— Я отлично помню, как тяжело было запускать фонд. Конечно, у меня была превосходная команда, но я хотел больше делать сам. Мне нужно было постоянно что-то делать.
Она затаила дыхание. Его жена умерла три года назад, но вряд ли эта рана когда-нибудь затянется. Когда Эмма сказала, что он будет участвовать в работе фонда, Ана поискала информацию о нем в Интернете, и оказалось, что она очень мало знает о периоде его жизни после ухода с большой сцены.
Она нашла достаточно информации о смерти его жены, включая его последние слова ей. Подобное вторжение в его личную жизнь показалось ей таким отвратительным, что она тут же закрыла окно, ругая себя за любопытство. Терять любимого всегда тяжело, а уж когда твоя скорбь тиражируется таблоидами, боль становится просто невыносимой.
— Наверное, вам было очень тяжело потерять жену, — сказала она.
Он спокойно кивнул, принимая ее неуклюжее соболезнование:
— Если у меня получилось запустить проект, получится и у вас. А я вам помогу.
Ана покачала головой:
— Довольно и того, что вы член правления и наше лицо. Я не хочу, чтобы вы делали и мою работу.
— Я и не собираюсь делать вашу работу, я буду делать свою.
— Не понимаю.
— Вы не знаете, чем занимается мой фонд?
— Заботится о младенцах.
— Это только полдела. — Он озорно улыбнулся, как будто собирался поделиться секретом, и она невольно подалась вперед. — Это было нашим основным направлением в самом начале, но потом я понял, что без меня, без моей известности ничего не получится, и создал еще одну ветвь.
Она нахмурилась:
— Какую?
— Помощью детям занималась Кара, а меня никогда особенно не тянуло к этому.
— К чему же вас тянуло?
Она покраснела от двусмысленности вопроса.
Между ними определенно пробегали искры, но Уорд явно был намерен игнорировать это, а если получится у него, получится и у нее.
— Вы когда-нибудь слышали выражение «бизнес-инкубатор»?
— Думаю, да. — Не так давно она читала статью про это. — Это компании, которые помогают раскрутиться другим компаниям?
— Точно. Другая ветвь моего фонда, про которую почти никто не знает, и есть такой бесплатный инкубатор. Мы находим людей с благими намерениями и увлеченными последователями и помогаем им. Мы не делаем их работу за них, мы просто учим их, что и как надо делать.
— Я не знала, что нечто подобное вообще существует, — изумленно сказала она. — Почему я ничего об этом не знала?
— Не знаю. Рейф знал точно, поэтому и попросил меня присоединиться к вам.
— Было бы неплохо, если б мне рассказали об этом до вашего появления, — сухо сказала Ана, она ненавидела, когда от нее что-то скрывали.
— Я думал, вам сказали.
— Что ж, вы…
Она осеклась и нахмурилась, вспоминая тот вечер, когда Эмма сказала ей, что приезжает Уорд.
Что конкретно она сказала? И слушала ли ее Ана? Она ведь выронила телефон и застонала от восторга, едва узнав эту новость, а потом неожиданно осознала, что Уорд Миллер будет работать с ней, но на Рейфа. Возбуждение сменилось неловкостью. Ей придется убрать подальше свои фанатские фантазии, чтобы хорошо делать свою работу, отставить в сторону все свои представления о нем. Все это время Эмма что-то говорила, вполне возможно, объясняя, зачем приезжает Уорд, а Ана пропустила все мимо ушей.
— Наверняка Эмма все рассказала, но я просто не услышала. — Она потерла лоб. — Она не могла утаить это от меня.
Эмма вкладывала всю душу в благотворительность, и Ана не могла подвести ее. Учитывая новую информацию, она не могла подвести и Уорда. Если он не потребует ее немедленного увольнения, даст ей еще один шанс, она ухватится за него обеими руками. Она выпрямилась, воодушевленная:
— Ладно, мистер Бесплатный Инкубатор, с чего начнем?
Вопрос Аны повис в воздухе. С чего начать? Он мог предложить много мест. Ресторан, где они насладятся изысканными блюдами… Пляж, где он попробует убедить ее снять туфли, пройтись по песку и распустить этот тугой узел, в который были стянуты ее волосы… Он мог бы зарыться носом в ее волосы и вдохнуть теплый коричный запах…
У него было много предложений, но ни одно не подходило для коллеги, поэтому он дал ей ответ, которого она ждала:
— Поедем в Чарльстон.
Она удивленно моргнула:
— Что?
Уорд едва не рассмеялся и повторил:
— Чарльстон.
— Город?
— Разумеется, не на танцы же я вас приглашаю… — Она опустила глаза, и он добавил: — Я ужасный танцор.
Она прищурилась:
— Сомневаюсь.
— Клянусь. Не стану танцевать, даже если от этого будет зависеть моя жизнь.
Она покачала головой, решив игнорировать его подначки:
— Что в Чарльстоне?
— Штаб-квартира моего фонда. Как только вы увидите, что там происходит…
Ана не дала ему закончить:
— Вы с ума сошли? Ярмарка, может быть, и хорошая идея, но даже если бы у нас были деньги на поездку в Чарльстон, я не могу просто взять и уехать.
Его поражала ее способность отказывать ему. Большинство людей не могло этого сделать, а она словно забывала, что он суперзвезда.
— Это ведь не развлекательная поездка, а деловая. Вы познакомитесь с нужными людьми, и времени это займет совсем немного, два-три дня максимум. Если мы выедем в воскресенье вечером, после возвращения у вас останется еще куча времени на подготовку к свадьбе Чейза и Эммы.
Она ненадолго задумалась, но потом упрямо покачала головой:
— Не знаю, как я смогу…
Он решил принять это как согласие. Она все еще говорила, когда он вытащил телефон и набрал номер Джесса. Он проговорил с ним несколько минут, прежде чем она заметила, что он не слушает ее, и сердито уставилась на него.
— Подожди, Джесс…
Он вопросительно посмотрел на нее.
— Вы только что сказали «первый класс»?
— Лететь долго. Вы же не хотите спать сидя?
— Я? Я вообще не хочу лететь!
— Знаю, но вы будете довольны поездкой.
Он снова переключился на Джесса. Чуть погодя Ана постучала по его плечу. Он сказал Джессу:
— Перезвони, когда будут подробности. Спасибо.
Уорд сунул телефон в карман, а она нахмурилась еще сильнее:
— Я не могу.
— Конечно, можете.
— Нет. Помимо обычной бумажной работы, которую я и так не люблю, — она махнула рукой в сторону досок, — мне теперь придется думать еще и о ярмарке.
Он рассмеялся:
— Вы просто ищете предлог. Вам не придется ничего делать для ярмарки.
— Конечно, придется. — Она беспомощно всплеснула руками. — Все только о ней и говорят…
