— Луис здесь, в Рио, — прошептала она. Почему он здесь? Почему сейчас, после стольких лет? Почему он вообще к ней подошел? Перед ее мысленным взором всплыла сцена, произошедшая шесть лет назад. Образ был настолько реальный, что Кристина невольно закрыла лицо руками. Она увидела Луиса, ошеломленного и сбитого с толку, который непонимающе взирал на нее.
— Что случилось? Ты же любишь меня. Зачем ты так поступаешь? Мы прожили с тобой почти год, я должен был вернуться в Англию на похороны отца. Этот год должен для тебя что-то значить — я же говорил, что у меня насчет нас серьезные планы! Меня не было всего три месяца…
— Все меняется…
— За три месяца? Нет. Так не бывает! — в горячности воскликнул Антон. — Ты просила меня пообещать, что я вернусь за тобой. И вот я здесь. Я предлагаю тебе руку и сердце, и у меня в кармане два авиабилета в новую жизнь! Ради бога, Кристина… — произнес он хрипло — Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Я хочу, чтобы ты родила мне детей. Я хочу, чтобы мы старели вместе, наблюдая за тем, как наши дети взрослеют и у них появляются собственные дети!
Ее сердце обливалось кровью, когда она слушала, как Антон представлял их будущее. Кристина вскинула голову. Сидя сейчас в этих белых мраморных стенах, она вздрогнула, вспомнив, как она вскинула голову тогда.
— Я никогда не выйду за тебя, Луис. Я никогда не рожу тебе детей. Я говорю это тебе сейчас. Теперь ты сможешь это принять?
О да, он принял. Кристина поняла это по горькому, мучительному выражению его лица.
— Потому, что ты не хочешь испортить свою идеальную фигуру?
— Да, совершенно верно, — согласилась она. — Я бессердечная, самовлюбленная эгоистка. К тому же я ношу фамилию Маркес и во мне течет чистая португальская кровь. Смешать ее с твоей наполовину английской кровью будет преступлением, кощунством. Мои предки перевернутся…
Раздался стук в дверь. Она отняла ладони от лица, подняла глаза и застыла от изумления.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Луис не слишком церемонился. Он закрыл за собой дверь и задвинул щеколду, про которую Кристина начисто забыла, когда входила сюда. Потом он повернулся, прислонился спиной к двери, засунул руки в карманы брюк и стал ждать.
Проведя языком по пересохшим губам, Кристина рассматривала Антона, как страждущий путник оглядывал бы пустыню в поисках источника. Он совсем не изменился. Его волосы были такими же черными, блестящими и коротко стриженными, а кожа — такой же золотистой и гладкой. Чувственные зеленые глаза смотрели на нее из-под слегка опущенных ресниц, а резкая линия губ ничуть не портила этот страстный облик.
— Ты, как всегда, забыла запереть за собой дверь. Ну что, поговорим о старых добрых временах?
Дрожа, Кристина поднялась на ноги.
— Что т-тебе надо? — заикаясь, пролепетала она.
— Вот это хороший вопрос. — На его лице засияла зловещая улыбка. — Хочешь, мы наполним эту комнату огнем нашего желания? Раздевайся, и я помогу тебе снять напряжение, — предложил Антон. — По твоему взгляду я вижу, что ты готова, querida, и я тоже готов. Так в чем же, черт возьми, дело? — Он передернул плечами. — Мы можем сделать это у ванны, в ванне, в душе или там, где ты только что сидела. Или ты могла бы ублажить меня прямо на этом холодном мраморном полу…
— Замолчи! — прохрипела Кристина. — Как ты смеешь так со мной говорить? Убирайся отсюда, Луис!
Он сделал все наоборот. Оторвавшись от двери, решительно пошел прямо на нее. Кристина попятилась и уперлась спиной в бачок.
— Нет, — выдохнула она, когда рука Антона легла на ее оголенное плечо.
Другой рукой он стал ласкать ее шею. Когда Кристина выгнула спину в попытке отстраниться, Антон приблизился вплотную к ней. Его крепкие бедра уперлись ей в живот. Кристина содрогнулась. Антон улыбнулся, но затем улыбка исчезла с его лица. Его глаза сверкнули, рот приоткрылся, и, резко наклонив голову, он захватил ее губы своими губами.
Хищник, голодный хищник. Он словно пожирал Кристину. Ее рот наполнился его вкусом. Нежная и чувствительная ткань ее губ, не испытывавшая ласки слишком долгое время, пульсировала от наслаждения. Кристина жаждала большего.
Длинные пальцы прошли по бархатной коже ее плеча, скользнули на спину и медленно начали сползать вниз по позвоночнику. Кристина уже трепетала всем телом, когда Антон поднял ее ногу к себе на бедро. Его запах, его прикосновения, неприкрытая страсть легко стерли все эти прошедшие шесть лет. Руки Кристины поднялись и обвились вокруг шеи Антона. Она сдалась, и знаком тому был ее негромкий стон.
Они целовались как помешанные, как дикари — страстно, отчаянно. Это было абсолютным сумасшествием. Тяжело дыша, они извивались в объятиях друг друга. Вздыхали и стонали, сжимали друг друга и царапали — по крайней мере, Кристина. Они делали все, чтобы только не останавливаться. Каблуки ее туфель царапали гладкую поверхность мраморного пола, а пальцы впивались в черный шелк его волос. Платье Кристины уже оказалась у нее на бедрах не без помощи его рук, и Антон страстно и решительно ласкал ее.
Желание захлестнуло их и вышло из берегов. Кристина почти потеряла рассудок, ее трясло, как в ознобе.
— Сейчас? — произнес тихо Антон. — Ты хочешь этого здесь и сейчас, viuvadeOrdoniz?
Вдова Ордонис. Эти слова оказались для Кристины холодным душем.
Чувство стыда заставило ее попытаться отбросить его руку. Антон тут же отпустил ее и сделал шаг назад.
— Кем ты себя возомнил, чтобы так поступать со мной? — задыхаясь, выпалила она, отчаянно пытаясь оправить платье.
— Частью одного незаконченного дела, в котором тебе отведена не последняя роль, — ответил Антон, наблюдая, как Кристина побледнела, когда до нее дошел смысл его слов. Он отвернулся. — Приведи себя в порядок, — скомандовал он. — Нужно поговорить, а у нас мало времени.
— Нам не о чем говорить! — Кристина хотела только, чтобы он ушел.
— Очень даже есть о чем. У тебя серьезные неприятности, Кристина. Но я здесь не только поэтому. С тем делом мы разберемся как-нибудь позже, а пока у меня есть к тебе предложение.
— Я не желаю иметь с тобой никаких дел.
— К концу сегодняшнего вечера у тебя не останется другого выбора, — заверил ее Антон с железной уверенностью в голосе. — И перестань смотреть на меня, будто я какой-нибудь ужасный зверь. Ведь ты убедилась, что для меня ты все еще желанна. Конечно, тебе выбирать. Но подумай получше, иначе ты останешься одна и попадешь на растерзание голодной стае волков.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
