Он еще имеет наглость распоряжаться в моем доме! Кристабел была возмущена до глубины души. Она вырвала руку и принялась массировать то место, где на коже остались красные полосы – следы пальцев Федерико.
– Я не собираюсь спать с тобой, – отчеканила она.
– Спать – понятие растяжимое, – насмешливо заметил Федерико.
Кристабел еле сдержалась, чтобы не ударить его.
– Ты вздумал со мной играть?
Черт возьми, Федерико выглядел... просто великолепно в эти минуты. Кристабел ощущала каждой клеточкой его грубую мужскую сексуальность, ее окатило горячей волной желания. Она перевела взгляд на лицо мужа, на губы, которые целовали ее совсем недавно, и с ужасом почувствовала, что теряет контроль над собой.
– Ты боишься лечь со мной, Кристабел? – вкрадчиво осведомился Федерико.
Да!!! – хотелось крикнуть ей. Но сказала она совсем другое:
– Секс не решит наши проблемы.
Федерико насмешливо вскинул бровь.
– Я, кажется, ничего не предлагал.
– Может, все же объяснишь, зачем ты выбрал мою комнату, мою постель?! – Кристабел, поняв, что находится на грани срыва, сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, сосчитала в уме до пяти и продолжила: – Если бы в тебе осталась хоть капля благородства, ты выбрал бы другую комнату.
– Я никогда не строил из себя джентльмена.
– Да, тебе больше свойственны повадки дикаря! – согласилась Кристабел, смерив его презрительным взглядом.
– Поосторожнее, дорогая, – мягко предостерег Федерико.
– Ненавижу! – взорвалась Кристабел.
Она замахнулась, чтобы влепить своему мучителю пошечину, однако ее рука была перехвачена на полпути, и уже в следующую секунду Кристабел оказалась распятой на постели, а Федерико возвышался над ней.
– Что, проверим, как ты меня ненавидишь?
Кристабел извивалась, пытаясь освободиться от его мертвой хватки.
– Отпусти сейчас же!
Федерико чувствовал в ее голосе гнев, упрямство, страсть, но он понимал, что, стоит ему применить немного настойчивости и мягкости, как Кристабел станет податливой.
– Надо было подумать, прежде чем швырять в меня подушку, – нравоучительно изрек он.
– Если ты вздумал дразнить меня, я это так не оставлю! – с сердцем отозвалась Кристабел.
Лицо Федерико оставалось жестким, но Кристабел поняла, что ситуация развлекает его.
– Может, прекратим эту бесполезную борьбу? Все в твоих руках, Кристабел.
Соблазн послать все к черту и принять предложение был велик, однако Кристабел сообразила, что побежденной, морально и физически, оказалась бы она. Ну нет, подумала она упрямо, я не доставлю ему такой радости.
– Передвинься на тот край кровати, – буркнула Кристабел. – Я переоденусь и пойду в душ.
– Согласен, только сначала...
Федерико неожиданно прильнул к ее губам долгим поцелуем, отчего Кристабел почувствовала себя полностью опустошенной, а потом как ни в чем не бывало отстранился и без всякого выражения сказал:
– Спокойной ночи, дорогая.
Он перекатился на другую половину кровати, как Кристабел и просила, и, натянув на себя одеяло, закрыл глаза.
Ошеломленная Кристабел осталась лежать в той же позе. У нее кружилась голова от близости Федерико. Черт возьми, последнее слово все же было за ним, огорченно признала она.
Сделав над собой усилие, Кристабел тихонько поднялась, прошла в ванную и, раздевшись, встала под теплый душ. Под струями воды ее напряжение постепенно спало. Она закрыла кран, вытерлась насухо и надела ночную сорочку. Расчесывая волосы перед зеркалом, Кристабел с невольной иронией отметила: надо же, ящики комода ломятся от шикарного французского ночного белья, а я упорно предпочитаю спать в простых хлопковых сорочках.
Она прошла в комнату и выключила свет. Федерико тихо посапывал. «Что, боишься спать со мной в одной постели?» – звучало у нее в ушах. Может быть, стоило закатить Федерико шумный скандал с битьем посуды и перевертыванием мебели? – размышляла Кристабел. Завтра мне рано вставать, он еще будет спать, когда я уйду, но я много дала бы, чтобы увидеть лицо Федерико, когда он проснется и обнаружит, что мы все же провели ночь в одной постели.
Улыбнувшись своим мыслям, Кристабел скользнула под одеяло. Что ж, он решил поиграть со мной – я готова.
Она мысленно проигрывала один сценарий возможного развития событий за другим, пока ее незаметно не сморил сон. Ей снился Федерико – то нежным любовником, то дьяволом-искусителем, причем действие перемешалось в разные части света и главной героиней, которой досталась бесконечная роль без слов, была она сама.
Кристабел проснулась от резкого звона будильника и привычно протянула руку, чтобы выключить его. Но она лежала на другой стороне кровати, и тянуться пришлось далеко, так что ее рука невольно коснулась теплого мужского плеча.
Ах да, Федерико, вспомнила Кристабел и отдернула руку, будто ошпарившись. Федерико сел на постели и сонно выругался по-итальянски.
– Это мой будильник. Извини, что разбудила, – вежливо объяснила Кристабел.
Она встала и обошла кровать, чтобы выключить его. Стрелки показывали половину пятого утра. Вот я и отомстила Федерико за вчерашнее, с мстительным удовлетворением подумала Кристабел.
Сквозь задернутые шторы в комнаты проникали ранние лучи солнца. Кристабел накинула халат, вынула из шкафа джинсы, полосатый топ, белье и скрылась в ванной, откуда вышла через десять минут полностью одетой и причесанной, но без макияжа. Ни разу не взглянув в сторону кровати, где лежал Федерико, она захватила сумочку и вышла из комнаты.
В кухне Кристабел выпила стакан свежевыжатого апельсинового сока, положила в сумочку банан и направилась в гараж.
Через четверть часа она была на киностудии и, уже в гриме и в костюме, повторяла роль, пока гример хлопотал над париком, а осветитель ставил свет.
В целом день выдался не самым удачным. Все без исключения члены съемочной группы были на взводе, чему способствовала нестерпимая жара, так что высоким профессионализмом в этот день и не пахло.
Появление Федерико после перерыва на ланч не улучшило ситуацию. Его лишь терпели на площадке как возможного спонсора. Он не без интереса наблюдал за съемками, а Эндрю, желая произвести впечатление, заставлял актеров делать все новые и новые дубли.
Кристабел старательно демонстрирована полное безразличие к Федерико, но время от времени все же украдкой косилась на него, рискуя запороть кадр.
– Что ты здесь делаешь? – прошипела она во время перерыва.
Федерико потянулся к ней и потерся губами о ее висок.
– Дорогая, разве так приветствуют любимого мужа?
– Пожалуйста, уходи.
