Хотя в последнее Тамара тоже особо не верила. Вот не верила, и все тут. В ней могла говорить излишняя самоуверенность, но это было не так. Тома трезво смотрела на вещи, на обстоятельства. И она ловила на себе взгляды Тихонова.
Только толку-то…
Тома откинулась на спинку подоконника и вспомнила, как они впервые очно познакомились.
Лицо Жени в тот момент она вряд ли забудет.
Он с другими парнями выходил из спортивного комплекса, где у них проходили тренировки. Тома к той минуте уже стояла у машины минут десять. Мужчины запаздывали. Может, дольше обычного тренировались или в душе заболтались, обсуждая текущие дела.
Увидев их, Тома поспешила открыть переднюю пассажирскую дверь и достать длинноствольные розы. Сто одну штуку. Букет был тяжеленным. Если продержать его дольше минуты, руки ощутимо напрягались.
Естественно, девушка отлично знала, как выглядит со стороны и что ее сложно проигнорировать.
Поэтому не удивилась, когда кто-то из мужчин восхищенно заулюлюкал. Кто-то даже неприлично выругался.
Она же смотрела только на Женю.
Тот остановился. Впрочем, как и другие парни, когда увидели, как она идет к ним.
– Добрый вечер, – стараясь сохранять видимое спокойствие несмотря на то, что сердце истошно колотилось в груди и готово было выпрыгнуть и покатиться по асфальту, сказала девушка, приветливо улыбаясь. – Евгений, это вам.
Бабушкино воспитание давало о себе знать. Никаких «ты» с незнакомыми людьми.
Тома протянула букет шокированному Евгению. Он, в отличие от нее, удивление, граничащего еще с чем-то, скрывать не собирался. Его брови взметнулись кверху. А потом…
Кажется, он разозлился.
– Жека, ну нифига себе. У нас теперь тебе барышни цветы дарят, а не ты, – заржал кто-то рядом. Беззлобно.
– Завидуй молча, Тох.
– Цветы-то возьми, девчонка едва их держит.
Тихонов сделал к ней шаг.
– Точно мне? – как-то недовольно буркнул он, хмурясь.
– Вам. – Тамара продолжала улыбаться, хотя губы начинали дрожать.
Что-то не так…
Не рады ей.
В том, что ее узнали, она не сомневалась.
Цветы у нее забрали со словами:
– Это ты зря…
– Мне хотелось вас поблагодарить. И познакомиться. Очно.
– Тоже зря.
Друзья у Тихонова оказались догадливыми, потому что незаметно испарились. Разошлись к своим машинам, оставив их вдвоем.
– Почему? – Тома склонила голову набок, отчаянно вспоминая, как надо кокетничать с мужчинами.
Она не учла одного. Перед ней стоял взрослый мужчина, а не ровесник-воздыхатель! Хотя поклонников и старшего возраста у нее тоже хватало.
– Потому, – недружелюбно сказал Евгений, глядя прямо ей в лицо.
Строго. Неприветливо.
Липкий страх, который отнюдь не покинул Тамару, яростно всколыхнулся в груди, разлил кислоту, впрыснул в кровь. Ноги задрожали. Пришлось выпрямить спину, чтобы они не подкосились. Хороша же будет красота, если она рухнет на асфальт прямо к ногам спасителя!
– Я бы хотела… – снова начала Тамара, но ее бесцеремонно оборвали:
– Тамара, прекратите. – Тон Тихонов не смягчил. – Цветы я еще возьму. Ладно, поверю, что вы искренне хотели поблагодарить меня и парней.
Про парней он намеренно сказал.
– Остальное – лишнее. Всего доброго.
С этими словами он закинул спортивную сумку на рюкзак и направился к своей «киа», оставив Тамару стоять одну у спортивного комплекса.
Она кожей чувствовала, как на нее смотрят. Его друзья. Другие посетители.
Сохраняя лицо, Тома вернулась к своей машине.
Потом она звонила Евгению. Предлагала встретиться. Купила абонемент в тот же спортзал, который посещал он. Глупо, конечно.
Она начала преследовать своего спасителя. Своего героя.
Девушка прикрыла глаза, стараясь дышать ровно. И мама, и он сам говорили, чтобы она прекратила унижаться. Бегать за ним. Что с ее-то внешностью она может получить любого мужчину в городе.
– Томочка, девочка моя, это… – Мама замолкала, опасаясь произнести вслух роковые слова.
– Нездорово, да? Я знаю, мам.
Тамара трезво оценивала происходящее, кто бы что о ней ни думал.
Женя перестал ходить в зал. Его парни – тоже. Значит, перешли в другой… Узнать куда не проблема. Пара звонков, и Томе дадут нужную информацию.
Вопрос в другом: зачем?
Вчера, собираясь в клуб, Тамара решила: последняя попытка.
Наверное, хватит…
Сколько можно?
Да, грудь жгло. И тесно было. И больно. Сильно-сильно.
Но это же пройдет…
Обязательно.
Все проходит, известный факт.
Ей придется попрощаться с Евгением Тихоновым.
Еще бабушка часто говорила, что у них в роду все женщины сильные. Что они такими рождаются. Тома тихо смеялась. Ее забавляли подобные разговоры.
– Ба, разве должны роковые красотки быть сильными?
Последний подобный разговор, кажется, состоялся лет пять назад, Тома точно не помнила. Она гостила у нее на даче, они сидели на открытой веранде, пили чай. Из настоящего тульского самовара. Белая скатерть тоже была, как и баранки. Бабушка умела создавать атмосферные вечера, а главное – практиковала.
Бабушка засмеялась и прижала к себе худенькое тело внучки.
– Почему бы и нет?
– А вот и не должны, – кокетничала Тома, закатывая глаза. – Сильным должен быть мужчина. А мы, девочки, слабыми и… красивыми…
– …красивыми!
Хором закончили они вместе.
У Тамары была счастливая жизнь.
Все изменилось три месяца назад.
Девушка долго стояла под душем и вспоминала, как мылась у Жени. Надо будет купить такой же гель, как у него. Она запомнила… Потом одернула себя и уперлась рукой в плитку.
Хватит, Том… хватит.
***
После ее «возвращения» знакомые изменили отношение к ней. Абсолютно все. Сначала Тамару это подбешивало. Хотелось кричать, что она прежняя, что ничего не изменилось!
Это был самообман. Изменилось все.
Прежде всего она сама.
Три месяца реабилитации давали о себе знать, но кошмары никуда не делись. Психолог рекомендовал обратиться к психиатру, чтобы тот выписал антидепрессанты и, если потребуется, снотворное.
Тамара отказывалась.
У нее имелся личный антидепрессант.
Она смотрела на фотографии Жени, листала их в телефоне. Офицерам не разрешалось иметь личные странички в мессенджерах, о чем Тамара сожалела. Она могла бы знать о жизни майора чуть больше. Фото, сториз, запечатленные яркие моменты. Ни-че-го.
Пришлось извернуться и попросить других людей сделать его фото и переслать ей.
Надо их удалить. Все. Она приняла решение. Но рука не поднималась. Всего-то и требовалось, что нажать несколько кнопок.
– Том, ау! Ты где летаешь?
Натали щелкнула перед ней пальцами.
– Вернись ко мне.
– Тут я.
– Точно?
– Да.
– Итак, что ты мне скажешь? Принимаешь мое приглашение?
– Конечно, Нат. Ты чего?
– Да кто тебя знает, – протянула Натали, играя бровями.
– Перестань. Бесите.
– Ты нас тоже, но мы же тебя терпим.
– Вечеринка намечается большой?
– Нет. Но пафосной.
– Та-ак, – протянула Тамара и отложила телефон. Фотки Тихонова она так и не удалила.
Вечером.
Честно.
– И что значит – пафосной?
Натали сделала невинную гримасу.
– Ты же знаешь моих предков…
– Ната.
– Что Ната? Сначала родители просят, чтобы все было «по-правильному».
Тамара наигранно закрыла лицо ладонями.
– Не продолжай. Будут взрослые дяди и тети?
– Ага. И твоя мама тоже.
– Против своей мамы я как раз не возражаю.
– А я возражаю против всех! – фыркнула Натали. – Но мои поставили условие: сначала официальное мероприятие в честь дня рождения единственного чада и уже потом туса в клубе. Я снимаю весь! Будем только мы.
– Но сначала пафосное мероприятие…
– Ага. С вечерними платьями и суперкрутыми прическами.
– А в клуб – джинсы и топ.
