Щелчок.
Я жива?
Я не знаю.
Я чувствую, как мое тело отчаянно дрожит, пот и собственная моча заставляют меня скользить по полу. Но я также чувствую боль. Мне нужно что-то сделать. Попробовать поднять мою руку или моргнуть. Почему так трудно двигаться? Мой мозг приказывает мне что-то сделать, но мое тело не подчиняется.
Мой мозг. Он все еще работает. Осознание посылает мурашки по моим рукам.
Я жива. Я буду в порядке. Если Нейт выберется из этой комнаты со мной ... Если нет, то пуля могла быть лучшим, что могло со мной случиться.
— Кэмден, — умоляю я. Он знает, о чем я прошу. Произносить это вслух необязательно.
— Этот парень тебя не заслуживает. — Кэмден откидывается на спинку кресла и хлопает себя по штанам в поисках пачки сигарет. Зажигая одну, он посылает к потолку прогорклое облако. — Кроме того, он, вероятно, мертв.
— Все кончено. Все получили по заслугам. Давай просто двигаться дальше. — Я подсказываю. Кроме тебя. Ты сможешь уйти незатронутым. — Я убила его отца, но Кэмдена всегда волновали только деньги и власть. Мысль о том, чтобы позволить ему уйти от этого, заставляет кислую желчь щекотать мне горло, но я больше забочусь о Нейте.
— Я хочу, чтобы ты ушла из моей жизни и с этого острова, Прескотт. И я готов заплатить. Сто штук. Наличными. Если ты уйдешь отсюда и пообещаешь не мстить. Считай это моим прощальным подарком тебе. . ...и в качестве извинения за Престона.
Он нас отпустит. Он действительно любит меня по-своему, извращенно.
Мой голос дрожит. — Обещаю.
— Итак, — говорит он, в то время как его рука змеится к моей челюсти, его палец засунут мне под подбородок, поворачивая меня лицом к себе. — Все, что мне нужно, это сувенир.
— Что-либо. — Я чувствую, как другой его кулак схватил меня от основания моих волос и притянул к своей промежности. На секунду мне кажется, что я понимаю, что он имеет в виду, и мне хочется откусить ему член. Было достаточно плохо пройти через это, когда мое сердце не принадлежало никому, кроме меня самой. Но пока Нейт лежит здесь, я никогда не смогу этого сделать.
— Кое-что от тебя, — продолжает он, поворачивая мою голову к себе. Я падаю назад и меняю положение так, что сижу лицом к нему. Ему это нравится. Его улыбка говорит о победе.
— Что? — Я продолжаю выглядывать из-за него, пытаясь поймать взгляд Нейта.
— Рука? Ухо? — спрашивает он вслух. — Палец. — Он хватает мою ладонь и гладит ее, его хмурый вид превращается в ухмылку. — У тебя всегда были красивые пальцы. Тонкие, нежные. . .и мои.
Белые точки заполняют мое зрение. Он хочет один из моих пальцев? Как, черт возьми, он. . .Я точно знаю как. Я поняла теперь. Кэмден хочет наказать меня. Не за то, что я сделала с его отцом и Себастьяном. Он хочет, чтобы меня пытали за то, что я отдала свое сердце кому-то другому.
— Это наказание за Нейта, не так ли? — выдавливаю я.
Он кивает. — Умная девушка.
— Ты просил чужой руки, — возражаю я. — Свадьбу можно отложить, но ты все равно возьмешь ее в жены.
— Брак по расчету, — просто говорит он и гладит меня по щеке, словно милого щенка. — Она чертова леди. И богатая, при том. Но мое сердце всегда будет принадлежать тебе.
Да, но твой член принадлежал всем остальным. Но мне уже все равно. Я просто хочу подползти к Нейту и тихонько оплакать его. К черту мои пальцы.
— Возьми палец, Кэмден. Только поторопись.
Он встает со стула. — Я никогда не тянул время, когда дело касается насилия.
Как только он выходит из комнаты, я соскальзываю к распростертой фигуре Нейта. Вокруг него столько крови, его белая рубашка промокла. Я плачу и хватаюсь за его холодные щеки, умоляю его сказать что-нибудь, но он обмяк. На шее слабый пульс. Мне нужно доставить его в больницу как можно скорее. У меня нет с собой телефона; Кэмден выбросил его из машины, когда забирал меня, и если я позову из окна на помощь, мой бывший парень может отказаться от своего предложения.
Кэмден возвращается в комнату с гаечным ключом.
— Дай мне руку, красотка. — Он все еще стоит, я стою перед ним на коленях, его указательный палец согнулся, давая мне возможность подползти поближе. Я делаю.
— Выбери палец.
Я предлагаю ему свой левый мизинец.
— О. Ну же. Дай нам что-нибудь, по чему тебе действительно будет не хватать. Как насчет указателя правой руки?
— Ладно, — кусаю я. Просто возьми всю руку и позволь мне заняться моим парнем, я хочу кричать.
Когда холодное железо касается моего костлявого пальца, я вздрагиваю и отвожу взгляд, но когда чувствую, как оно скручивается на моей коже, я думаю о Нейте. Каково было бы иметь все это с ним. Жизнь, которую он предложил мне. Мы бы уже добились этого, если бы я подавила жажду мести. Я больше не хочу даже жизни Кэмдена. Это так пусто и бессмысленно, теперь, когда я знаю, что такое настоящая боль.
Не гаечный ключ. Физическая боль ничто.
Нейт.
Когда мои кости разъединяются с леденящим душу звуком, Кэмден достает из заднего кармана нож и разрезает кожу вокруг него. Ожог мучительный. Боль повсюду. Я хочу, чтобы он разорвал мою конечность на части, чтобы я не чувствовала пульсацию между пальцами. Я качаю головой из стороны в сторону, сдерживая крик.
— Готово, — весело говорит Кэмден, засовывая гаечный ключ в задний карман и сжимая в кулаке мою разорванную часть тела. — Помни, милая, если ты пойдешь за мной, я вырву у тебя остальные органы один за другим.
Я падаю на живот и стону.
— Пожалуйста, позволь мне сделать один телефонный звонок. Я должна отвезти его в больницу, — я стону от боли.
— Не пользуйся моей добротой, — язвит он, смеясь про себя. — Вытащи его на улицу. Всего два этажа. Прощай любовь. Хотел бы я быть достаточно сильным, чтобы убить нас обоих. Но правда в том, что я слишком сильно тебя люблю, чтобы видеть, как ты уходишь такой молодой. Наслаждайся тем, что осталось от твоей жизни, Прескотт. Я полностью намерен наслаждаться своей.
С этими словами он выходит из комнаты, крепко сжимая мой палец в руке. Я в замешательстве, но у меня нет времени останавливаться на моем серьезном положении. Кэмден поймал меня разоблаченной и неподготовленной, вооруженной мускулистым мужчиной и планом, двумя вещами, которых у меня не было с собой.
Все еще истекая кровью из того места, где раньше был мой палец, я хватаю Нейта за подол его джинсов и тащу его из комнаты в коридор. Он чертовски тяжелый, слишком высокий, чтобы я смогла маневрировать с ним в одиночку. Я случайно ударяю его обмякшее тело о дверной косяк, но он даже не вздрагивает. Мои руки горят, а ноги трясутся под его весом, когда я вытаскиваю его в гостиную квартиры, дюйм за дюймом. Я ловлю Саймона лежащим на полу с перерезанной шеей. Я вытаскиваю Нейта из квартиры, но это старое викторианское здание. Лифта нет.
Адреналин, взорвавшийся в моих венах, утихомиривается, и я чувствую острую боль в руке, а бедра зудят от собственной мочи. Я должна торопиться, пока не потеряла сознание.
Неохотно я оборачиваюсь за голову Нейта и хватаю его за плечи, обеими руками сцепив подмышки и защищая его голову. Я стаскиваю его вниз по лестнице, все время пытаясь притянуть его к себе, чтобы он не получил удар по голове. Он выглядит таким хрупким, даже при своих огромных размерах, с закрытыми глазами и этой дырой в животе.
В ту минуту, когда я выхожу из здания, я теряю его. Каждая унция самоконтроля испаряется, когда я зову на помощь. Я хватаю незнакомцев за воротник, пачкая их своей кровью и потом, умоляю вызвать скорую помощь, зная, что они тоже вызовут полицию, но мне уже все равно. Застряв в пузыре безумия, я отчаянно хочу лопнуть. Какая ирония, мне нужно быть сильной для мужчины, который является моей единственной слабостью.
Я не могу потерять его. Не могу отпустить мой покой.
***
Пятнадцать минут спустя мы оба в больнице Святой Марии.
Нейта ведут в операционную, а я борюсь с персоналом, который пытается залечить мою рану и требует присоединиться к нему.
