Стэнли бросил виноватый взгляд на жену и весь как-то сжался, даже стал меньше ростом. Следует отдать ему должное: он, по крайней мере, испытывал муки совести.
– Ты еще не собралась, Френсис? – спросил он, глядя на ее будничную одежду.
– Я подумала, что ты, быть может, захочешь принять душ перед выходом? – Френсис небрежно облокотилась о перила и взглянула на Стэнли. Ей было жаль его, но в то же время страшно хотелось причинять ему боль, мучить, терзать…
– Душ? Что ж, хорошая идея. – Стэнли улыбнулся. Он уже справился с совестью и стыдом. Ровно настолько, чтобы не выглядеть больше виноватым.
Дворецкий поспешил исчезнуть. Это был человек старой школы, как он сам утверждал. И Френсис не в первый раз замечала, что ему, порой, бывает неловко за поступки своих хозяев.
Стэнли легко взбежал по лестнице, и Френсис услышала, как хлопнула дверь в их общей спальне. В раздумьях Френсис тоже поднялась наверх. Стэнли уже был в ванной. Она слышала, как льется вода. Разумеется, он отправился в душ лишь потому, что жена это предложила. Френсис не могла не заметить, что Стэнли был в свежей рубашке, тщательно вычищенном пиджаке и отутюженных брюках. Горничная Глории постаралась на славу.
Френсис открыла шкаф, достала оттуда недавно купленное шикарное вечернее платье и положила его на кровать. Стэнли что-то напевал. Он явно был в прекрасном настроении, чего нельзя сказать о его жене. Френсис разделась и осталась лишь в черном кружевном белье. Она рассмотрела себя в большом зеркале. Несмотря на возраст – все-таки сорок лет не так уж и мало – фигура ее была превосходной. Френсис через день посещала занятия по аэробике: ей нравилось держать свои мышцы в тонусе. Тонкая талия, упругие бедра, стройные ноги, пышная грудь – такой фигуре позавидовали бы и двадцатилетние. А уж тем более Глория. Той всего двадцать пять лет, но уже заметны жировые складки на животе и обвисшая задница.
Подумав о своей сопернице, Френсис поморщилась. Когда с глаз Стэнли спадет пелена, он поймет, что его выбор не был таким уж успешным.
Френсис услышала, что ее муж выключил воду и перестал петь. Она подумала, что Стэнли, который был на пятнадцать лет старше ее, уже давно начал стареть. Хотя мужчины его типа долго остаются моложавыми, однако седина на висках уже появилась, да и силы стали не те. Стэнли в последнее время часто жаловался на беспричинную усталость. Еще бы! Он уже не мальчик, хоть и ведет себя как подросток. Френсис знала, что у Стэнли уже изредка бывают проблемы с сексом, особенно если день выдается слишком беспокойным. Станет ли Глория с этим мириться?
Френсис взяла с кровати платье, и в это время из ванной в банном халате вышел Стэнли. Он увидел полуобнаженную жену и замер на пороге.
– Твой фрак висит в шкафу, – сказала Френсис. – Одевайся, иначе мы опоздаем.
– Успеем, – пробормотал Стэнли, открывая шкаф.
Френсис прошла за ширму, чтобы переодеться. Она разгладила на себе ткань платья и вышла из-за перегородки.
– Застегни «молнию», пожалуйста, – попросила она, поворачиваясь к мужу спиной и поднимая рукой волосы.
Стэнли коснулся пальцами ее кожи, что было неизбежно, и Френсис замерла.
– Ты сменила прическу? – спросил Стэнли, застегнув «молнию» на ее платье.
Френсис подавила вздох разочарования. Да, она понимала, что ее уловки не подействуют на Стэнли, ослепленного любовью к другой. Даже если бы Френсис ходила по комнате в костюме Евы и открыто предложила ему себя, он бы лишь с удивлением взглянул на нее.
Ничего, я сделаю все, чтобы вырвать тебя из лап этой дряни, поклялась Френсис.
– Да, я была у Брайана. Ну, помнишь, я тебе говорила, он потрясающий стилист, один из лучших в городе, если не самый лучший.
– Тебе очень идет, – сказал Стэнли. – Ты… изменилась.
Френсис подавила улыбку. Что ж, значит, она не прогадала, разрешив стилистам оставить ее волосы в первозданной красоте. А ведь первоначально она хотела полностью изменить свой имидж, чтобы Стэнли стопроцентно заметил изменения в ее внешности. Френсис намеревалась остричь волосы, которыми ее муж всегда восхищался, и перекрасить их в темный цвет.
Чтобы быть похожей на Глорию, чьи жесткие темно-каштановые волосы были коротко острижены.
Сейчас Френсис понимала, что ее порыв был глупостью. Она совершила бы непоправимую ошибку, вздумай подражать Глории. Ни к чему хорошему это не привело бы. Напротив, такое изменение могло бы отвратить Стэнли от жены окончательно. Просто счастье, что ее отговорили от необдуманного поступка. Хорошо бы, если бы с ней рядом всегда был кто-то, способный остудить ее горячую голову.
– Ты тоже неплохо выглядишь, – сказала Френсис, снова повернувшись к зеркалу.
Она привычно наносила макияж. Френсис никогда не злоупотребляла косметикой – ее внешность и без того была достаточно яркой. Френсис лишь подчеркивала то, что было дано ей от природы.
– Надеюсь, сегодня мы не задержимся надолго, – сказал Стэнли, смешно сморщившись – он безуспешно пытался застегнуть галстук-»бабочку».
Френсис отложила в сторону тушь для ресниц и повернулась к мужу. Она в мгновение ока справилась с галстуком. Френсис с улыбкой посмотрела Стэнли в глаза. Он несколько раз моргнул и отвел взгляд. Они так и не решились прямо заговорить о его измене.
Возможно, зря, подумала Френсис.
Когда до нее дошли слухи о его интрижке, она прямо спросила его, куда он уезжает поздним вечером, не к Глории ли. Стэнли, услышав вопрос, застыл на месте от изумления, а потом честно ответил, что да, к Глории. Френсис поинтересовалась, когда ей следует подать на развод. Ну а Стэнли, глядя на нее жалобным взглядом, попросил ее… не кипятиться!
«Не кипятись» – вот все, что он смог сказать жене на ее вопрос о разводе! Ха! Да Френсис до сих пор кипела от негодования, вспоминая их разговор!
После такого своеобразного выяснения отношений, о страсти Стэнли они больше не разговаривали. Френсис позволяла себе иногда весьма обидные намеки, но потом и вовсе их прекратила.
Через двадцать минут, полностью собравшись, Френсис и Стэнли вышли из дома и подошли к машине, где их уже ждал шофер.
– Она будет? – спросила Френсис.
– Возможно, – ограничился Стэнли коротким неопределенным ответом, сразу же сообразив, о ком речь.
Френсис подобрала подол платья и села в автомобиль. Она изо всех сил прикусила губу, чтобы не расплакаться.
Боже, дай мне сил! – взмолилась она. Как я выдержу этот позор?
Сара принимала ванную, то и дело поглядывая на пол: нет ли лужи. Это мешало ей расслабиться, а так хотелось просто полежать в горячей воде и ни о чем не думать! Однако старая ванна, которая протекала исключительно тогда, когда ей вздумается, не давала возможности ослабить бдительность.
