Не зная о том, что она уже вынырнула из темноты на поверхность, Голос продолжал говорить. Он рассказывал о том, что Элис и Джой собираются завтра в зоопарк. Кейт позволяла низким звукам омывать ее, пока она свыкалась с болью.
-..где большие кошки бродят свободно на специальных площадках. Львы, леопарды, пантеры. Конечно, больше всего в Стране Кошачьих привлекают тигры. Теперь их можно увидеть благодаря тому, что здесь университет. Я уверен, ты слышала в Джэксоне об университете Мемфиса. Он отсюда всего в семидесяти милях. — Голос говорил и говорил, не зная, что она пришла в сознание.
Она скривила губы, пытаясь улыбнуться, несмотря на пластиковую трубку во рту, которая уходила дальше в горло.
Сколько он будет так говорить обо всем, что только придет в голову? Теперь она вспомнила, что он и раньше все говорил и говорил. И у нее сложилось ощущение… знание, которое всплыло из глубин ее сознания, ее существа. Почему Голос говорит так много, ведь он совсем не знает ее? Вероятно, надеясь, что что-нибудь из его слов вызовет у нее такой интерес, что она придет в сознание. Она понимала, что он настроен вытащить ее из темноты. Она знала… Опять это слово.
Внезапно она полностью ощутила всю тяжести сознания.
Она не могла ничего знать об этом человеке. Она была без сознания. Сколько же дней она была без сознания?.. Она даже не представляла. Но люди без сознания… ничего не сознают…
Но почему-то есть вещи, которые она знает. Она знает, что он приходил к ней несколько раз в день.
Она знает, что он присутствовал при аварии. Она знает, что он и его мать заботятся о Джое. Она даже знает имя его матери — Элис.
У нее возникло непреодолимое желание заговорить с ним… Увидеть его.
Хотя она несколько мгновений была в сознании вчера ночью, она не открывала глаз, на что потребовались бы колоссальные усилия. Казалось, на веках весят тяжеленные гири. Наконец она сумела их немного приоткрыть до узких щелочек.
Сначала ей показалось, что Голос очень большой.
Он башней возвышался над ней, у него были широченные плечи, мускулистая грудь распирала голубую ткань рубашки. Он говорил об орангутангах и помогал себе руками с длинными пальцами и широкими ладонями, показывая, как обезьяны размахивают лапами. У него было суровое лицо с квадратным подбородком, высокими скулами и крепко очерченным ртом, губы его не переставая шевелились. Густые, темные, коротко остриженные волосы.
Кейт не удивилась, что Голос такой большой. Она видела его прежде, разве нет? Да… после аварии.
Ее больше всего удивило, что он так хорош… и так похож на Джоя.
Кто он? Почему он здесь? Почему он заботится о ее сыне? И почему он столько времени проводит с ней?
Она открыла рот, чтобы спросить, но звук застрял в горле, перекрытом трубкой. Но легкого хрипа, который раздался, оказалось достаточно, чтобы прервать Голос на полуслове. Он перевел на нее потрясенный взгляд, и она увидела мягкую бархатистую глубину его карих глаз.
— Кейт? — он наклонился ближе. — Ты открыла глаза! Ты пришла в сознание! С тобой все в порядке? Не так ли? Скажи что-нибудь! — Он подскочил к двери ее палаты. — Помогите! Диана, сюда, скорей же! Она пришла в себя! Он вернулся и накрыл ее ладонь своей рукой. — Благодарю Господа! Благодарю тебя, что ты пришла в сознание. Наконец я могу принести Джою радостные новости.
Через секунду рядом с ним появилась молодая рыжеволосая сестра.
— Мисс Барнет? Пожалуйста, кивните, если вы меня понимаете.
Кейт слегка опустила подбородок.
Сестра наклонилась над кроватью и приподняла поочередно веки Кейт.
Свет стал ярче, но вместе с ним льдистые зубцы глубже вгрызлись в нее, и боль усилилась. Кейт слабо сопротивлялась сестре, попыталась пожаловаться, но по-прежнему не могла ничего произнести, только едва слышно пискнула.
— А нельзя ли вытащить трубки? — попросил Голос. — С ними она не сможет говорить.
Сестра отрицательно покачала головой:
— Без приказания доктора я не могу ничего сделать. Сейчас позову доктора Лори. Он хотел прийти и посмотреть, когда наша Спящая Красавица придет в себя. — Сестра улыбнулась Голосу. — Прекрасный Принц должен поцеловать Принцессу.
Голос внезапно залился краской. В Кейт это вызвало такую нежность, что ей захотелось улыбнуться, но се губы, между которыми была вставлена трубка, лишь слегка пошевелились.
— Ну, да… я… но, — он прочистил горло, — я каждый раз, как прихожу, целую ее. От Джоя.
— Конечно. — Широко улыбнувшись, сестра пошла к двери.
— Но раньше мне не удавалось ее разбудить, — сказал он ей вслед. Потом с серьезным лицом повернулся к Кейт. — Джой хотел, чтобы я передал тебе поцелуй. Он каждый день спрашивает меня, сделал ли я это. — Он застеснялся, как маленький мальчик, застигнутый приятелями, когда он целовал девочку, и, смутившись, замолчал. — Я не хочу, чтобы ты думала, что я таким образом воспользовался…
Кейт мигнула, чтобы показать ему, что все поняла.
Он изумленно взглянул на нее, как будто она сказала нечто, чему он не может поверить. Потом усмехнулся, подняв левую бровь.
— Я думаю, мы можем попробовать такой способ общения: мигнуть один раз, если «да», и два раза, если «нет». Но надеюсь, что трубки скоро снимут. По крайней мере, я буду просить снять их. У меня здесь репутация, как бы это сказать, скрипучего колеса.
Он понял ее мигание.
Голос напряженно посмотрел на дверь. Она может опять потерять сознание.
Через секунду вошла сестра:
— Доктор Лори подойдет через несколько минут.
А значит, вам нужно уйти.
Голос был недоволен.
— Уйти? Сейчас? Она наконец-то пришла в себя. Я хочу поговорить с ней.
— Мы обсудим ваше желание после. Сейчас мы должны сделать некоторые процедуры, которые не делают пациенту при посторонних. И всем лучше, когда рядом нет родственников. — Сестра указала на дверь. — Выйдите.
Кейт моргнула опять, но теперь непроизвольно.
Родственники?
— Я ухожу, но буду в комнате ожидания. Позовите меня сразу, как вы закончите с доктором Лори, хорошо?
— Это не потребует много времени. Пойдите позавтракайте и выпейте кофе, через дорогу есть кафетерий. Вам явно нужно поесть.
— Я буду в комнате ожидания.
Когда он вышел, сестра покачала головой.
— Как вам удается уживаться с таким упрямцем?
Уживаться? А почему она должна с ним уживаться?
Сестра Диана задернула занавесками окно, выходящее в холл.
— Хотя, может, и хорошо, что он такой упорный.
Он требует, чтобы за вами присматривали как можно лучше, с пристрастием допрашивает каждого дежурного врача о вашем состоянии и временами сводит сестер с ума. Но он не пропустил ни одного посещения. Он приходит первым, и каждый раз мы вынуждены выставлять его силой.
