Она ожидала его гнева при этом язвительном замечании и была готова к нему. Его смех поразил ее. Инстинктивно она подняла руку к горлу, ее пальцы коснулись жемчужин молочной белизны, висевших у нее на шее.
— Ваш дом разваливается у вас на глазах. — Теперь в его голосе не было ни малейшего намека на смех, губы презрительно искривились. — Кредиторы стучатся в вашу дверь, а вы одеваетесь в жемчуга и платье от дизайнера. Хотел бы я знать, почему?
Он скрестил руки на груди, его глаза напряженно и внимательно вглядывались в нее.
— Вы слишком самовлюбленны, чтобы отказаться от украшений, принятых в обществе? Или ниже достоинства Лиддиатов из Лиддиат Холла появляться на публике в одежде из магазина готового платья и фальшивых драгоценностях?
Криста с трудом сдержалась, чтобы не наговорить Россу дерзостей, но она помнила, зачем пришла. Жемчуг принадлежал ее матери и был подарен той в день ее свадьбы. Ожерелье было единственным, что осталось из скудного набора драгоценностей, принадлежавшего ее матери, и ни при каких обстоятельствах Криста не позволила бы себе продать его. Платье же было одной из моделей Тани, частью маленькой коллекции вечерних туалетов, предназначенных для сдачи напрокат. И когда Криста пришла утром в магазинчик и все объяснила, Таня выбрала для нее на этот вечер одно из самых красивых платьев. Когда Криста примерила его, Таня задумчиво покачала своей золотисто-каштановой головкой.
— Ты выглядишь красивой, но чопорной. Ты бесстрастна, дорогая. И надо быть очень смелым мужчиной, чтобы подойти к тебе, когда ты так одета. Ты уверена, что не предпочтешь платье из огненного шифона?
Но Кристе как раз и хотелось произвести впечатление холодной и чопорной женщины, поэтому она выбрала черное и не сожалела об этом. В глазах девушки светилась холодная насмешка, когда Росс встал и пригласил ее за стол.
— Я не голодна, — сказала она.
— Криста! — Его голос звучал почти утомленно. — Нам надо поговорить и надо поесть. Почему бы не попытаться вести себя цивилизованно?
Она небрежно пожала изящными плечами и медленно, как бы против своей воли, прошла к столу рядом с окном; но когда официант, обслужив их, удалился, девушка почувствовала тревогу.
— Отец и я передаем вам Лиддиат Холл без всяких условий, достаточно, чтобы вы заплатили долг.
Ответ Донахью Росса был неожиданно резок.
— Ваш отец не может отдать Холл. Он уже использовал его как ставку и проиграл Ласситеру, как и многое другое, чего у него нет никакой надежды оплатить.
Криста, конечно, знала это, но Россу был нужен Холл, не так ли? Более того, приобретение Холла было тем из его условий, против которого возражений имелось меньше всего.
— Но вы были готовы отремонтировать дом, позволить моему отцу жить там столько, сколько он пожелает, и гарантировать, что он никогда не будет испытывать финансовых трудностей. Подобное решение вопроса оказалось бы для вас дорогостоящим и неудобным, если отец доживет до преклонного возраста. Мы же просто предлагаем вам Холл без всяких условий. Я вполне в состоянии создать для отца семейный уют, и поскольку вы хотите Холл…
— Нет, Криста, — прозвучал его короткий отказ. — Как я уже пытался вам объяснить, дом, земля и еще многое другое проиграны Ласситеру. Если для вас так лучше звучит, — клубу, которым владеет Ласситер. Когда я приехал, ваш отец был в ужасе. Я просто проявил к нему участие и предложил ему выход из его… затруднительного положения.
Бровь Росса насмешливо приподнялась, и Криста почувствовала, как краска бросилась ей в лицо.
— Вам нет нужды ни покровительствовать нам… — начала она, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией.
— …Ни защищать вас, я полагаю. — Он потянулся за ломтиком тоста.
— Как я уже сказал, Амброз был испуган, он не знал, что ему делать.
— Итак, я пообещал оплатить его долги при выполнении определенных условий. Я не особенно заинтересован во владении Лиддиат Холлом, но я заинтересован в том, чтобы обладать вами в качестве моей жены.
— Но почему? Бога ради, почему?
Ее вопрос прозвучал как стон, но Росс проигнорировал его.
Он забрал тарелку, к которой она едва прикоснулась, и поставил перед ней другое блюдо, принесенное официантом. Его голос был абсолютно бесстрастен, когда он сказал:
— Давайте обратимся к фактам. Амброз должен намного больше, чем он когда-либо будет в состоянии заплатить, и ему, вероятно, грозит тюрьма. Я согласен погасить его долг полностью, восстановить Холл и позволить ему остаться там, предоставляя средства на безбедное существование. Все это, однако, при выполнении определенного условия.
— Вы мне отвратительны! — крикнула ему в лицо Криста. Ее отец мог проявлять слабость, быть безрассудным человеком, играя на крупные суммы, но слышать то, что говорил сидящий перед ней человек, не было сил! У него не было ни чести, ни совести!
— Я думаю, что могу стерпеть это, — безразличным тоном заявил Росс. — Я испытываю симпатию к вашему отцу. Кроме того, мне не нравятся люди, содержащие игорные клубы. Они кормятся и жиреют на слабости других. Я давно знаю вашего отца. — Он передал ей наполненную тарелку. — Мы встречались с ним по разным поводам. Он нравится мне, и я хотел ему помочь выбраться из затруднительного положения.
— Но при чем здесь я? Какого черта вам приспичило обладать мной, как вы мило выразились? Что я могу вам дать?
— Очень многое.
Черты его лица были бесстрастны, он откинулся в кресле, не обращая внимания на то, что Криста демонстративно отодвинула тарелку с изысканными яствами. Ее глаза впились в него, пытаясь прочесть его мысли, но черты его лица казались ей невыразительными и не говорили ничего. Она подумала, что Росс Донахью скрывает свое истинное лицо под маской учтивости. Это испугало Кристу больше всего.
— Ну же? — потребовала она. — Что вы от меня хотите?
Улыбнувшись, как кот, обнаруживший, что за рождественским угощением на столе никто не наблюдает, Росс подцепил вилкой кусочек рыбы.
— В качестве моей жены вы принесли бы мне очевидную социальную выгоду. Мы стали бы жить в Лиддиат Холле, старинном и всем известном имении. Благодаря вам я получил бы доступ в избранный круг виднейших представителей графства: Лиддиаты весьма уважаемая фамилия, и как ваш муж я был бы принят везде. — Он положил вилку на стол. Выражение его лица было невозмутимо. — Моего опыта, богатства, деловой хватки, моих достижений для этого недостаточно. Лиддиатов же даже в обносках примут с распростертыми объятиями в таких кругах, где Донахью в шелковом костюме вежливо покажут на дверь.
