— Я заеду за тобой в шесть. — Тон ее собеседника был скорее похож на приказ, чем на просьбу. Но она не могла сказать ему об этом, ведь комната полна сплетниц.
— Хорошо, до вечера. — Она отключилась и посмотрела на женщин. От понимающих ухмылок у нее запылали щеки. — Я обязательно зайду к вам с предварительным эскизом. Приятно оставаться!
Шарлиз проводила ее до двери.
— Холли, приятного вечера, но все-таки не забывай, о чем мы говорили.
Если бы она могла! Но разве такое забудешь!
«Эрик Олден хорош в постели»!
Ей вовсе не обязательно было это знать.
Эрику никогда еще не было так трудно удерживать внимание женщины. В отчаянии от своей неудачи он посмотрел на Холли и свернул на дорогу, ведущую к ее дому. Он надеялся, что журналистка их там сегодня не ждет. Снова целоваться с Холли ему не хотелось. Слишком рискованно для его душевного равновесия.
Помощь матери пока не принесла ему особого успеха. Она хорошо знала его предпочтения: спокойные рестораны, красиво поданная вкусная еда, хороший выбор вин и образцовое обслуживание. Но Холли не слишком ценила подобные вещи.
Внезапно он заметил, что у Холли засверкали глаза, когда она увидела ярко освещенное поле для мини-гольфа. Поскольку весь вечер она явно скучала, Эрик, не задумываясь, свернул с шоссе.
— Не помню, чтобы гольф входил в распорядок дня нашего свидания, — удивилась Холли.
— Привидения тоже не входили, — возразил он и вышел из машины.
Холли последовала за ним. На этот раз пестрая юбка и зелено-голубая кофточка скрывали ее фигуру. Но это не имело значения. К несчастью! Ему вполне хватало вида ее длинных крепких ног, к которым от вечернего ветерка прилипала юбка.
— Ты давно играл? — спросила его Холли.
Он играл давно, но всегда выигрывал. Наверное, мини-гольф легче, чем настоящий. Жаль, что у него нет с собой привычного оборудования.
— За меня не беспокойся! Я — ас.
— Не хочешь ли тогда пари?
— Какое?
— Если я выиграю, мы поедем в один из моих любимых ресторанов, которому нет места в твоем списке.
— Тебе не понравилась сегодняшняя еда?
— Еда была хорошая. — Она сморщила нос. — Но стоило мне сделать глоток вина, как официант подходил и доливал мой бокал. Из-за этого мне вообще не хотелось пить, чтобы не доставлять ему лишние хлопоты.
— Он просто обслуживал тебя по высшему разряду и получил за это вознаграждение. Это его работа.
— Неприятно сознавать, что кто-то наблюдает за каждым твоим движением. — Она ударила по мячику. — А что, если у нас жаркое свидание и мы хотим остаться одни? А официант, приятный и внимательный, не сводит с нас глаз. С ума сойти! — Мяч Холли закатился в лунку.
Эрик нахмурился. Его так удивили ее слова, что он забыл посмотреть, как она бьет.
— Здесь нет прямого удара. Как ты попала в лунку?
— Очень просто. — Она пожала плечами. — Как в бильярде, надо целить чуть правее лунки.
Он тоже ударил. И мячик прошел в нескольких сантиметрах от цели. Холли попыталась спрятать ухмылку.
Эрик заскрипел зубами, хмуро посмотрел на искусственное покрытие и ударил. И снова промахнулся.
Ее постоянная близость мешала ему сосредоточиться. Он собрался и сделал третий удар. Промах!
— Эрик, расслабься. Ведь это только игра.
Только игра! Ясно, Холли не помнит, как он ненавидел проигрывать, когда они играли в баскетбол у нее во дворе. А сейчас она нанесла ему сокрушительное поражение. Похоже, он недооценивал Холли.
— Какие еще виды спорта мне следует избегать, чтобы не испытать подобного унижения?
— Радуйся, что Октавия не стала свидетельницей твоего проигрыша. А то она бы расписала его во всех красках в своей субботней колонке.
— Думаешь, она ждет нас у твоего дома?
— Я не рассказала ей об этом свидании. — Она виновато стрельнула в него взглядом.
— Я тоже, — кивнул он, удовлетворенный тем, что свидание закончится без потрясений.
— В примечаниях к условиям аукциона, напечатанных мелким шрифтом, которые я наконец-то, сегодня прочла, сказано, что мы должны заранее сообщать прессе обо всех наших свиданиях. Чтобы журналисты, если захотят, могли наблюдать за нами.
Он свернул на подъездную дорожку. Собачий хор расколол тишину.
— Что-то случилось?
— Наверное, енот или опоссум ищут еду возле амбара. Или их взволновал звук незнакомой машины. Но я всегда прихожу к собакам, прежде чем иду спать. Так что вскоре я буду знать, что случилось.
— Ты проверяешь их одна?
— Ты думаешь, что ко мне залез какой-нибудь бродяга и мне понадобится телохранитель?
Она жила в пустынной местности. Хотя двор хорошо освещен, это, разумеется, не могло помешать злоумышленнику, спрятаться в тени построек. Впрочем, ему-то какое дело? Холли не его подопечная. Он не может следить за ней каждый день. Она сама выбрала такой образ жизни. И он не в силах что-либо изменить.
— Я пойду с тобой, — неожиданно для самого себя произнес Эрик.
— В этом нет никакой нужды. Но пойдем, если ты настаиваешь. Вдруг ты решишь взять кого-нибудь домой.
— Прошу прощения? Не понял. — Он посмотрел на нее, удивленно вытаращив глаза.
— Я имею в виду какого-нибудь пса, — пояснила она. — У меня есть дворняга с помесью овчарки. Она подошла бы тебе. Очень разборчива в еде, и необычайно чистоплотна.
Холли постоянно поддевала его. Почему он терпит? Наверное, свидания с женщиной, которая смеет ему возражать, — новый для него опыт. За деньги, как он уже давно понял, можно купить не только власть, но и людей. И даже их любовь. Но только не Холли.
Он последовал за ней в бывшую конюшню. Она включила свет, и Эрик замер в изумлении. Он ожидал увидеть полусгнившие деревянные стойла и полное запустение. Здесь же все сияло чистотой и порядком. Просторные клетки выстроились по одну сторону широкого коридора. В каждом вольере жила собака, и каждой дворняге полагалась мягкая постель. В ближайшем к ним, находилась сука со щенятами.
— Все приблудные?
— Да. Такая бессердечность! Диву даешься, когда видишь, как некоторые люди выгоняют на улицу некогда любимое существо, если оно им больше не подходит.
Она шла вдоль коридора, разговаривала с каждой собакой, а потом открывала дверцы вольеров, выпуская животных погулять.
— Ремонт тебе, должно быть, обошелся в круглую сумму. Да и содержание такого питомника обходится недешево.
— А почему, по-твоему, я согласилась купить тебя? — Густые брови цвета корицы встали домиком. — Ты обещал дать мне деньги для моей семьи. Кстати, спасибо тебе за чек.
Но что она имела в виду, называя этих дворняг своей семьей? Ее настоящая семья владеет самым престижным кантри-клубом на восточном побережье. С пристанью для яхт и полем для гольфа.
