— Ты так прекрасна, — восхищенно прошептал Тони, понимая, что едва ли сможет долго держать себя в руках.
Словно уловив его мысли, Элис выгнула спину, подав вперед грудь. Такой естественный, но полный страсти и желания жест. Когда она, тихо простонав, едва слышно произнесла его имя, Тони наклонил голову и начал целовать обнаженную кожу девушки через расстегнутую верхнюю часть платья. Она была удивительно шелковистой и обладала возбуждающим ароматом, словно у невиданного плода, созревшего в божественном саду.
Хрипло простонав, Тони зубами расстегнул третью пуговицу, немного поиграв с ней, как с набухшим соском. Еще больше обнажив верхнюю часть ее тела, он провел языком по краю белого бюстгальтера, лаская губами мягкий холмик сначала одной груди, потом другой…
Приятную тишину разрезал долгий, скрипучий звук.
Элис? Неужели это она? Может быть, он невольно причинил ей боль? Тони отпрянул, посмотрев на девушку, но ее удивленный вид слегка озадачил его.
Снова раздался досадный скрип. Одновременно сверху одной из ступней мужчина почувствовал тяжесть.
Тони быстро опустил глаза и едва не вскрикнул от неожиданности. Наступив передними лапами на его ботинок и обнимая хвостом его ногу, стоял невесть откуда взявшийся рыжий откормленный кот, вдобавок очень пушистый. Он посмотрел на обескураженных людей, раскрыл рот и снова издал невообразимый скрипучий звук. Он так мяукал!
Элис, простонав от досады, наклонилась и подхватила нарушителя интимного процесса. Тот уютно устроился у нее на руках и сразу же замурлыкал. Черт возьми, как ему хорошо! — с завистью подумал вдруг Тони.
— М-можешь ос-статься пока у меня, ма-аленький глупыш, — пробормотала Элис, подмигнув и едва заметно улыбнувшись.
Она открыла дверь, шагнула через порог и, глубоко вздохнув, остановилась, прижимая к груди кота. Сейчас нужно пригласить Тони, подумалось ей, а потом предложить ему переночевать.
Черт побери, ее переполняла блаженная истома от одной только мысли о том, что он окажется в квартире, опять обнимет, начнет целовать и, главное, останется. Они будут вместе долгие часы до самого утра.
Но эти восхитительно-смелые мечты, для воплощения которых, казалось бы, требовалось совсем немного усилий, сменились сомнениями. А хочет ли он сам войти и остаться? Вдруг у него есть подружка или даже жена? Нет, пожалуй, сегодня лучше все-таки не доводить дело до финала. Эх, если бы только можно было схватить листок бумаги и написать: «Все развивается слишком стремительно. Давай подождем немного, чтобы лучше понять друг друга».
Но вместо этого Элис просто стояла и молча смотрела на Тони, а глаза ее были влажными от переживаний. Может быть, он сам сделает шаг через порог? — пыталась она себя успокоить, в то же время догадываясь, что вряд ли стоит рассчитывать на это. В конце концов их встреча получилась довольно странной и неожиданной.
Ее вопрошающий взгляд немного стеснял Тони, и он не знал, как поступить. Он, который всегда гордился тем, что отлично разбирается в женщинах, попался на удочку наивной девочки-заики! Кого она только что пригласила к себе на ночь — одного только толстого котяру или все-таки их обоих? Он ощутил острое и непреодолимое желание непременно оказаться в числе приглашенных. Но как намекнуть на это?
Элис стояла за порогом квартиры, продолжая прижимать к груди соседского кота, и в какой-то момент Тони возненавидел безобидное животное, ставшее невольным препятствием между ним и этой женщиной. Однако сам пушистый гуляка еще уютнее устроился у нее на руках и довольно замурлыкал.
Элис постояла еще немного, глядя на него из темноты квартиры. Потом вдруг выдала первое, что пришло на ум:
— У м-меня есть хомячок.
Тони немного подождал, рассчитывая, что она вот-вот решит, оставаться ему или нет? Но она по-прежнему молчала.
— Спокойной ночи, Элис! — сказал он и потянул на себя ручку двери.
Та медленно закрылась. Он постоял еще пару минут, показавшихся вечностью, едва не замяукав с горя, в надежде на то, что Элис передумает и впустит его наконец. Потом медленно пошел вниз, ругая себя за то, что не выдержал и сам закрыл перед собой дверь ее квартиры.
На улице Тони вдохнул прохладный ночной воздух, желая несколько охладить свой пыл. Нельзя было терять голову. Остынь, будь проще, парень! — сказал он себе. Сперва узнай ее получше, а не торопи события.
Он подумал, что пройдет какое-то время, они снова встретятся, и тогда можно будет еще раз попробовать расположить Элис к беседе. Например, попросить почитать ему какой-нибудь из ее рассказов, посмотреть вместе с ней семейные фотографии…
Звук проехавшей вдалеке машины заставил его взглянуть на часы. Нужно было поймать такси, чтобы, добравшись до дома, успеть еще хотя бы немного поспать. Он усмехнулся, вспомнив, что она сказала напоследок, засунул руки в карманы пиджака, ежась на холодном осеннем ветру, и повторил вслух:
— У меня есть хомячок!
И, улыбнувшись, удивленно пожал плечами.
— Мистер Боулер, к вам Лусинда Слейтер.
Тони сидел во вращающемся кожаном кресле, глядя в огромные, высотой от пола до потолка, окна, из которых открывался вид на небоскребы делового центра. Вдалеке в туманной дымке маячили белые шапки зубчатой гряды Скалистых гор.
Прекрасный вид из окон позволял хотя бы на несколько минут взять тайм-аут, отдохнуть от работы, в которую он обычно уходил с головой. Вот и сейчас его ждала не сулившая ничего хорошего встреча с Лусиндой. Он после консультаций с коллегами назначил ее руководителем отдела перспективных разработок, посчитав, что это послужит для нее хорошим стимулом. А она, похоже, решила, что назначена, потому что он ей симпатизирует.
У Лусинды Слейтер был властолюбивый характер, и если что-то в работе не ладилось, то она немедленно принималась искать виновного. И, естественно, находила его. Беднягу ждала неминуемая кара: его увольняли чуть ли не в тот же день. До сих пор руководство и юридический отдел компании оправдывали подобные увольнения, происходившие по требованию взбалмошной и тщеславной мисс Слейтер. Но Тони начал склоняться к мысли, что бесконечно так продолжаться не может.
Она успокоится, если получит очередное повышение. Об этом сама Лусинда шепнула ему во время одного из последних совещаний. Словам он не доверял, особенно тем, которые произносились вслух или шепотом во время официальных мероприятий. Тони вдруг вспомнил выразительные глаза Элис, — вот им почему-то верилось больше…
Его мысли вновь обратились к Лусинде, ожидавшей за дверью кабинета. Несмотря на ее маниакальную одержимость успехом, Тони все же сожалел, что одобрил это чертово назначение, поскольку Лусинда неоднократно давала понять, что ждет от него куда большего, причем в личном плане.
