– Хорошо, хорошо, я постараюсь.
Подобный разговор возникал периодически. Андрей не обижался на родителей, понимая, что они хотят ему семейного счастья, а не потому, что устали от внука.
Когда они шли от родителей, то, как и обещал, зашли в магазин и купили всякие сладости. Конечно, он балует сына, но это было не каждый день.
Вечером Андрей почитал сыну книжку, поговорил с ним о его делах в садике, которые сын ему доверял. Андрей знал, что с ребенком надо разговаривать, чтобы он доверял, иначе будет доверять другим.
Пожелав сыну спокойной ночи, он вышел из комнаты, закрыв дверь и включив телевизор. В то, что показывали, он не вникал, его больше занимал вечер будущего дня.
Хоть и говорила Татьяна, что не надо особо готовится, утром Алена проснулась раньше обычного. Это фактически было их первое свидание, и она хотела произвести впечатление. Долго выбирала, что одеть, хотелось предстать во всей красе, но чтобы это было не вызывающе, а скромно. Она не знала его материальный достаток и не знала, куда он ее пригласит, поэтому одежда должна быть подходящей для любого заведения. Конечно, она понимала, что он не поведет ее в проходную пиццерию, но и рассчитывать на очень дорогие рестораны не стоило, да она их не любила с их чопорностью. Ей больше нравились небольшие рестораны и кафе, где можно чувствовать себя свободно и не думать, какую вилку или какой ножик брать к тому или иному блюду. Она бывала в таких ресторанах с Кириллом. Он там чувствовал себя свободно, там для него были все свои. Она не понимала этих людей. Они в основном росли в нормальных семьях, а не в королевском дворце и куда делась их простая веселость, откуда появилась эта надменность. Ей хотелось верить, что временами и они позволяют себе отступление от тех рамок, в которые сами себя и поставили, ну не может нормальный человек всегда быть строгим и лишь улыбаться, когда смешно. Именно улыбаться, а не смеяться от души. Это женщины, после многочисленных пластических операций натягивают себе лицо так, что смеяться им уже невозможно. Они теряют радость жизни, не позволяя себе смеяться, когда смешно. Ну, а Кирилл? Что Кирилл. Татьяна верно заметила, что он не может радоваться мелочам. Он умел ценить шутку, умел смеяться, но не всегда от души. За ним можно было чувствовать себя, как за каменной, непробиваемой, стеной. Он работал в одной крупной компании и обеспечен был материально так, что внукам хватит. Кирилл был старше ее на пять лет, как и она, был разведен, но дети у него были. Они познакомились, на каких-то переговорах. Он тогда курировал вопрос договоров с организацией, где работала Алена, и сначала звонил ей по делам, а потом уже начал ухаживать. Ухаживать он умел и делал это красиво, но с ним порой бывало скучно. Посещая различные мероприятия и приемы, она поняла их обязательность, что тяготило. Плановый распорядок, когда все расписано, не оставлял времени для простых поступков, слов. Да что там не оставлял, даже не предусматривал, а ей иногда хотелось простого общения. В его кругу надо было думать постоянно, что сказать и как сказать. Им не понять, что иногда думать просто лень.
Кирилл был выгодной партией с уверенным, стабильным будущим. Там вся жизнь была прописана, разве только не была прописана дата кончины. В начале, было интересно, но однообразно, даже отдых получался не среди людей, а среди особ.
Поссорились они глупо, точнее Алена даже спровоцировала ссору. Кирилл сообщил, что надо пойти на прием, на что она возмутилась слову «надо».
– Тебе надо, ты и иди. Мне этого не надо. Эти вечные переходы от одной группы к другой с бокалом шампанского, с дежурной улыбкой. Мне этого не надо. А слабо пойти в пиццерию, вместо приема?
– В пиццерии я давно не был, да и желания нет.
– Да в обычной ты и не был ни разу. Когда они у нас появились, ты уже ходил в другие заведения, где пиццу, если и подадут, то будешь есть вилкой, а она вкуснее, когда кусок держишь руками. Не пойду на прием.
– Алена, не капризничай. Это важное мероприятие.
– А что один не можешь пойти? Пригласи кого-нибудь. Желающих будет не мало.
– Ты сама поняла, что сказала? Я не хочу идти с другой. Я могу пойти один, но если рядом будешь ты, то это усилит мои позиции.
Она сделала паузу перед ответом: – Что? Знаешь, усиливай свои позиции сам. Я не иду.
Так, из ничего возникла ссора. Она могла пойти, и она правильно поняла смысл сказанного, но решила на этом сыграть, не более. Она хорошо к нему относилась, но, увы, чувств не испытывала, которые гнали бы ее навстречу к нему. Материально она не зависима, а повышать статус, загоняя себя в рамки, не хотела. Сердце не щемило ни при встрече, ни при расставании.
В таких раздумьях, Алена собиралась на свидание. В итоге она выбрала достаточно демократичную одежду: темно-синюю юбку, свободную, с широким поясом и голубую блузку. Все подчеркивало ее фигуру, не выставляя лишнего на показ. Получился стиль пятидесятых годов. Выпив кофе, она вызвала такси и поехала на работу.
Андрей с утра тоже волновался, как будто собирался на первое в своей жизни свидание. Чуть не обил себя кофе. Мысли были где-то вдалеке, вернее их совсем не было, так мельтешили в голове. Он уже давно не ездил на свидания, а случайные встречи и были случайными.
Он завез Сережку в садик и отправился в институт. К институту он подъехал одновременно с Никитой. Тот, выйдя из машины, оглядев его, остался доволен:
– Ну вот, нормальный вид. Не джинсы, а брюки, при том чистые и глаженные.
– Ты так говоришь, можно подумать, что я на работе хожу в джинсах, кроссовках и футболке.
– Кто тебя знает, что ты оденешь. Галстук не надел – молодец, а то иногда смотришь, что человек идет, как будто не на свидание, а на прием. В общем, демократично, не стыдно.
– Ну да, ты у меня словно отец идешь сватать.
– Как знать, как знать. Может быть, еще придется. Ты во сколько заканчиваешь?
– В четыре?
– А встреча?
– В шесть.
– Тогда помой машину, она покрылась пылью времен.
Андрей посмотрел на свою машину, она действительно покрылась пылью. Это была машина европейской компании. Не маленькая и не большая. Удобная для поездок.
Андрей приехал к месту работы Алены пораньше. Перед зданием была парковка на которой нашлось место почти напротив входа, метрах в пятидесяти. Около самого входа места были для служебных машин и вип персон. Учитывая, что Алена не знала его машину, он вышел из нее и встал, прислонившись к капоту, чтобы видеть выходящих из здания.
В начале седьмого, он увидел, что Алена вышла из здания и, попрощавшись с кем-то из коллег, стала всматриваться, чтобы увидеть его и он уже хотел поднять руку, но тут из большой, машины, стоящей почти напротив входа, вышел мужчина и что-то сказал.
