— Давайте поговорим цивилизованно, не будем накалять обстановку. Никита, действительно, что ты тут делаешь? — обернулась в пол оборота к нему, стараясь придать голосу решительности и строгости.
— Да вот, приехал поговорить, а тебя — нет. Я же видел, что ты не просто мимо походила рядом с моей студией. Тем более если вы, как ты мне сказала, расстались, то у меня появился к тебе очень важный разговор. НАЕДИНЕ. И при постороннем, который не только увёл у меня жену, но и контракты, я разговаривать не собираюсь.
Ага, это «тонкий» такой намёк в сторону Егора, который просто мрачнел на глазах.
— Знаешь, что… Это мой обед и только мне решать, с кем и когда его проводить. А свою жену ты сам проср*л!
Обстановка накалялась всё больше, на нас уже начали поглядывает другие посетители. Я просто впала в какой-то ступор, не зная что дальше делать. Судорожно вцепившись в уже пустую чашку с чаем, я слушала как они спорят так, как-будто меня здесь вообще нет. Забавно даже. И неожиданно я поймала себя на мысли, что мне приятно вновь знать, что я кому-то нужна. Даже если отношения с этими двумя совсем не то, что меня интересует. М-да, женская логика во всей красе.
Я вдруг поняла, что наступила тишина и Никита с Егором пристально на меня смотрят.
— Что!?
— Может быть ты уже решишь, с кем из нас продолжишь… беседу? — слово взял Никита, подцепив пальцем прядку моих волос и заправляя за ухо. Тут же вызывая целую толпу мурашек. Да что ж такое!
— Так, мне срочно нужно в дамскую комнату. А вы постарайтесь друг друга не поубивать. Здесь везде стоят камеры наблюдения! — надо же, ещё и острить могу в такой ситуации. Мне так было плохо и нервно, что срочно требовалось побыть хотя бы пару минут без этих вдруг проявивших ко мне интерес самцов, и подумать, что делать дальше.
В туалетную комнату просто влетела. Хорошо, что она оказалась пустой. Намочила холодной водой руки и приложила к разгоряченным щекам: надо остыть и успокоиться. Оперлась о мраморную раковину и устало посмотрела в зеркало. Вот что мне делать с этими двумя?
С Егором мы вроде бы всё обсудили, не готова вновь продолжать обманываться и строить отношения, которые обречены. Ну не могу я без любви или хотя бы более сильных чувств, чем у меня есть к Егору, к другу… К сожалению, я не любила его так, как он того заслуживал.
С Никитой всё сложнее. Нас связывает ребёнок. Сейчас мне нужно найти какую-нибудь разумную причину, по которой бы я стала искать с ним встречи. Сегодня я не готова открыть ему правду, хотя мне очень жаль его, по-человечески жаль, что он не знает своего ребёнка. Но я хочу убедиться, что он хоть немного изменился. А для этого нам надо хотя бы поговорить. Ага.
Вот и план наметился. Активный по важным переговорам сегодня день получился, начиная с собеседования и заканчивая Никитой. А ведь ещё только обед. Пригладила растрепавшиеся волосы, поправила воротник блузки уже не дрожащей рукой. Молодец, Люба. Спокойствие, только спокойствие. Эта минутка наедине с собой мне действительно была нужна.
Минутка? Блин, да похоже уже гораздо больше прошло, судя по настойчивому стуку в дверь. И тут вдруг меня осенило: Егор знает про Андрея, Никита — нет. Только бы он ему ничего не рассказал! Я аж застонала от досады. Дура! Нашла время порефлексовать. Ну чем я думала, оставив этих двоих вместе? Я знала, что отношения у них, мягко говоря, испортились, но не знала, что настолько.
Пропустив женщину в туалетную комнату, припустила в зал. Слава Богу, сидят и вроде даже мирно беседуют. Зря только себя накрутила.
Но чем ближе подходила, тем тревожное мне становилось. Никита сидел ко мне спиной. Облокотившись о стол, он подпирал руками голову, в неверии качая ей из стороны в сторону. Виноватое выражение лица Егора, сидящего ко мне лицом, заставило сбиться с шага. Каждый последующий давался мне так, как будто к каждой ноге была привязана десяти килограммовая гиря. Сердце подпрыгнуло, опустилось и забилось быстро-быстро. Я опоздала.
Никита, услышав мои шаги, медленно обернулся и посмотрел мне прямо в глаза. Я задохнулась от смеси ненависти, недоумения и радости, которые увидела в его глазах. Радости?…
— Я пожалуй, пойду, — нерешительно произнёс Егор, вставая и уступая мне место. — Прости меня, Люб, я думал, что он уже знает про Андрея. Счёт я оплатил.
Уже отойдя, он обернулся и решительно добавил:
— Я понимаю, что сейчас тебе не до меня, но я прошу тебя подумать над моим предложением. Я жду от тебя звонка.
Со стороны нашего столика раздался рык Никиты:
— Пошел на хрен! А с тобой…. Любовь моя… мы сейчас поговорим!
— Мне остаться? — обеспокоенно спросил Егор.
— Иди уже, — всхлипнула я и подтолкнула его к выходу. Обняв себя за плечи, я смотрела как он уходит, и просто не могла заставить себя обернуться.
— Пойдём! — подхватив меня под локоть, зло сказал Никита.
— К-куда?
— Я сейчас за себя просто не отвечаю! Не хочу, чтобы все здесь узнали, ЧТО я о тебе думаю, всё-таки здесь дети… Поговорим в моей машине. Попала ты, Любочка, ох и попала!…
Глава 9
Три вещи никогда не возвращаются обратно — время, слово, возможность. Поэтому никогда не теряй времени, выбирай слова, не упускай возможность.
Конфуций
Любовь
До машины мы шли молча. Точнее Никита шёл, а я за ним едва ли не бежала, пытаясь не упасть на скользкой дороге. Пока мы были в кафе, пошел снег и припорошил дорожки, скрывая коварную наледь. Хорошо что идти было не далеко.
Завернув за угол я сразу увидела его новую машину, припоркованную у моего подъезда, та, на которой он приехал в офис вчера. Такая машина, новенькая BMW черного цвета, смотрелась очень солидно и сразу привлекала внимание. Особенно в нашем дворе, где старенькие пятиэтажки соревновались друг с другом за звание сторожила не только нашего двора, но и окружающих.
Никита резко остановился у машины, и я едва на него не налетела, всем телом ощутив его близость. При одной мысли, что стоит мне протянуть руку и можно прикоснуться к нему, во мне неожиданно проснулось давно забытое желание, а вместе с ним и страх. Страх, что мои чувства к нему никуда не делись и стоит ему только включить своё обаяние, как я растекусь перед ним лужицей.
Вот только обаянием здесь и не пахло. Он был зол, очень. Играя желваками отчеканил:
— Садись в машину!
— Никита, я понимаю, что виновата и нам нужно поговорить, но может поднимемся ко мне домой? — не оставляла надежды я на то, что в присутствии мамы он будет сдержаннее.
— Нет уж. Свидетели нам ни к чему, — открыл дверь и пристально глядя на меня, кивнул внутрь салона.
Тяжело вздохнув, села. Ну не убьёт же он меня? Да и вообще, надо почаще себе напоминать, что не одна я виновата, а вообще-то с его измены всё началось.
Никита, сев за руль и взлохматив себе рукой волосы, резко обернулся ко мне и заорал:
— Как. Ты. Могла! Андрей и правда мой сын, это муд*к не соврал?
— Ты про Егора? — попыталась придать своему голосу спокойствия и не вестись на его повышенный тон. — Я не знаю, что он тебе и как сказал, но… Андрей и правда наш сын. Подожди…
Подняла руку в попытке остановить новый поток его ругани, заметив как наливаются кровью его глаза.
— Никита, прошу тебя, выслушай, — не смогла сдержать дрожащий голос и почувствовала как начинают собираться слёзы в глазах. — Я понимаю, что очень перед тобой виновата. Я собиралась тебе обо всём рассказать, для этого, в общем-то и вернулась.
— Прошло шесть гребанных лет, Люба. Шесть. Лет. За это время ты не нашла возможности мне позвонить, написать, приехать к нам в дом? Неужели я настолько тебе ненавистен, что ты решила скрыть от меня рождение МОЕГО сына? Я настолько, по-твоему, недостоин видеть как он растёт, смеётся, плачет? За что Люба? Это всё за какую-то ничтожную измену, ничего для меня не значащую?
