и побольше.
— Обычно я обхожусь чашкой кофе и легким перекусом, но сейчас готова съесть все, что перед глазами. Кажется, я ела в последний раз вчера утром.
— Тогда накладывай смелее все, что тебе по нраву, — с азартом произнес Антон и принялся помогать мне в выборе блюд местной кухни.
— Откуда ты так хорошо осведомлен что стоит попробовать, а что нет? Я и половины того, что здесь есть не знаю на вкус.
— Мне часто приходилось бывать в местных отелях. К тому же, сюда я приехал тремя днями ранее, многое успел изучить.
Я указала Антону на десерт, который хотела отведать, и он тут же его забраковал.
— Не советую, — тихо прошептал он и так странно скорчил лицо, что мое желание, к с виду красивому и аппетитному десерту, в миг исчезло.
— Антон, ты один на отдыхе? — смело спросила я, как только мы вернулись к нашему столику, при этом сделала лицо, будто мне это не столь интересно, сколько я желала поддержать разговор.
— Да, — ответил парень, неспешно поедая свой завтрак.
— Но почему?
— Это долгая и скучная история, не хочу тебя утомлять.
И хоть Антон отвечал очень уверенно, я чувствовала, он мне что-то недоговаривает, от чего мое любопытство начало набирать еще большие обороты.
— И все же, почему ты здесь один? — вновь всячески скрывая свое любопытство, я продолжала пытать своего нового друга.
— Давай лучше поговорим о тебе. Как спалось? Снилось что-нибудь?
Я почувствовала, как поставила своего собеседника в неловкое положение и намеревалась выяснить, что он скрывает.
— Спала я просто великолепно. И мне ничего не снилось. В последнее время в моей голове была сплошная работа, поэтому я вряд ли смогу вспомнить, когда у меня был нормальный сон, не говоря уже о прекрасных картинках во время сна.
И только Антон приоткрыл рот, дабы задать мне следующий вопрос, как я его тут же опередила:
— Ты мой друг, так ведь? Так вот, друг, я, конечно, не сильна в вопросах дружбы, но думаю, что у истинных друзей нет секретов. Поэтому, давай попробуем общаться максимально открыто, иначе весь этот фарс с дружбой можно заканчивать прямо сейчас.
Не понимаю, откуда во мне появилось столько смелости, но терять мне было нечего, поэтому всю фразу я выпалила на одном дыхании. Если и суждено было распрощаться с новым красавчиком-знакомым, так тому и быть. Я должна была выяснить хоть что-то о том, что за личность сидит передо мной.
— Ты права. Никаких более секретов, — ответил Антон и, если так можно выразиться, принялся изливать мне душу. — В моей жизни переломный момент. Я сбежал ото всех, чтоб побыть наедине с собой, своими мыслями, и немного подумать о том, куда меня может привести все то, что сейчас в ней происходит.
— Прости, у тебя, наверное, случилось нечто серьезное, а я тут со своими дурацкими вопросами, — виновата добавила я, вновь чувствуя себя полной дурой.
— Что у тебя за привычка такая, постоянно извиняться?! Я только было поверил в то, что в тебе проснулась истинная девушка, уверенная в себе. Стоило лишь мне слегка надавить на жалость к собственной персоне, как ты тут же принялась залечивать мне раны.
— Я тебя не понимаю. Разве истинные друзья поступают иначе? — Антон выбил меня из колеи. В эту минуту он показался мне не просто жестким, а жестоким. Ударить меня моими же слабостями. Я обиделась, и мое лицо конечно же неподдельно сообщило ему об этом.
— Не обижайся. Истинные друзья говорят всю правду в лицо, даже если ее порой не очень приятно слышать.
— Разве я заслужила такой правды?
— Такой или нет, но ты заслуживаешь правды. И она в том, что ты лучше, чем думаешь о себе сама.
— Ты меня вовсе не знаешь. Откуда тебе знать, какая я есть? — «кусалась» я в ответ.
— Мне хватило того времени, что мы провели вместе, чтоб понять это. Жаль, что ты, за всю свою жизнь этого не осознала.
И тут в моей груди что-то екнуло. Я вспомнила себя озорную, постоянно улыбающуюся, всегда знающую, где вход и выход из любой ситуации. И Антон был бы прав, если бы знал меня ту, какой я была, но говорить так обо мне прежней, это явно была ошибка.
— Я не всегда была такой пессимисткой, — начала я оправдываться.
— Что же мешает тебе стать прежней?
— Я такая, какая есть, и приняла себя такой.
Мне было не приятно то, в какое русло начал уходить наш разговор, но еще более не понятно мне было то, как отмотать все обратно и выровнять его.
— Разве это ты? — Антон внимательно взглянул в мои глаза, вопросительно приподняв левую бровь. — И такой ты себе нравишься?
Как же мне сейчас захотелось расплакаться. До недавнего времени я и не осознавала то, какой никчемной стала я и моя жизнь. А услышать подобное от малознакомого человека означало одно, что у меня на лбу было написано крупными буквами слово — НЕУДАЧНИЦА.
Я вдруг с лихвой ощутила двоякое чувство: с одной стороны, мне хотелось сбежать из ресторана, от пристального вопросительного взгляда Антона, с другой, остаться, в надежде, что может быть именно мой новый друг поможет разобраться в себе.
— Не нравлюсь, — решила я все же продолжить беседу, — но уже слишком поздно что-то менять.
— Поздно? Ты это серьезно сейчас? — Антон усмехнулся, решив, что я и вправду пошутила. Затем, увидев мое серьезное лицо не на шутку взъелся на меня, — Тебе сколько лет, двадцать пять, шесть?
— Двадцать семь вообще-то, — уточнила я, уже предвкушая полную головомойку со стороны Антона.
— Двадцать восемь лет, и ты говоришь, что тебе поздно? Знаешь, кому на самом деле поздно? Человеку, больному раком четвертой стадии, которому не помогают никакие лекарства и терапии; парню, которому во время войны прострелили голову; старушке, находящейся на смертном одре, доживающей восьмой десяток лет, которая в силу своего возраста больше не увидит своих родных! Вот кому по-настоящему поздно, но не тебе!
Я вдруг почувствовала себя неловко от того, что распустила перед Антоном нюни. Когда я размышляла о всех своих несчастьях, в которых то и дело упивалась всей душей, мне они казались огромными и неразрешимыми, но в устах Антона, это звучало так мелко и незначительно, что я запуталась и не могла понять кто же из нас прав.
— На самом деле я просто понятия не имею, как мне стать прежней. Именно по этой причине я чувствую себя такой беспомощной и чем дальше, тем сильнее себя наказываю за это.
Выговорившись, я
