Наконец она отошла от сараев, чтобы посмотреть на бескрайние равнинные пространства, которые простирались на все четыре стороны от нее до кроваво-красных скал, поднимавшихся у самого горизонта. Везде, насколько она могла видеть, лежала плоская равнина, а видеть Рэнди могла на большом расстоянии. Сим уже объяснял ей это. Удивительная атмосфера здешней пустыни позволяет с большой четкостью видеть удаленные объекты и создает впечатление, что они расположены гораздо ближе, чем на самом деле.
Говяжья баронесса. Чтобы развлечься, она несколько раз не торопясь повторила этот титул. А почему бы и нет? Если Сим был мясным магнатом, говяжьим бароном, а судя по «Йенни», он действительно был таковым, не является ли жена Сима…
Жена Сима. Супруга Сима. Внезапно вся местность перед ней словно потеряла четкость очертаний. Является ли причиной то, что это — страна миражей, или что-то еще замутило ее зрение?
Чтобы стряхнуть наваждение, Рэнди решительно провела рукой по лицу, выпрямилась и по неглубокой впадине пошла к цепочке небольших бунгало. Здесь она остановилась для того, чтобы поговорить с аборигенкой, и женщина с гордостью пригласила Рэнди войти в ее дом. Внутри он состоял всего из одной комнаты, которую делил на две части занавес из ярких бусин. Подчиняясь легкому ветерку, они позвякивали, если и не мелодично, то весьма приятно. С любовью перебирая бусины пальцами, женщина хотела, чтобы Рэнди оценила их красоту. В этом же доме Рэнди узнала, что приготовление пищи производится вне дома, в компании с теми «коллегами», которые живут прямо в «лощине». Лощиной назывался небольшой овраг, где жили те, кто не хотел жить в четырех стенах, те, кто, в зависимости от погоды, укладывались спать либо в палатках, либо под импровизированными навесами, либо просто под звездным небом.
Еще Рэнди заметила, что при всем своем дружелюбии аборигенка была очень застенчивой. Разговорить ее оказалось трудно, гораздо труднее, чем аборигенов, которых Рэнди встречала в тех местах, где ей довелось служить воспитательницей. Видимо, это объясняется тем, что там аборигены гораздо чаще сталкивались с непривычной им жизнью, чем племя, проживающее в «Йенни».
Туземные малыши были такими же, как эта аборигенка. Им очень хотелось подружиться с Новой Миссус, но они скрывали свое желание. Прощаясь с ними, Рэнди помахала им рукой и пошла дальше по плоской как стол равнине, привлеченная шумом и пылью, что поднималась в нескольких сотнях ярдов от того места, где она находилась (или действительное расстояние было гораздо больше?), туда, где, как она думала, объезжали лошадей.
Подойдя ближе, Рэнди увидела, что там происходит не объездка, а клеймение скота. Эта процедура ей никогда не нравилась, она полагала, что все дело тут в покорности животных, которая всегда приводила ее в ужас. Наверное, если бы они сопротивлялись, она бы спокойнее воспринимала клеймение. Однако в любом случае проводить его необходимо, а в таком большом хозяйстве — в особенности, и она, как жена Сима…
Жена Сима. Супруга Сима. Она опять вернулась к тому же, с чего начала. Но теперь она не позволила своему зрению затуманиться, а местности вокруг нее потерять очертания и уверенно двинулась вперед — туда, где стояла группа мужчин. Рэнди нашла тенистое место под деревом и стала смотреть.
Стада находились в загонах, и их охраняли туземные пастухи, которые смотрелись весьма эффектно в своих шляпах с необъятными полями, сапогах и ярких рубахах. Скот разной породы — абердины, ангусы, херфорды и шортхорны, а также находящиеся в отдельном загоне импортные «ребята брахманы» (так, она слышала, называл их Сим) — все они достаточно мирно ожидали своей очереди. Рэнди слышала, что волы-брахманы умнее своих собратьев других пород и поэтому они могут быть и более капризными. Однако сейчас эти огромные серые животные, украшенные необычным горбом, совершенно спокойно стояли в своем загоне. И, как всегда это бывает, порядок нарушил тот, от кого менее всего ожидали этого, — один из шортхорнов. Должно быть, животному надоело стоять взаперти, и он, воспользовавшись ситуацией, когда один из пастухов выводил бычка, чтобы поставить на нем тавро фермы, рванулся из загона, и в следующую минуту на площадке для клеймения воцарилась суматоха. Но очень ненадолго. Скотоводы всегда готовы к подобного рода накладкам, и через несколько минут захлопали бичи, и любая попытка массового выхода стада из загона была быстро и эффективно подавлена. И в ту же самую минуту неведомая сила протащила Рэнди вокруг ствола дерева, а потом наполовину затащила, наполовину подняла ее наверх. «А чем еще, кроме толчка или рывка, может тебе помочь хрупкий десятилетний ребенок?» — подумала она с благодарностью, глядя на Джастина, который сидел напротив нее. Джейн, примостившаяся на ветви рядом со своим братом, должно быть, тоже участвовала в процессе подъема. Об этом можно было судить по тому, как она вместе с братом презрительно зафыркала в ответ на многочисленные слова благодарности, высказанные Рэнди.
— И все равно, — настаивала Рэнди, — большое спасибо! Ведь меня могли затоптать! — И прежде чем они смогли произнести хотя бы слово, продолжила: — Знаю, вы собираетесь ответить мне: «Ну и ладно, подумаешь!»
Удивление, написанное на их лицах, подсказало ей, что она права.
— Ну почему вы так ненавидите меня? — продолжила Рэнди и внезапно подумала, что ветви дерева кулибы, должно быть, самое неподходящее в мире место, чтобы выяснять отношения; нелепость ситуации заставила ее засмеяться.
— Осторожно!
Смех вывел ее из равновесия, и снова Джастин пришел ей на помощь.
— Снова большое спасибо! — опять рассыпалась в благодарности Рэнди. — Если бы ты не схватил меня, я могла бы упасть. — И опять: — Ну и ладно, подумаешь! — по-прежнему находясь под впечатлением от комизма ситуации, выпалила она, что называется, на одном дыхании.
Джейн захихикала одновременно с ее последними словами, чуть позже рассмеялся и Джастин. Рэнди решила, что, каковы бы ни были их отметки в школе заочного обучения, эти ребята далеко не дураки. Однако вскоре смех был решительно пресечен, и с их лиц исчезли всякие следы улыбки. Рэнди стало ясно, что симпатии этих ребят не так легко завоевать.
— Мы не ненавидим вас, — сказала Джейн, — во всяком случае, не более, чем остальных. Но нам жалко, что вы приехали.
— А разве это не одно и то же? — с грустью спросила Рэнди.
— Нет. — На этот раз в разговор вступил Джастин. — Если бы вы жили где-нибудь, например, в Росслине, или в Эллесмере, или в любом другом месте, кроме «Йенни», нам не о чем было бы жалеть, потому что мы бы никуда не уезжали. А теперь, раз вы вышли замуж за Сима, мы должны уехать.
