— Волшебные руины, — пробормотал Роут.
— Да, волшебные! Я верю в силы сияющей луны, которая стала залогом нашего с Дюрамом счастья. Если пара встретится в лучах этого чудесного светила, то получит благословение свыше.
Джеррик нахмурился. Все стало на свои места. Вероятно, миссис Питерсон намеревалась свести шерифа с мисс Хадсон, но ничего не получилось. Вот почему она была расстроена.
Он никогда в жизни не слышал подобной романтической чепухи. Видимо, бедная женщина жила в собственном мире грез, куда не могли добраться никакие денежные затруднения.
— Разрушение дома и руин будет святотатством, мистер Джонсон. — Джоан высыпала порезанный лук в горшок, и оттуда донеслось шипение. — А теперь извините меня, пожалуйста, но я очень занята. Вы же не хотите, чтобы я опоздала с обедом. Я подам его ровно в полдень, — она мило улыбнулась постояльцу. — Идите, отдыхайте.
Тема продажи гостиницы была явно закрыта.
— Улыбнитесь, юноша, — женщина похлопала его по щеке, и до Джеррика донесся резкий запах сырого лука. — Я не желаю, чтобы мои гости грустили. Возможно, вам хочется поплавать. У вас до обеда еще много времени!
Роут смотрел на Джоан, не понимая, как можно отказаться от такого щедрого предложения. Любой, у кого есть хоть частичка здравого смысла, был бы «за» руками и ногами. Покачав головой, он вышел из кухни. Но разговор на этом не закончился.
Если не считать обеда и ужина, Ханне удалось избежать столкновений с Роутом. И все же мысль о том, что он находится в соседней комнате, лишила ее сна. Поворочавшись до полуночи, девушка сдалась и решила посмотреть, что есть в холодильнике, так как за ужином она почти ни до чего не дотронулась. Ханна надела халат и тапочки и на цыпочках выскользнула из комнаты. На полпути к кухне она услышала голос Джоан:
— Какой назойливый человек!
С кем она разговаривает? Ханна осторожно подошла к двери и увидела, что в холле на диванчике сидит Джоан, а рядом с ней лежит собака.
— Как он только осмеливается угрожать мне отобрать у меня дом!
— Кто хочет отобрать у тебя дом?! — вырвалось у Ханны.
Джоан обернулась, взмахнув руками.
— Господи! — воскликнула женщина. — Ты меня до смерти напугала!
Ханна чувствовала себя просто ужасно.
— Прости, пожалуйста. — Девушка присела на диван рядом с собакой и участливо тронула Джоан за колено. — Я услышала твой голос и решила подойти поближе. А потом ты сказала, что тебе кто-то угрожает, и я не сдержалась. — Румянец залил щеки Ханны.
Как часто она жалела о своей импульсивности! Девушка уже и не надеялась справиться с этим свойством собственного характера.
— Прости, что вмешиваюсь не в свое дело, но я очень хочу помочь. Чем смогу.
Оправившись от испуга, Джоан улыбнулась и коснулась руки Ханны.
— У меня тоже есть свои недостатки. Например, я говорю сама с собой… или с Мисси Мис. — Женщина отвела взгляд. — Или с моим любимым Дюром. Мне иногда очень одиноко без него…
Ханна почувствовала, что слезы подступили к глазам. Такая любовь тронула ее. Девушка сморгнула. Кто-то пытался отобрать у Джоан дом. Нужно собраться с мыслями.
— Пожалуйста, скажи мне, кто угрожал тебе.
— О, ну, все было не так плохо. Мне сделали очень деловое предложение: он купит мой дом, всю мою собственность, а когда я отказалась, он заявил, что если я не продам дом, то в итоге его заберет банк. А еще он сказал, что этот дом уже старый, и… я не хочу об этом думать.
— Кто это был? Кто сказал тебе такую гадость? Твоя гостиница великолепна! — Это, конечно, не совсем правда. Над домом нужно было, как следует поработать.
— Разумеется, мистер Джонсон!
— Джонсон?
— Да. Мужчина, который живет в соседней комнате с тобой.
Роут Джеррик! Вот теперь все ясно. Гнев Ханны только усилился. Как он посмел давить на беззащитную пожилую женщину!
— Этот человек полагает, что все и вся продается, кроме разве что его самого. И его мнение о твоей гостинице не стоит принимать в расчет.
— Думаешь? — Джоан вытерла глаза платком. — Я должна признать, что здесь нужно кое-что отремонтировать, но я слежу за чистотой и уютом!
— Да, это так, — ответила Ханна. — Но скажи, у тебя какие-то финансовые затруднения? — Это было бы неудивительно, судя по давно не крашенным стенам. Да и мебель вытерлась.
— В этом нет ни йоты правды. Просто мой банкир — страшный нытик, вот и все. — Женщина пожала плечами. — Мистер Джонсон подслушал наш с Моной разговор о письме из банка. А потом он встретился со мной и… Я знаю, что вы влюблены, но…
— Влюблены?! — переспросила пораженная Хана. — Вод уж едва ли! По мне, он помпезный, самоуверенный и самовлюбленный сноб! Чтобы поговорить с ним больше пяти минут, мне надо как следует напиться. Не позволяй ему запугать тебя.
Теперь уже Джоан была поражена.
— Ты хочешь сказать, вы… не увлеклись друг другом?
— Ни в коем случае! Я провела с ним несколько минут за разговором. — Ханна вздрогнула от отвращения. — Он последний человек на Земле, которого я хотела бы здесь видеть.
— Так вы были знакомы?
— К несчастью, да. Он был моим боссом. Если честно, меня передергивает от одного его вида!
Неправда. Не передергивает. Напротив, при виде Роута у девушки замирало сердце.
— Не понимаю, как такое может быть.
Смущенная Ханна вернулась в реальность:
— Что?
— Не понимаю, как это вы не влюбились друг в друга.
— Да почему мы должны были влюбиться?!
— Потому, что вы встретились в лучах чарующей луны. Это судьба.
— Судьба?
Джоан кивнула.
— Мы с Дюром встретились именно так. Чарующая луна освещала разрушенную церковь. Это была любовь с первого взгляда, и мы были очень счастливы в браке.
Ханна с облегчением вздохнула. Это всего лишь романтическое суеверие. Улыбнувшись, девушка произнесла:
— Чудесная история. Она меня тронула. Но я думаю, что вы были так счастливы не из-за луны, а из-за близости душ.
Джоан нахмурилась, словно не одобряя недоверия Ханны. Девушка не хотела огорчать старушку и добавила:
— Я хочу сказать, для тебя эта магия сработала, но вряд ли она распространяется на всех.
— Ханна, все-таки ты уверена, что не испытываешь никаких теплых чувств к мистеру Джонсону, а он — к тебе?
Ханна замешкалась с ответом. Нет, конечно. То, что он красив и ее сердце начинает биться чаще каждый раз, когда Джеррик входит в комнату, не означает наличия теплых чувств. По крайней мере, тех, которые приведут к счастливому браку.
— Я бы скорее целовалась с гремучей змеей. Сомневаюсь, что и я в его вкусе.
