Его отец прищурился:
— Ты передал ей мое приглашение?
— Да.
— А другое?
— И его тоже. Сейчас она не хочет от нас ничего. До недавнего времени она думала, что ее мать умерла двадцать четыре года назад. Чья это была идея?
— Не моя, — огрызнулся Натаниель. — Так решили Ричард и Лили.
— Ей больно. Она хочет получить ответы на свои вопросы.
Натаниель отвернулся и вдруг показался Итану старым и смертельно усталым.
— Ричард безумно любил Лили, — тихо сказал он. — И я тоже. В какой-то степени она любила нас обоих, но выбрала меня и тебя. У Ричарда никого не было, кроме нее, и он отпустил ее при условии, что она оставит ему Мию.
Итан скривился. Он вспомнил, как затуманивались глаза Мии, когда она говорила о своей матери и об отеле, и вдруг ужасно разозлился на Ричарда, Лили и своего отца.
— Скажи мне, — процедил он сквозь зубы, — кто-нибудь из вас хоть раз подумал о Мии?
— Все ошибаются, Итан, — устало сказал Натаниель, — а потом очень жалеют об этом. Ты знаешь это лучше всех. Если нам повезет, мы сможем искупить вину.
Итан ничего не ответил. Отец был прав.
— Я хочу, чтобы она поняла, как сильно мать любила ее. Я хочу хотя бы это дать ей, даже если она больше ничего не захочет принять от нас. Пожалуйста, не бросай попыток достучаться до нее.
Итан не хотел этого. Он не хотел сближаться с Мией, не хотел, чтобы усиливался голод, который он не знал, как сдержать. Но ему ничего не оставалось, кроме как согласиться.
— Хорошо, — пробормотал он, — хорошо, я постараюсь.
Натаниель нерешительно помолчал.
— Итан… Какая она?
Итан посмотрел в окно на волшебно-прекрасные сады, на которые отец потратил целое состояние, — приют для измученных душ. Сегодня он не найдет здесь успокоения.
— Безумно красивая.
Стоя на пороге бывшей библиотеки, теперь служившей Мии рабочим кабинетом, Раджа провозгласил:
— К вам мистер Итан, мисс Мия!
Мия оторвалась от счетов, рассыпанных по столу.
Раджа исчез, на его месте возник Итан, и Мия задохнулась. Последний раз они виделись неделю назад, и за это время ей почти удалось убедить себя, что страсть, вспыхнувшая в ней, — всего лишь результат эмоционального перенапряжения. А теперь все снова рухнуло. Один взгляд на него — и все самовнушение насмарку. Мия хотела его так же сильно, а может быть, еще сильнее.
— Красивый костюм, — сказала она.
Его глаза потеплели — всего на секунду, а потом строгая маска снова намертво приклеилась к его лицу.
— Как ты, Мия?
— Занята.
Спокойно пожать ему руку она не сможет, более теплого приветствия не выдержит. У нее было всего пять минут, прежде чем желание окончательно затмит доводы рассудка.
— Визит вежливости?
— Нет, я по делу. Один из тендеров по ошибке прислали ко мне в отель.
— Надо было позвонить. Я бы кого-нибудь прислала за ним.
— В этом случае мне не удалось бы даже одним глазком взглянуть на него.
— Думаешь, сейчас удастся?
— Надеюсь. — Итан положил на стол перед ней объемистый конверт. — Еще что-нибудь пришло?
— Все, кроме одного.
Мия как раз просматривала их незадолго до прихода Итана и не отказалась бы от помощника, знающего Пинанг и людей, живущих в нем, способного сказать, станет ли китайская электрическая компания работать с сантехниками-индусами и малярами-индонезийцами и будут ли все они слушаться ее.
— Это документы от Квона?
Итан кивнул.
— Сама дашь посмотреть или мне встать на колени?
Мия ясно представила себе Итана, стоящего перед ней на коленях, с волосами, взъерошенными ее руками.
— Честно говоря, мне не помешала бы помощь, — со вздохом призналась Мия: дело требует жертв. — Ты вполне сгодишься. На колени можешь не вставать.
— Отлично, — усмехнулся Итан, подтаскивая к столу стул.
Планировать работу пятидесяти человек разных профессий было нелегко даже с помощью Итана. Тендер Квона обеспечивал их электриками, сантехниками и строителями как рабочей силой. Тендер Самсула предлагал ремесленников. В идеале они оба были нужны Мии, а человека, который смог бы разработать для нее проект, она не нашла.
— Мне все еще нужен координатор. Я сама могу этим заняться?
— Нет. Твой пол и твоя молодость не позволят.
Она так и думала.
— Тогда как быть? Не думаю, что ты знаешь отошедших от дел специалистов по делам с недвижимостью, которые хорошо знают местные обычаи и серьезно взялись бы за мое дело.
Итан внимательно посмотрел на нее:
— Ты уверена, что хочешь знать ответ?
— А что такого?
— Ты можешь обратиться к моему отцу.
Ах вот как…
— Он свободен, опытен и с энтузиазмом возьмется за твое дело.
— Нет.
— Ему не помешало бы занять себя работой. Он тяжело переживает смерть Лили.
— Нет!
— Ты сказала, что тебе нужны ответы.
— Ты ни в чем не знаешь меры! — рассердилась Мия.
— Он ни в чем не виноват, — коротко бросил Итан.
— Он украл у меня мать, чужую жену! Разве я могу не винить его? Интересно, к любовнику твоей покойной жены ты так же снисходителен?
— Нет, — обрубил Итан, наполнив это слово угрозой и болью.
Мия поняла, что на эту мозоль лучше не наступать.
— Тогда не требуй снисходительности от меня, — пробормотала она.
— Насколько мне известно, о разводе попросила Лили. Твой отец согласился, но цену назначил высокую: если Лили уйдет, то ты останешься с ним.
— Нет, — замотала головой Мия.
— Око за око, Мия.
— Нет! Мой отец так не поступил бы. Просто твой отец не хотел, чтобы я жила с вами.
— Мой отец с радостью принял бы тебя. Ты могла бы жить с Ричардом и иногда приезжать к нам, он был бы счастлив, если бы ты захотела войти в нашу жизнь. Он до сих пор этого хочет.
— Ты лжешь!
— Тебе хочется, чтобы я солгал.
Его взгляд словно сдирал с нее кожу, но она против воли чувствовала, что он говорит правду.
— Не хочу в это верить! Что за отец отрывает ребенка от матери? Что за мать дает ему сделать это?
— Мия…
— Нет! — крикнула она, больше не способная сдерживать эмоции. — Уйди! Оставь меня!
Апартаменты Лили были не лучшим убежищем, но Мия не искала покоя — она хотела дать направление своему гневу.
— Кто ты? — крикнула она, обращаясь к матери. — Как ты могла? А ты? — беспомощно спросила она, останавливаясь перед фотографией отца.
Несмотря на все его недостатки, его сдержанность и сухость, она любила его. Отвернувшись, она прислонилась к стене и медленно сползла на пол, подтянув колени к груди. Сейчас ей хотелось превратиться в одну из фарфоровых кукол, стоявших в шкафу рядом с Мией: жить за стеклом, спокойно и безопасно… Она пыталась быть сильной, не обращать внимания на удары судьбы, но они оказались слишком сильными.
