ли понравится, но мои коллеги упорно называют меня для краткости просто Лу.
— Вы серьезно хотите сказать…
— Да, — нетерпеливо отрезала она. — Я уже в который раз повторяю вам, что меня зовут Луиза Томас.
Впервые граф, казалось, утратил значительную часть своего хладнокровия. Его холодной бесстрастности и изощренной учтивости был нанесен серьезный удар.
— Но… но ведь вы же женщина! — воскликнул он, повышая голос от удивления и в ужасе глядя на нее. — Я не собираюсь иметь дело с женщиной, особенно такой, как вы!
Луиза просто рассвирепела. Его высокомерие переходило всякие границы.
— Если Французская революция была вызвана глупыми, совершенно бездумными действиями аристократии, то ее нельзя не одобрить! — процедила она сквозь стиснутые зубы.
Он отмел ее слова легким движением пальцев, будто отмахнулся от назойливой мухи.
Луиза глубоко вздохнула.
— Ну что ж, давайте начнем все сначала? Нравится вам это или нет, но в письме идет речь именно обо мне. Если у вас еще остались какие-либо сомнения, то должна сообщить, что действую от имени и по поручению компании «Фрост, Джерард и Ламли». Однако мне хотелось бы знать, как к вам попало письмо, адресованное месье д'Эрлангеру? Какое вы имеете право…
Больше сказать ничего не удалось, так как граф, тихо выругавшись, крепко схватил ее за Руку и потащил прочь из гостиницы, затем вниз по ступенькам по направлению к длинному черному «феррари», стоявшему у тротуара.
— Я никуда с вами не поеду! Особенно в этой опасной машине, — запротестовала она.
— Садитесь, — рявкнул он, открывая дверцу с ее стороны.
— Объясните, что происходит, — воскликнула она, увидев, что он с угрозой шагнул к ней.
— Вам, быть может, все равно, но черт меня побери, если я буду обсуждать свои личные дела в присутствии какого-то гостиничного клерка! Собираетесь вы садиться в машину или мне посадить вас туда силой?
Он был явно не в себе и готов выполнить свою угрозу. Пришлось подчиниться. К тому моменту, как он обошел вокруг машины и сел рядом с ней, она начала подозревать самое худшее.
Каким бы невероятным это ни казалось, похоже, граф Чинарези и международный финансист Ксавье д'Эрлангер — один и тот же человек.
— Ведь вы месье д'Эрлангер, да? — спросила она, пока он пристегивал ремень безопасности.
— Да, конечно. — Он пожал плечами и запустил мощный двигатель. — Я думал, вы уже это поняли.
— Но почему?.. — Луиза смотрела с изумлением. — Почему у вас два разных имени? Вы что, ведете двойную жизнь, как доктор Джекиль и мистер Хайд?
— Конечно нет! — отрезал он и сосредоточился на дороге. Они пробирались по узким, забитым людьми улочкам старого города. — Ответ, естественно, очень простой, — сказал он наконец, явно расслабившись, когда Аяччо остался позади. — Моя фамилия д'Эрлангер, и я уже много лет занимался бизнесом в Париже к тому моменту, когда унаследовал титул графа Чинарези от двоюродного деда, которого даже никогда не видел. Поэтому я продолжаю заниматься бизнесом под именем Ксавье д'Эрлангера, а свой титул использую только здесь, на Корсике.
— До чего же мне не повезло, что пришлось встретиться с вами обоими одновременно! — мрачно сказала Луиза, вне себя при мысли о ситуации, в которую попала.
Как, скажите на милость, теперь спокойно, вежливо, но жестко торговаться из-за земли, которой владеет тот единственный на свете человек, которого она категорически не хотела бы даже видеть?
— Бессмысленно сердиться друг на друга, — сказал он, наконец нарушив царившую в машине напряженную тишину. — До тех пор пока не удастся договориться о других переговорах, если это вообще возможно, предлагаю забыть о нашей романтической встрече вчера вечером. Мы должны «зарыть топор войны», как говорят, иначе мы не сможем говорить о деле.
Луиза, хмуро смотревшая из окна на международный аэропорт, мимо которого они как раз проезжали, вынуждена была признать, что он прав. Это совпадало и с ее собственными мыслями.
— Как я должна вас называть? Я имею в виду… — Она беспомощно пожала плечами, указав на телефон, укрепленный на передней панели. — Если вам кто-нибудь позвонит, с кем они будут говорить — с графом Чинарези или с месье д'Эрлангером?
Он коротко и невесело рассмеялся.
— Похоже, мы с вами, Луиза, уже вышли за рамки простой вежливости. Если хотите, можете называть меня просто по имени — Ксавье. Однако, — холодно добавил он, — я не разрешаю переходить на «ты», когда мы будем говорить по-французски.
Луиза сердито посмотрела на его красивый, но какой-то хищный профиль. Она всегда восхищалась удобством французского языка, когда можно обращаться на «вы», оставляя более интимное «ты» для членов семьи, близких друзей и возлюбленных. Она явно не входила ни в одну из этих трех категорий, поэтому его язвительное замечание имело целью твердо и презрительно поставить ее на место!
— Ваше последнее требование совершенно излишне! — раздраженно бросила она. — Тем более что мы говорим по-английски!
— Нет. С этого момента мы будем говорить на моем родном языке. Мне надоело заставлять себя говорить по-английски. Кроме того, — снисходительно добавил он, — вам нужно попрактиковаться во французском, которым вы, мягко говоря, не слишком хорошо владеете.
Надменная свинья! Заскрипев зубами, Луиза с трудом подавила сильнейшее желание громко прокричать эти слова ему в лицо.
Ее французский вовсе не плох! Во время недавней командировки на юг Франции все ее прекрасно понимали. Но Ксавье, как большинство парижан, говорил очень быстро и был нетерпелив с теми, кто не слишком бегло владел языком. Значит, предстоящие переговоры еще более усложнятся для нее. Когда пытаешься заключить выгодную сделку, всегда приходится вести определенную игру, а Ксавье собрал все козыри!
С той минуты, когда ее ноги ступили на этот остров, все пошло наперекосяк. Было ошибкой вообще ехать на Корсику, расстроенно думала Луиза. Ксавье молчал, поглощенный опасными поворотами дороги, упорно ползущей вверх сквозь густые и темные сосновые леса, и Луиза начала постепенно успокаиваться. Очаровательные виды крошечных деревушек, лепившихся по склонам гор, романтические руины замков на гранитных утесах высоко над дорогой действовали, как бальзам на сердце. Пожалуй, Корсика — один из самых красивых островов, которые ей приходилось видеть.
Когда Луиза немного успокоилась, то поняла, что Ксавье прав — им незачем ссориться. Хотя совершенно невозможно забыть то, что произошло вчера вечером, она должна постараться не думать об этом.
