Самым разумным было бы уйти из магазина и перепоручить все дела с Мелоди своему адвокату. Не было ни одной разумной причины лично противостоять ей и идти на дальнейшие контакты.
Но не успел он сделать и двух шагов к двери, как услышал, что она расстроенно ахнула. Обернувшись, Логан заметил, как она двумя руками вцепилась в телефонную трубку и почти упала на стеклянный прилавок. Разговор явно вывел ее из равновесия.
Мелоди подняла глаза и посмотрела на него мрачным взглядом.
— Мистер Логан сейчас здесь, — сказала она в трубку, и Джеймс неожиданно почувствовал усилившееся сердцебиение.
— Кто это говорит? — спросил он.
— Лечащий врач вашего отца, — ответила она и протянула ему телефонную трубку. — Он уже целый час пытается вас разыскать.
3
Когда Джеймс взял трубку и назвал себя, рука его была уверенной, голос ровный. Он внимательно слушал, затем сказал:
— Понятно. Я сразу выезжаю.
— Ему хуже? — почти прошептала Мелоди.
Джеймс повесил трубку, пожал плечами.
— Не спрашивайте у меня. Вы знаете этих медиков: они никогда не скажут, что думают на самом деле. Им надо «посоветоваться» со мной относительно его лечения. Видимо, он не очень-то слушается их, чему я совершенно не удивляюсь. Я смогу узнать больше, наверное, в самой больнице.
Мелоди направилась в заднюю комнату за шубой и сумочкой.
— Подождите. Я еду с вами.
— Нет, вы со мной не поедете. Из больницы вам позвонили по единственной причине: они не смогли застать меня в отеле и решили, что вы можете знать, где я. Во всяком случае у вас есть свои дела. К тому же, кажется, пришли первые покупатели.
Он был прав. У нее брали напрокат костюмы для бала-маскарада, и теперь клиенты приходили, чтобы вернуть их назад.
— Но вы хоть позвоните мне и дадите знать, как дела у Сета? Ну, пожалуйста, прошу вас.
— Если хотите, — пожал он плечами в нетерпении.
Мелоди знала: он предпочел бы забыть о ее существовании и согласился удовлетворить ее просьбу только потому, что хотел избежать новых препирательств с нею.
В то утро в бутик пришло много народу. Люди приносили костюмы, задерживались, чтобы перекинуться парой слов. Обычно январь в Порт-Армстронге — довольно спокойный месяц, и интерес, вызванный слухами о происшествии с Сетом Логаном, помноженными на новости о пресс-конференции и настроениях газетчиков, заглох бы уже на следующий день, случись это в разгар рождественских праздников.
— Вы были главной фигурой в одиннадцатичасовых известиях, — сообщила Мелоди одна из постоянных покупательниц. — Милая, вы меня потрясли! Неужели вы в самом деле приглашаете этих людей в свой магазин?
К этому времени терпение Мелоди уже истощилось.
— О каких людях вы говорите, миссис Баумен?
— Конечно же, о «нежелательных», — пробормотала она уголком рта, как если бы достаточно было произнести слово, чтобы эти несчастные немедленно появились в магазине.
Проклиная в душе Роджера, пустившего в обиход прилипчивое слово, Мелоди осмотрела бархатное платье с турнюром, которое принесла клиентка.
— К сожалению, миссис Баумен, один из боковых швов разошелся и материя повреждена. Боюсь, починка обойдется дорого, потому что платье — оригинал прошлого века, а не репродукция.
— Не могу поверить, чтобы это имело значение, — обиженным тоном заявила женщина. — Если вы всерьез решили позволять нищим копаться в ваших старинных платьях, то вся эта коллекция очень скоро превратится в кучу ничего не стоящего тряпья, и — можете быть уверены — я уже не приду больше в ваш магазинчик.
— Сожалею, что вы так считаете, — сказала Мелоди.
Она подумала, почему вообще ей пришло в голову, будто сбор добровольных пожертвований такая уж хорошая идея. При нынешних темпах прогресса отдача от них для нуждающихся будет совершенно незначительна. Зато осложнения для бизнеса грозят стать очень ощутимыми, как и опасались коллеги Мелоди.
К часу дня в магазине вновь появился Джеймс Логан, но от этого на душе у Мелоди не стало легче. Она не верила, что хоть одно его слово может оказаться успокаивающим.
— Много работы? — спросил Логан, когда магазин наконец опустел и они остались вдвоем. Он оперся о прилавок, а Мелоди укладывала возвращенную одежду.
— Да. Как Сет?
— Так себе.
Джеймс выглядел озабоченным, даже неуверенным в себе.
— На чем специализируется ваш магазин? — спросил он, взглянув на стопку платьев, подготовленных для отправки в химическую чистку. — Торговля одеждой прошлых времен?
— Считайте, что так, — согласилась она с известной долей превосходства.
Логан сморщил свой симпатичный нос.
— И у вас хватает смелости называть ваш бутик уникальным заведением? На мой взгляд, это куча барахла.
— Я торгую типичной одеждой разных времен, мистер Логан, и от вас не ожидаю должной оценки ее качеств и стоимости. Между прочим, к слову, мой товар — дорогостоящий.
Он безразлично пожал плечами.
— Не может быть.
Мелоди глубоко вздохнула.
— Не будем затягивать разговор. Почему бы вам не сказать мне прямо, зачем вы вернулись сюда? Ведь мы оба предпочли бы, чтобы вы были где-нибудь в другом месте.
— Я подумал, не захотите ли вы пообедать со мной?
Ее хрупкое равновесие разлетелось вдребезги.
— Чего ради?
Он поднял безупречно симметричные брови вверх.
— Просто потому что между завтраком и ужином люди обычно что-нибудь едят. Нужны ли еще какие-либо причины?
— В случае с вами — да, — ответила Мелоди, не собиравшаяся дать себя обезоружить таким внезапным поворотом.
Несмотря на прекрасные голубые глаза, великолепный рот и едва заметный шрам от бритвы, Логан оставался именно тем человеком, который не обещал ей ничего хорошего.
— Вы, вероятно, собираетесь незаметно подсыпать в мою тарелку стрихнина?
— Обещаю, никаких мелодраматических поступков не будет. Я просто подумал: раз уж нам обоим все равно надо поесть, мы можем вместе проглотить по бутерброду, пока я поставил бы вас в известность о том, что сказали мне врачи сегодня утром. А потом, если вы захотите…
Он улыбнулся, стараясь выглядеть совершенно безобидным. Если бы Мелоди столкнулась с ним в первый раз, она, возможно, растаяла бы на месте. Но сейчас…
— Вы упомянули, мистер Логан, если я захочу — о чем речь?
— Зовите меня Джеймс, — предложил он с милой улыбкой.
Она обратила внимание: не Джим, не Джимми или Джейми, а Джеймс — как звали королей и святых. Мелочь, но она усилила недоверие Мелоди к этому человеку. То ярый противник, то обаятельный кавалер, он, вероятно, самый непостоянный человек из всех, кого она встречала в жизни. Он не был ей другом и приехал сюда скорее всего не для того, чтобы искать ее расположения. И эти два факта остаются неизменными.
— Итак, если я захочу — что, мистер Логан?
— Ну, потом мы могли бы, вероятно, вместе посетить моего отца. Он ведет себя довольно неразумно. В сущности, единственный человек, которого он, как сам старик дает понять, готов терпеть, это… — Улыбка несколько слиняла, и Логан сглотнул, будто в горле у него застряло что-то неприятное. — Это, в общем, вы.
Глаза Джеймса приняли оттенок увядших цветов лаванды, их блеск угас, и Мелоди поняла, что, несмотря на внешнее впечатление, он глубоко озабочен состоянием отца, хотя стремится показать безразличие. Она уже собиралась сказать ему, что при всем ее желании помочь Сету она прекрасно нашла бы дорогу в больницу без Джеймса, но в этот момент в дверь вошла Ариадна, соблазнительно покачивая бедрами.
— Вот здорово! — охнула она, лаская взглядом Джеймса. — Очень и даже очень хорошо!
Ее хрипловатый голос, горящие глаза, кончик языка, выглянувший, чтобы жадно облизнуть полные красные губы, странно подействовали на Мелоди. На мгновение беспокойство за здоровье Сета отступило на задний план, тогда как внутри у нее созревало незнакомое ей прежде чувство. Ей неудержимо захотелось вцепиться в густые черные волосы Ариадны.
