– Если вам что-нибудь понадобится, то я у себя в кабинете.
После его ухода она еще долго стояла возле спящей Поппи, снова и снова возвращаясь в мыслях к тому, как он говорил с ней – и как на нее смотрел…
Тут она глубоко вздохнула. Пока Поппи не проснулась и не начала плакать, нужно пофотографировать дом. Работа должна быть сделана.
Сердце у Кэти громко стучало от волнения, когда она открывала двери вдоль коридора на втором этаже. В основном это были комнаты для гостей – красиво обставленные, но безликие.
Последней она приоткрыла дверь в комнату напротив детской и увидела спальню, явно принадлежащую Пирсу Тироуну.
Комната была обставлена строго и по-мужски. Современные полотна на стенах удачно дополняли темное дерево и преобладавший в комнате темно-синий цвет. На вешалке небрежно висел костюм Пирса, а на прикроватной тумбочке стояло несколько фотографий в золотых рамках.
Кэти с замиранием сердца достала камеру, распахнула дверь и сделала несколько снимков комнаты.
Едва она успела спрятать фотоаппарат, как раздался звонок у входа.
Кэти, убедившись, что Поппи не проснулась, заботливо укрыла ее и пошла посмотреть, кто пришел.
Пирс уже открыл ворота, и Кэти, стоя у лестницы, наблюдала за происходящим сверху.
Автоматически включились прожекторы и осветили переднюю часть дома. Вскоре у крыльца остановилась красная спортивная машина.
В дом вошла женщина лет тридцати с небольшим – высокая и привлекательная, с темными, коротко подстриженными волосами. На ней был темно-синий брючный костюм.
– Лора, какой сюрприз. Я думал, ты сегодня улетаешь в Нью-Йорк.
– Так бы я и сделала, дорогой, если бы не эта забастовка на авиалиниях. – И она подняла голову, чтобы поцеловать Пирса – в губы или в щеку, Кэти так и не поняла, хотя и силилась разглядеть. – Есть новости о Джоди?
– Нет, никаких, – сумрачно произнес Пирс.
– А как дела у Поппи? Трудно было ехать с ней из Парижа?
– Да нет, не слишком. Проблемы начались здесь – она плакала не переставая. Пойдем, чего-нибудь выпьешь, и я все тебе расскажу.
Они повернулись, и Пирс, подняв голову, безразлично спросил:
– Все в порядке, мисс Филдинг?
Кэти постаралась сделать вид, будто не подслушивала, а собиралась спуститься вниз.
Пирс улыбнулся – Кэти показалось, будто он прекрасно знает, что она подслушивала.
– Будьте добры, сварите нам с мисс Хьюстон кофе.
Они вошли в гостиную и закрыли за собой дверь.
Когда Кэти принесла им поднос с кофе, Лора, сняв туфли, с ногами сидела на кожаном диванчике.
Пирс стоял у мраморного камина с бокалом бренди. Он рассказывал женщине что-то такое, от чего она смеялась, запрокидывая голову. Кэти увидела белоснежный изгиб ее изящной шеи и глубокий вырез блузки, и ее вдруг охватило раздражение – почему, она и сама не знала.
– Лора Хьюстон, познакомься с няней Поппи – Кэтрин Филдинг. Без нее я сегодня просто пропал бы.
Лора испытующе окинула Кэти взглядом своих темных, проницательных глаз.
– А вы не похожи на няню.
– А как должна выглядеть няня? – спросила Кэти – ей сразу не понравился этот покровительственный тон.
– Ну… – Лора покачала головой. – Вы правы, я сказала глупость. Просто вы очень привлекательная.
– Спасибо, вы тоже, – ответила она точно таким же снисходительным тоном и встретилась взглядом с Пирсом, заметив в его глазах веселые искорки.
– Лора – мой агент, – сказал он. – Мы много работаем вместе.
Кэти вдруг узнала эту женщину. Лора Хьюстон была агентом у многих знаменитых писателей и важной персоной в издательском мире.
– Дорогой, ты говоришь так, будто я окончательная зануда… Нам ведь иногда бывает очень весело, разве нет?
– Случается, мы ужинаем вместе.
Она взяла кофе, предложенный Пирсом, и сделала вид, что прохладный ответ ее нисколько не смутил.
– Так вот, дорогой, мне придется задержаться у себя на вилле, и я намерена устроить вечеринку и позвать всех-всех-всех. Приглашаю завтра, в восемь часов.
Кэти пошла к выходу не спеша, чтобы услышать ответ Пирса.
– Не могу, Лора, – твердо произнес Пирс. – Во-первых, сейчас не то настроение, а во-вторых – у меня Поппи.
– Вечеринка – как раз то, что тебе нужно, – решительно ответила Лора. – А за Поппи присмотрит няня.
– Я не хочу ее оставлять, Лора. Поппи мне очень дорога, попытайся это понять.
Кэти обернулась, уже взявшись за дверную ручку. Она просто восхищалась Пирсом, и это чувство было очень сильным.
– Спокойной ночи. – Невзирая на бешеный стук сердца, она заставила себя вежливо улыбнуться.
Кэти лежала под накрахмаленной простыней почти обнаженная и все же мучилась от нестерпимой жары. Она очень устала, но заснуть почему-то не могла. В доме было тихо.
Она вновь начала думать о своих чувствах к Пирсу.
Кэти восхищалась тем, как Пирс относился к дочери, должно быть, потому, что он был совсем непохож на ее собственного отца – тот фактически передал Кэти на воспитание старшей дочери, Иве. Бедной Иве было всего шестнадцать – она была слишком юной, чтобы взять на себя такую ответственность, но тем не менее отлично со всем справилась, и Кэти до сих пор была ей очень благодарна.
Отбросив простыню в сторону, она взглянула на светящиеся часы у себя на тумбочке. Почти три часа ночи. Если уж она и дальше собирается лежать вот так, без сна, то надо думать о будущей статье, а не переживать по пустякам.
Она встала с кровати и открыла окно, чтобы проветрить комнату. На улице было посвежее, но не намного. Кэти облокотилась на подоконник. На темном бархате неба виднелась почти полная луна. Было слышно, как тихо шепчутся волны Средиземного моря и непрерывно стрекочут цикады.
В такие мгновения, как это, Кэти мечтала уйти с работы и уехать в какую-нибудь тропическую страну. Но, как любила говорить ей сестра, она замужем за своей карьерой.
В жизни Кэти однажды встретился мужчина, которого она считала особенным. Это был Дэвид Коллинз, фотожурналист. Они познакомились в Сингапуре, куда приехали по работе. Дэвид был очарователен, и Кэти думала, что по уши влюблена в него. У них даже состоялась помолвка, но роман вскоре закончился.
С тех пор Кэти избегала серьезных отношений – она не желала, чтобы ее счастье зависело от другого человека.
Но вдруг раздался плач Поппи. Кэти бросилась в детскую.
– Что такое, малышка? – проворковала она, заглянув в кроватку.
Поппи посмотрела на нее огромными глазами, полными слез.
– Ну давай, иди ко мне, – Кэти нагнулась, чтобы взять ее на руки.
– Я не слишком много знаю о младенцах, но все же не стоит брать их на руки каждый раз, когда они начинают плакать.
